Два в одном: Близнецы и древняя вражда - SecretKeeper

Рука сама собой взметнулась вперед, и губы прошептали незнакомую фразу — очевидно новый ключ тенебриса. Уже подлетая к месту приземления, я почувствовал, как пространство вокруг на мгновение словно сгустилось, превратившись в прозрачное желе или кисель. Ноги коснулись поверхности куста но едва его примяли — снова оттолкнулись и приземлились уже на асфальт. Тело само, на вбитых за последние три недели рефлексах дополнило движение, выполнив перекат и поднявшись снова на ноги. Нифига, как я умею! Но времени хорохориться не было, ноги уже несли вперед, в сад и дальше в парковую зону, откуда доносилось приглушенное рычание и треск разламываемых ветвей.

Далеко впереди две огромные зверюги, слившись в единый красно-серебристый беспорядочный ком, катались по траве, рыча, скуля, расшвыривая вокруг сломанные ветви кустов и деревьев.

Спринтую с максимальной скоростью, которую смог из себя выжать, направляя на этот беснующийся ком указательный палец, дергая его влево-вправо стараясь поймать в прицел нужную лису. Потом чертыхнулся и отбросил эту идею — непонятно кого я так оглушу. Тогда снова складываю пальцы в жест конструкта, который уже не раз выручал, и выкрикиваю слова-ключ, держа перед мысленным взором лицо лже-Китсу.

— Tenebrae dolosa, fortuna ruen!

И застыл, сжав зубы и пристально выжидая момента, когда можно будет угостить вражину чем поэффективней.

Кицунэ дрались явно не на жизнь а на смерть — во все стороны летели клочья шерсти, пыхало пламя, разлетались ледяные осколки (даже в меня попала какая-то мелочевка).

— Внимание! Тревога! — заорал неподалеку какой-то мужик в униформе гвардейца Демидовых, прижимая к уху переговорник. — Тут какие-то огромные зверюги забрели на территорию и дерутся!! Подкрепление в восточную часть!

И он достал пистолет, направляя в копошащуюся и рычащую массу.

— НЕТ! — Выкрикнул я, метнувшись к нему. — Не стреляй, идиот!

Но мужик не послушался, прицеливаясь. Моя рука сама по себе взметнулась вперед, губы прошептали одно слово, и гвардейца отшвырнуло прочь, протащило по траве метров пятнадцать точно. Пистолет остался валяться на траве. А тело вдруг ощутило сильный удар: меня вдруг скрючило и заставило закашляться.

— Это что еще за нахер? — захрипел я.

«Поздравляю, Ярик. Только что ты ощутил на себе действие Закона Творца. Я ударила тенебрисом человека, впрямую мне не угрожающего. Этот откат — действие закона. И скажи спасибо, что прошло так легко…»

«Спасибо… Малисса, — бросил я, все еще кашляя. — Лучше так, чем если он убил бы Аки», разворачиваясь обратно сосредотачиваюсь по-новой, стараясь игнорировать ломоту в теле.

«Нужно помешать им снова уйти на изнанку, иначе ты ей помочь больше не сможешь — ответила демонесса. — Твоя лисичка говорила, что для перехода нужны зеркала и вода. Зеркала используются иллюзорные. Попробуем поставить печать, запрещающую иллюзии поблизости…»

«А так можно? Давай!»

Мои руки сложились в новый знак, а губы зашептали тихо:

— Veritas lucet, deceptio impotens est!

Я почувствовал накатывающую слабость, но тряхнул головой и двинулся, обходя дерущихся кицунэ. Я все еще удерживал пальцы сложенными в конструкте подавления, но явного эффекта не было. Казалось бы, никто никому не уступает, и эта катавасия из рычания когтей и клочков шерсти будет длиться вечно. Но вот неожиданно лисы прокатились мимо дерева, видать чем-то его зацепили, часть веток отлетела, неаккуратно переломанная, брызнула кровь и ночное небо пронзил истошный визг, а затем лисий скулеж.

