Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

использовать всю силу для эпичных сражений, – продолжал издеваться Паук, уверенно следуя за ними со своей зверушкой. – Вы, могущественные, совсем забыли, сколько можно добиться и без вашей магии.

Францезелин завела их за угол одного из коридоров. Затаив дыхание, Дектан вцепился в трость мертвой хваткой.

«Это никогда не закончится, пока я буду прятаться по норам, как… как крыса». – Вспомнив слова Рея, слепой рассмеялся от своего страха и бессилия. Черт возьми, он маг Земли или кто?

– Дектан, тихо, – шикнула на него Огненная, крепче держа его руки.

– Я не могу больше тебя потерять, Францезелин, – прошептал слепой, мотая головой из стороны в сторону. – Теперь моя очередь спасти тебя.

Франц уже хотела возразить, но Дектан притянул ее к себе, касаясь горячих бархатных губ жадно, сладко, под стук быстро бьющихся в унисон сердец. Он целовал ее, крепче прижимая к себе. Девушка не сразу, но подалась вперед, отвечая взаимностью.

Отстранившись, Дектан погладил ее щеку, едва касаясь ладонью, и вышел из укрытия, встречая свою судьбу с гордо поднятой головой. Вибрация от крика Голиеру становилась ощутимее.

– Ну же, Рей. – Маг распахнул руки, открывая туловище для удара. – Вот он я. Ты ведь жаждешь этого. Жаждешь мести, – громко говорил он в неизвестность. Дектан ничего не ощущал. Птица кричала, но казалось, что с ней что-то не так.

Драконо-птица – изначально магическое существо. И при ее умерщвлении использовали аметистовую пыль не просто так. Они забрали у птицы магию, но не всю, ведь она – основной источник ее жизни, а сейчас из-за аметиста в лабиринте она слаба. Гораздо слабее, чем могла быть на поверхности, и держится только на крови, что в нее закачали.

Улыбнувшись кончиком губ, Дектан уверенно пошел навстречу крику, демонстративно стуча тростью по каменному полу и привлекая внимание твари.

– Я не убил Кайлу тогда, потому что она меня отпустила. – Ответ на этот вопрос интересовал Рея на протяжении нескольких недель. – В то время как вы меня отпускать не собирались. Моя магия была нужна для ваших дел, так что я не особо жалею о смерти «Хищников».

Последнее было ложью. Он снова и снова мысленно возвращался в ту ночь, пытаясь понять, что пошло не так. Откуда наемники знали об ограблении, раз направили на них целый отряд, работающий на поражение? Осознание камнем ударило по голове. Рей единственный не торопился уйти. Клинт пошел за ним, но не вернулся, а Паук спасся. Рей был предателем, а Дектан забрал деньги, которые тот хотел присвоить себе. Нет… не все так просто. Предателей было двое. Рей хотел стать главным среди «Хищников», но Дектан решил пощадить Кайлу, и «Хищников» в ту ночь не стало вовсе. Паук знал, на что способен был маг, и не сомневался в том, что слепой калека их не бросит. Сам Дектан тогда тоже так думал, пока не прочитал письмо.

Драконо-птица, издав рев, напала сверху, встретившись с острием металлической трости. Заверещав, тварь упала, и Дектан без колебаний пронзил ее сердце, услышав тихое урчание из клюва.

– Лучше смерть, чем такая жизнь, – прошептал маг, услышав шаги Паука за спиной.

– Согласен, – ответил старый друг. Почувствовав дыхание Францезелин рядом с ним, все внутри Дектана рухнуло. Слепой обернулся, выставив трость перед собой.

– Отпусти ее, она не имеет никакого отношения к нашей проблеме, – негромко сказал Земляной, услышав тихий всхлип Огненной. Сердце сжалось в груди так же сильно, как рука на набалдашнике.

– Но ради нее ты избавился от Кайлы, – парировал Рей, угрожающе понизив голос. – И теперь она будет смотреть, как ты захлебнешься своей кровью. – Конец предложения Паук почти сплюнул. В коридорах подземелья раздался оглушающий выстрел.

Время словно растворилось. Крик Франц раздавался как будто издалека. Коснувшись раны в груди и ощущая жгучую кровь, липким слоем обволакивающую пальцы, маг упал на сырой каменный пол, словно ныряя в пуховую перину, теряя ощущение реальности.

«Состояние смерти – это переход в состояние стихии», – пулей пролетела мысль, давно известная из письма.

Кожный покров разросся камнем, превращая Дектана в ожившую статую. Каждый шаг, вдохи Рея и Франц отражались в сознании яркой пульсацией на грани с физическим прикосновением к коже. Дектан встал на ноги. Скрежещущие пальцы с лязгом сжали набалдашник металлической трости. Маг не видел ничего, но ощущал больше, чем остальные. Он не слышал, но вибрация и тембр голоса проносили в сознание Дектана слова, произнесенные Реем, эхом отражающиеся по камням подземелья. Страх оседал в колотившемся сердце и учащенном дыхании Паука.

Рей сильнее прижал к себе Франц, приставив к ее горлу лезвие. С девушкой он отступал от ожившей каменной глыбы, пока Дектан шел на него, не прибавляя скорости. Каменное сердце не билось, но подземелье с каждым ударом металлической трости сотрясалось все сильнее.

– Я убью ее! – крикнул Рей, попробовав надавить на сталь у горла девушки. Слезинки Франц окропили камень, которым стал слепой. С новым ударом трости ветвь лозы проросла между каменных плит, обмотав живой плетью руку Паука.

Франц наступила на ногу Рею и вырвалась из хватки, скрываясь в проеме ближайшего коридора.

– Ты покусился на мое. – Скрежещущий голос из окаменевших голосовых связок разносился по стенам ударной волной, откликаясь грохотом камней и обвалом коридоров. – И теперь мстить буду я.

Рей потянул и рассек ее тонким лезвием. Дектан почувствовал, словно ему отрезали волос, туго натянув. Неприятно.

Паук на мгновение растворился в поле осязания мага, в длинном прыжке зависнув в воздухе. Каждый шаг для Рея превращался в игру с венериной мухоловкой.

Вытянув руку вперед, Дектан, слушая камень и землю под ним, повысил вибрацию и со скрежетом начал сдавливать стены коридоров, в которых мелькал Паук, загнанный в смертельную ловушку.

– Что ты такое? – Дрожащий голос Рея впитывался в голый камень, покрытый аметистом. Паук метался в быстрых и высоких прыжках, словно бился в конвульсии. Он не знал, куда деться, ведь Дектан уже был близко, а выходы – перекрыты.

– Я. Слепой. Владыка.

Дектан, сжав ладонь в кулак, по инерции прыжков нашел Паука и ударил его в грудину, припечатав к стене. Ловушка захлопнулась. Громкий стон и хруст костей двухметрового парня стали приятной музыкой, расползающейся по коже волной будоражащих нутро мурашек. Дектану захотелось почувствовать эту музыку снова. Шагнув ближе, чтобы частое дыхание и вымученные стоны отчетливее мелькали в сознании яркими картинами, слепой ударил еще раз, раздрабливая Пауку одну из «лапок». Нога Рея громко хрустнула, и вместо вымученного стона от стен отразился душераздирающий крик. Удар по руке, в которой Рей удерживал нож мертвой хваткой, и крик Паука уже перешел