S-T-I-K-S. Скиталец - Игорь Витте

– Дальше! Рассказывай все, как на духу!

– На тебе полотенце было, ты его сбросила… – он посмотрел на нее взглядом нашкодившего щенка, – Галь, прости, я не мог оторваться.

– От чего? – угрожающе прошипела Девушка, – Говори, что произошло?

– Да ничего не произошло! – Рыбак чуть не закричал, – Я ведь не упырь какой, чтобы воспользоваться! Просто не мог оторвать от тебя взгляд.

Громкий подзатыльник гулким эхом разнесся по комнате, заставив Жнеца и Ревита обернуться. Но увидев, что ничего страшного не происходит, они вернулись к своему разговору.

– Балбес! – примирительно сказала Галя, сдерживая улыбку, – Что-то новое увидел?

– Я просто тебя такую раньше не видел!

– Ой! А на пляже?

– Ну так там в купальнике! – возразил Рыбак и тут же опять покраснел, – Ты прости меня!

– Ладно, подглядыватель! Прощаю!

– Никакой я не подглядыватель! – обиделся парень.

Их разговор прервал Жнец, вставший из-за стола.

– Ну что же, милая дама. Вердикт консилиума будет такой! Раскодировку мы сделать не можем, без риска превратить тебя в ту самую убийцу, что в тебе сидит. Риск слишком велик. Но! Ты не отчаивайся! Избавится от паразита, подсаженного тебе можно. Но ты должна это сделать сама! Тем более что ты с ней уже вступила в контакт. Это вообще случай уникальный. Видимо она, не овладев тобой до конца, теперь не может ничего сделать и ей нужно твое разрешение, что ли. Не зря же она, просит тебя не мешать!

– А как же я ее выгоню то из себя? – Галя непонимающе смотрела на знахаря.

– Ты не должна ее выгонять! Она часть тебя и никуда уйти не может! Но вот справиться с ней, сможешь только ты! Так что постарайся, девочка! Можешь возвращаться к себе, она без активации ничего сделать не сможет.

– Нет! – твердо отрезала Галя, – Я останусь здесь! Не хочу никому больше навредить! А тут мне будет спокойнее! Только книг мне принесите!

– Ну как знаешь! – развел руками Жнец, – Уничтожишь ее, будешь великим знахарем! А я, пожалуй, задержусь у вас ненадолго! Ты не против Ревит?

– Что ты! Конечно, нет! Тем более для тебя кроме Круглого есть еще задачки. Две! Маленькие совсем!

– Ну вот и пойдем, решать твои задачки! – Жнец сделал приглашающий жест рукой в сторону двери, – Оставим молодёжь наедине!

Глава 42 Пекло, оно и есть Пекло.

Картина мира изменилась внезапно. Только что я продирался сквозь густой лес, и вот, передо мной городской квартал. Или город, черт его поймет! Городские руины тянутся от горизонта до горизонта, как бесконечный лабиринт хаоса. Воздух, такой чистый в лесу, с ароматами хвои, листвы и разнотравья, сразу наполнился жутким смрадом гниения и нечистот. Концентрация смрада была такая, что окружающая атмосфера казалась вязкой, липкой и тягучей субстанцией, которой невозможно было дышать. Солнце, уже давно подобравшееся к зениту, выжигало все вокруг, дополняя эту сюрреалистичную картину ада, дикой жарой. Пекло, оно и есть Пекло!

Я внимательно рассматривал открывшуюся передо мной картину этого места, где столкнулись эпохи и стили, словно кто-то бездумно сшил куски реальностей, создавая эту безумную мозаику. Мой внутренний архитектор, тот, что казалось навсегда остался в прошлой жизни, выл и скрежетал зубами от такого архитектурного беспредела. Высокие небоскрёбы с выбитыми зеркальными фасадами соседствуют с ветхими каменными лачугами и стандартными панельными многоэтажками, словно живописная иллюстрация из сюрреалистических книг. Мостовые из брусчатки сменялись разбитыми асфальтовыми дорогами, переходящими в широкие проспекты, усеянные обломками зданий, раздавленными остовами автомобилей и смердящими останками человеческих тел. Я смотрел на этот хаос и понимал, что все это – работа одного архитектора, под названием Улей. Все что я вижу, всего лишь хаотичное нагромождение кластеров из разных стран, мест и даже эпох. Правило у этого архитектора только одно – подобное, должно сочетаться с подобным. Дорога с дорогой, мост с мостом, лес с лесом, и совершенно неважно, что широкая автострада переходит в разбитую проселочную дорогу, или хвойный лес, вдруг превратится в джунгли. Ну и что! Лес ведь! Вот так и с домами, небоскребы и древние лачуги, панельные многоэтажки и загородные коттеджи, все было перемешено, подчиняясь только одному правилу – улицы были непрерывны.

Тварей по близости не было, лишь вдали, рядом со взмывшим к небу белесым туманным столбом, купол показал большую стаю. Они видимо ждали окончания перезагрузки кластера, чтобы продолжить пир. Оттуда доносился приглушённый рык или рёв. Но в районе, куда вышел я, было тихо. Примерно в двух кварталах от меня была расположена высотка, этажей под сто, показавшаяся мне очень знакомой или по крайней мере что-то напоминающей. Вид у нее был плачевный, и создавалось впечатление, что здание стоит уже очень давно.

– Неужели стаб? – мелькнула мысль

Вообще высотка соответствовала этому статусу. Здания, стоящие рядом, хоть и были разрушены, но было видно, что они свежие, не имеющие ни ржавчины, ни следов потеков от скопившейся грязи, на стенах. Это явно был стаб и следовало этим воспользоваться. Тем более, с высоты его крыши откроется прекрасный обзор на все окрестности. Проверив еще раз своим куполом наличие тварей, я выдвинулся вперед. От высотки меня отделяли два кластера, каждый размером с городской квартал. Первым шел явно заброшенный откуда-то из Европы. Сохранившиеся таблички, плакаты, были на неизвестном мне языке, явно не принадлежащий к романской группе. Скорее всего это был какой-либо прибалтийский город, но дома были современные и разобрать по стилю было затруднительно. Да и на самом деле мне было все равно. Город мёртв, но он продолжал жить в виде воронов, доклёвывавших валяющиеся останки, ожидая новой перезагрузки и очередного ужаса смертей и разрушений.

Твари закончили свой пир здесь примерно неделю назад, судя по останкам, которые попадались на улице. Картина была удручающей, но уже вполне привычной. Разбитые и смятые автомобили, выбитые окна и проломленные стены, везде кровь и части человеческих тел. Иногда попадались разорванные туши бегунов и лотерейщиков, которым, скорее всего, не повезло попасться под горячую лапу старшего, более матерого собрата. Разрушенные здания словно склонились под тяжестью страха того что здесь произошло, их пустые оконные проёмы напоминали пустые глазницы черепов. Полуразрушенные стены и местами покореженные столбы освещения, возвышались как призраки, напоминающие о некогда живом городке, который теперь превратился в жуткий музей гибели и забвения.

Прибалтийский квартал сменился, явно английскими либо американскими таунхаусами, в викторианском стиле, рядком стоявшими вдоль широкой улицы. Наверное, в своем мире, этот