Мое сердце сжалось, а дерущееся кубло разделилось. Огненно-рыжая откатилась в сторону и пригнулась к земле, как побитая собака: похоже было, что досталось именно ей, однако… серебристая оскалилась, раскрыла пасть и протявкала грубым хриплым голосом:

— Выродки… не знаю, что за мерзость вам помогает, но вас это не спасет! Вот тебе!

Она вытянулась, задрала голову, раскрыла пасть, и… ничего. Ее глаза из прищуренных стали огромными и круглыми, что-то ее явно удивило и обескуражило. Тряхнула мордой, явно напряглась, и от бессилия клацнула зубами.

— Как… это…

Аки же вся сжалась, прищурилась, словно сосредоточилась, и вокруг нее образовалось сразу несколько бледных огоньков: четыре, восемь, шестнадцать… много! Дальше я просто сбился со счета.

— Игры кончились! Сдавайся! — зарычала моя рыжая лисичка. — Ты не понимаешь, на кого пасть открыла, грязнолицая! Я не обычная безродная! А против нас двоих тебе не выстоять!

Самозванка вдруг вздрогнула и завыла еще раз, крутанулась и — в ее боку обнаружилась незаметная до того большая рана, с торчавшим оттуда обрубком ветки. Она потянулась, взялась зубами за окровавленный сук и выдрала, заскулив при этом как пнутая дворняга.

— Последний шанс! — рыкнула Аки, и ее огоньки взлетели повыше, словно стая светлячков.

— Дыхание солнца? Ха! Неплохо, но против меня этого не хватит! И кто сказал, что я одна?

Холодок пробежал по коже, в голове раздался предупреждающий вскрик демонессы, но я не успел среагировать — получил удар в поясницу. Попытался сгруппироваться и перекатиться — но нападающий был куда опытнее: моя рука осталась захваченной, а тело лишь дернулось — дальше меня остановила боль в моем собственном суставе: еще пара сантиметров и я сломаю или вывихну себе плечо. На меня навалились сверху, скручивая и надавливая ногой на спину. Мое запястье согнули в заломе, и пальцы, удерживающие жест тенебриса помех расплелись.

— Как интересно! — зарычала серебристая. — Значит источник этой давящей мерзости — он⁈ Ну теперь, малолетняя шлюшка, посмотрим, как ты справишься без этой удушливой мерзкой магии…

И она бросилась вперед на Аки, которая попятилась, одновременно выпустив пылающую мошкару во врага. Серебристая затормозила, дернулась вправо, стараясь избежать столкновения, но мошкара догнала ее и впилась крохотными искрами со всех сторон, поджигая шерсть и терзая свою цель. Та завизжала, местами ее шерсть задымилась. Серебристая принялась кататься по траве, чтобы сбить пламя.

— Эй ты! — крикнул мужской голос у меня за спиной. — Прекрати немедленно! Не сдашься — ему кердык!

У моего горла блеснула сталь, а спина едва не хрустнула под нажимом тяжелой ступни, упирающейся между лопаток. Аки перевела взгляд на нас, и прижала уши.

— Не слушай его, дави ее, я справлюсь! — заорал я и получил удар ногой по спине. А по моей щеке чиркнуло лезвие, и потекла кровь.

И Аки дрогнула. Пригнулась к земля, медленно закрыла глаза, и огоньки погасли, а серебристая перестала кататься и поднялась уже ничем не сдерживаемая и не скованная. Рыжая опустила голову, а чужая кицунэ одним прыжком накрыла ее, подминая под себя и хватая раскрытой пастью сзади за шею.

И тогда все вокруг поплыло, а время замедлилось.

«Ярик, ты что творишь! — зарычала Малисса. — Какого хрена по сторонам не смотришь, идиот!»

«Я… прости.»

«Вы в заднице! Тупицы! — бушевала в моей голове