Меж авторский цикл "Боло". Компиляция. Книги1-13 - Кейт Лаумер

— Я собираюсь осмотреть твое лицо, — сказал я ему. — Это не значит, что сейчас подходящее время выкидывать фокусы. Пистолет будет направлен тебе в сердце. — Я ткнул его в грудь, куда-то под ворох кишащего блохами меха, а-ля Уолт. Зажав фонарик в зубах, я направил его ему в лицо. Сначала я увидел лишь скопище осколков, торчащих из окровавленного мяса. Где-то там поблескивало белое глазное яблоко. Я осмотрел глаз. Если не считать мелких осколков, проколовших веко, он выглядел целым. Я сказал:

— Не двигайся, — и начал вытаскивать их. Они легко поддавались, и после того, как я удалил около дюжины, я сказал:

— Моргни глазом.

— Я не могу! — закричал он. — Я слепой! — затем он замолчал и несколько раз моргнул, открывая и закрывая глаза.

— Так лучше, Незнакомец, — прокомментировал он. — Не очень хорошо, но уже лучше. Ты вытяни еще несколько — вот, я подержу для тебя этот пистолет, чтобы тебе было легче работать.

Я сильнее ткнул его стволом в ребра и отвел в сторону его руку, которая поднялась, готовая забрать оружие, что свидетельствовало о его глубоком убеждении в том, что доброта — это глупость, и что я отдам оружие по команде.

— Я всегда могу вогнать их обратно, прямо в середину зрачка, — напомнил я ему. — Забудь на время о своих идеях.

— О, Хики, — печально прозвучал голос Уолта с его места в тени. — Поторопись, деревенщина! Пока он не набросился на тебя. Ты бы видел, что он сделал с нашим старым приятелем Пошляком: размозжил ему голову, вот и все!

— Я видел это, Уолт, — крикнул мой пациент. — Ты его убил.

— Да никогда, — причитал Уолт. — Мы ждали здесь, хотели спросить у Незнакомца, не нужно ли ему чего-нибудь, а он вскочил и ударил старину Пошляка!

— Заткнись, — сказал я Хики, прежде чем он успел ответить. Я вытащил еще несколько осколков из его глаза, затем встал. Он с трудом поднялся на ноги и сделал шаг к Уолту и Пошляку, прежде чем я сказал:

— Стой на месте.

Он на мгновение заколебался, затем сделал еще один шаг.

— Мне нужно присмотреть за стариной Уолтом, — сказал он, словно констатируя очевидное.

Я велел ему повернуться, и он повернулся.

— Теперь можешь сам достать остальное, — сказал я ему. Он поднес руку к глазу, осторожно пошарил, выбрал самый большой осколок и выдернул его, вскрикнув при этом.

— Я сильно ранен, — сказал он. — Кое-что вижу, но не очень хорошо. Когда человек плохо видит, у него нет шансов.

— А когда человек слишком много говорит, у меня чешется палец, — ответил я.

— Думаю, мне лучше вернуться. — Он начал смещаться влево, в сторону светофора. — Мне нужно забрать его, — объяснил он. Он все еще был уверен, что имеет дело с идиотом.

— Еще раз пошевелишься без разрешения и я прострелю тебе колено, — сказал я ему. Он огляделся, словно прислушиваясь к какому-то ожидаемому звуку, например, к прибытию подкрепления. Я указал ему на прогибающиеся доски разваливающейся хижины.

— Включи свет, — сказал я ему.

— Боже мой, Незнакомец, я не могу этого сделать. — Его голос звучал потрясенно, но он сунул руку под доску, и световая полоска, работающая на батарейках, слабо ожила.

— Ложись, — приказал я. Он посмотрел на мусор под ногами и спросил:

— Куда? — Затем отбросил в сторону несколько ржавых банок.

Я подошел и поднял одну из петель из ржавой проволоки, которую заметил, и велел ему заложить руки за спину, скрестив запястья. Он начал буянить, но заткнулся, когда я сильно пнул его в голень. Когда его грязные запястья были скрещены, я связал их проволокой. Он начал скулить, делая вид, что пытается высвободиться.

— Больно, Незнакомец! — заявил он. — Очень больно! Не могу дотянуться до лица, оно сильно чешется и причиняет боль! Отпусти меня, Незнакомец! Я страдаю! — Он сделал сценическое падение и перевернулся на спину. Я обошел его, чтобы не попасть под удар, и встал над ним, изучая, насколько мог, его заросшее бакенбардами, покрытое коркой грязи, окровавленное лицо. Увы, оно никогда не было красивым. Выражение его лица было наполовину хитрым, наполовину как у недовольного ребенка.

— Ты интересный человек, Хики, — сказал я ему. — Ты действительно веришь, что тот факт, что я помог тебе и, между прочим, не дал тебе ослепнуть, вынув из глаза эти осколки, доказывает, что у меня не все в порядке с головой. Ты не просто тянешь время, ты на самом деле веришь, что я настолько туп, что отпущу тебя, чтобы ты мог еще раз попытаться убить меня.

— Нет, ничего подобного, Незнакомец, — ответил он, перестав изображать плачущего ребенка, как обычно. — Слушай, я тебе нужен, парень, ты же планируешь убить старину Банни. Видишь ли, я знаю, как пройти мимо его охраны и все такое. Так что отпусти меня и давай начнем!

— О, неужели я хотел убить Банни? — с интересом спросил я. — Как ты думаешь, зачем? И кто он такой, в конце концов?

— Ты не должен быть со мной скрытным, парень, — доверительно признался он. — Я хотел убить его сам, — последнее замечание прозвучало как раскрытие ценного секрета.

— Никогда бы не догадался.

Он энергично закивал.

— Факт, — подтвердил он. — Видишь, он отобрал мою крепость, моих женщин, даже пару детей, которых я приручил, рабов, припасы, все дела! Проделал это хитростью, воспользовался моим добродушием и все такое. — Он помолчал, словно размышляя о пороках человечества. — Я поклялся, что поймаю его, — добавил он, кивая в знак согласия с самим собой. — Просто ждал подходящего момента, вот и все. Теперь я вижу, что время пришло! — Он сплюнул в сторону и бросил на меня взгляд, чтобы посмотреть, как я это воспринял.

Я плюнул в том же направлении.

— Ты смешной придурок, Хики, — сказал я ему и отступил на шаг. Я взглянул туда, где Уолт спокойно отдыхал рядом с Пошляком, который был еще тише. Хики с трудом поднялся на ноги. Я позволил ему.

— Вот что нам нужно сделать, — продолжал он, воодушевленный моей беспечностью, завершить сделку, пока молокосос все еще был увлечен его красноречием, — нам нужно устроиться подальше от этого поста. Лучше перетащить их сюда и поджечь, вместе с хижиной и всем остальным. — Он лениво пнул разбросанные вокруг опавшие листья и гниющие доски. — Хорошо горит, — предсказал он. — Мы с тобой едва выбрались, пытались спасти тех двух парней, но не смогли. Нет, подожди! — прервал он сам себя, когда его посетило вдохновение. —