Блеск Акима - ChaosCrash13

Вильгельма Разак поежился: даже в термокомбинезоне вне тела было неуютно. Похоже, он, действительно, превращается в поющий корабль… И теперь это чудачество Ирии ему больше чудачеством не казалось. Вильгельм чихнул. Надо же! Простыл! С ним с детства такого не было…

— Мне оказать вам помощь, пользователь Разак? — тут же дал о себе знать дроид. До чего же они теперь раздражают…

— Нет, нет. Со мной все в порядке. Импланты справятся, — отмахнулся от машины Вильгельм, и сверился с недавно вновь (после немалого перерыва) надетым коммуникатором: до назначенного срока было одиннадцать минут и тридцать две секунды.

Вильгельм решительно двинулся вон из отсека управления. И тут же чертыхнулся (Нет! Он слишком привык к аватарам! Нужно вспоминать прежние навыки, без тела.), и перешел на левитацию. Довольно неуклюжую, что было очевидно и для самого Вильгельма. Так что, пока он еще на борту своего тела (и никто не видит), он отключил левитационный модуль, и снова зашагал собственными ногами. К телепорту!

По ту сторону телепортации его ждал рекриационный сад. А еще Ирена, Яна и Лайла.

— О! Еще один ненормальный прибыл. Привет, Дельфин Сидонии, — весело прореагировала на появление Вильгельма Лайла, и мотнула головой в сторону, — Ну, пустотнички-инфильтраторы, полетели за мной! Я покажу дорогу.

— Лайла, чего нос задрала? Ты же сама — цера. Сама же из космических обитателей, — в ответ возмущенно надулась Яна (Умеют же сестры Гай обиженно надуваться…), — Не левитируем! Тут трое уже давно этим не занимались, если, вообще, модули с собой взяли (я не взяла). Ногами идем.

— Да, я — цера. А вас какого черта в космос понесло, хомо сапиенсы сапиенсы? Да еще и под видом космических кораблей? Про генофричество я вообще умолчу, — Лайла, очень довольная своим ответным подкусом, весело потрусила по дорожке, совершенно плюя на чрезмерную для цер гравитацию в один g. Впрочем, последнее было легко объяснимо: собакоподобная хомо была облачена в антигравитационный костюм, полностью компенсирующий избыточное искусственное притяжение станции (но, все таки, не дающей возможности передвигаться привычными для цер «лунными прыжками»).

— Сама ты генофрик! — Яна умудрилась надуться еще больше, и от возмущения расправила свои драконьи крылья. Но за церой зашагала.

— Ну, вообще-то, сестренка, она права: под определение генофрика ты вполне попадаешь. Как и мы с Вильгельмом под определение киберфриков, — подколола сестру Ирена, тоже двинувшаяся вслед Лайле, — Чьхи!.. Ненавижу быть вне тела! Тут холодно и сквозняк!

— Тут тепло и никакого сквозняка нет! Тут максимум что есть — это комфортизированный поток воздуха от системы жизнеобеспечения! Вылезай уже из своей баночки, и живи как нормальная женщина! И Вильгельма к этой своей блажи не приучай! — в ответ по-драконьи фыркнула Яна, и ускорила свой шаг, — Нас уже все заждались!

— Не все. ДжаЭр еще нет: сказал, что будет присутствовать в виде кастомного дроида, а не возьмет под контроль кого-то из парковых железяк. Событие же! Хотя, ему к этому дроиду подключиться… — Лайла остановилась, и подождала двуногих, отставших из-за взаимных пререканий сестер Гай, — Кстати, Ирена, как к нему обращаться правильно? Чтобы не обидеть.

— Ему без разницы. Он — синтетик третьего поколения, — пожала плечами Ирена, догоняя четвероногую коллегу Яны, похожую на облаченную в комбинезон головастую колли (Марсианская линия? Линия Квад? Впрочем, Вильгельм плохо знал все эти расовые особенности цер: генеалогические заморочки младшего родственного вида его никогда не интересовали).

— Понятно, — кивнула Ирене Лайла, и снова развернулась, намериваясь продолжить свой путь.

— Развлекаешься? — сварливо поинтересовалась у сестры догнавшая Яна, — У синтетиков всего три поколения: нулевое, первое и второе.

— Это жаргонизм. Третье — синтетики второго, утерявшие какие-то из черт нулевого. Обычно, это касается полового самоопределения. Да и зачем пол бесполым существам? — пояснила Лайла, снова засеменив по дорожке, — ДжаЭр, открою тайну, это тоже не его имя — аудиопозывной. Это как у хвостатых, у которых есть имя и «человеческое имя», для нехвостатых — у нас же эхолокатора нет, чтобы его выговорить или целиком воспринять. Так и у синтетиков: это для удобства несинтетиков. А истинное имя ДжаЭр это то, что его транспондер передает — набор цифр. Если интересно, можешь на станции слежения поинтересоваться.

— А почему не у него самого? — вредно поинтересовалась Яна, косясь на сестру.

— А он не скажет. Он же не дурак: понимает, что для любого органического хомо, кроме поющих, оно ничего не значит. Тебе же сказано: длинный набор цифр, — пожала та плечами, — Не заморачивайся. Да и «ДжаЭр» тоже можешь забыть: он обещал сменить этот аудиопозывной на «Алую Звезду». Подозреваю, что это из какой-то книги. Как раз в его духе: зачитывается планетарной фантастикой. Кстати, с полом тоже обещал определиться. Иначе я пригрозила, что не возьму в пространство фуррей: не хватало нам еще попасться на том, что один из кораблей в своем поле путается.

— Он тоже в корабли собрался? — страдальчески закатила глаза Яна.

— А он и так ближе всего к местным кораблям, — заметила снова убежавшая вперед и снова дожидающаяся двуногих Лайла, — Синтетик второго поколения, ни разу на планету не спускавшийся (даже на безатмосферную), физически представляющий из себя агромадный звездолет с эскортом внешних «органов» поменьше. За кого ему еще себя выдавать? За ворона-мозгоклюя или фикус-засыхунчик? Это вот эти два извращенца почему-то решили, что, будучи классическими хомо, могут успешно прикинуться космическими судами (И как еще не попались?). А у ДжаЭр мозги на месте: перенесет свое ядро в новое тело, а старое поставит на стояночную орбиту или в рециркуляцию отправит — и никаких проблем. Для синтов это в порядке вещей.

— Были бы на месте — не присоединился бы к нашему клубу идиотов. Нормальные люди отдыхают в своей вселенной, — продолжила вредничать Яна. Впрочем, ее эмоции были самым отчетливым образом направленны не на Лайлу, а на Ирену.

Та ничего не ответила, и четверка людей продолжила свой путь по станционному парку. И вскоре вышла к засыпанной гравием площадке на краю искусственного пруда, где на нескольких лавочках расположилась и что-то шумно обсуждала довольно большая группа их сородичей. Собственно, тут было в миниатюре представлено все Человечество, за исключением «хвостатых»: и классические земные хомо, и еще пара цер, устроившихся на расстеленных на скамейках ковриках, и, даже, один синтетик в лице черного цвета андроида, стилизованного под антикварную земную