Легионы Калара - Джим Батчер

Ознакомительный фрагментАмара напряглась, совсем немного. Она понимала, что он хочет задать ей вопрос, но не знает, стоит ли это делать. Его рука скользнула по ее животу, мускулистому и нежному.

Амара знала, что он не в силах нащупать шрамы, оставленные болезнью на ее чреве, но все равно вздрогнула. Однако она заставила себя оставаться спокойной и расслабленной и накрыла его руку своими ладонями.

– Пока нет, – сказала она, потом, сглотнув, добавила: – Бернард…

– Молчи, любовь моя, – сказал он немного сонным, но сильным и уверенным голосом. – Мы будем продолжать пытаться.

– Но… – Она вздохнула. – Прошло два года, Бернард.

– Два года по одной ночи здесь и одной ночи там, – сказал он. – В Церере у нас будет время друг для друга. – Его ладонь заскользила по коже Амары, и она вздрогнула. – Недели.

– Но, милый, если я не смогу подарить тебе ребенка… Ты граф и должен передать свою магию наследнику. Таков твой долг перед государством.

– Я исполнил свой долг перед государством, – сказал Бернард, и в его голосе зазвенела сталь. – И даже больше. И Корона получит талантливых детей. Твоих и моих, Амара. Или их не будет вовсе.

– Но… – начала Амара.

Он взглянул на нее.

– Ты хочешь меня покинуть, моя госпожа? – прошептал Бернард.

Она сглотнула и покачала головой, опасаясь, что не сможет говорить.

– Тогда не будем больше об этом, – сказал он и страстно поцеловал жену.

Амара почувствовала, как все ее протесты поглощает новая волна страсти.

Бернард тихонько зарычал:

– Как ты считаешь, моя госпожа, мы вызвали достаточно подозрений твоим визитом?

Она гортанно рассмеялась:

– Я не уверена.

Он снова зарычал и развернулся к ней всем телом. Его рука переместилась, и теперь пришел черед Амары застонать от удовольствия от его прикосновения.

– В таком случае мы должны соблюдать осторожность, – пробормотал он. – И исполнить свой долг.

– О да, – прошептала Амара. – Определенно.

* * *

В самый темный и холодный час ночи Амара почувствовала, как Бернард напрягся, резко сел на постели и его спина застыла в неподвижности. Сон не хотел выпускать ее из своих цепких объятий, но она сумела вырваться и всплыть на поверхность из его глубин.

– Что? – прошептала она.

– Слушай, – тихим шепотом ответил он.

Амара нахмурилась и прислушалась. Порывы ветра время от времени ударяли в каменные стены покоев Бернарда, и ей показалось, что она слышит слабый вой и нечеловеческие вопли и стоны.

– Буря фурий?

Бернард крякнул, спустил ноги с постели и встал:

– Может быть, кое-что похуже. Свет.

Заговоренная лампа на столе отозвалась на его голос, и Амару окутало золотистое сияние, в свете которого она увидела, как Бернард торопливо одевается.

Она села на постели, прижимая простыни к груди:

– Бернард?

– Я должен убедиться, что все в порядке, – сказал он. – Это не займет много времени. Не вставай. – Он быстро улыбнулся, пересек спальню и распахнул дверь.

Амара услышала, как ветер ударил в дверь, и вой далекой бури стал оглушительным, пока Бернард не захлопнул за собой дверь.

Амара нахмурилась и встала. Потянувшись к своему костюму, она вздохнула, глядя на перерезанные завязки. Поэтому она надела рубашку графа и накинула на плечи его плащ. Он был ей почти до пят и таким большим, что она могла бы завернуться в него несколько раз. Амара на мгновение зажмурилась и вдохнула запах мужа, пропитавший плащ, потом открыла дверь и вышла наружу.

Ветер обрушился на нее, словно удар, холодный и влажный. Все вокруг было затянуто туманом. Она нахмурилась и попросила Циррус, свою фурию ветра, защитить ее от холода и дождя.

С минуту Амара стояла на ступеньках, осматривая крепость. Заговоренные светильники пылали, несмотря на бурю, но порывы ветра и холодный дождь делали их не такими яркими, и они превратились в небольшие сферы. Амара увидела людей, спешивших сквозь тени, и часовых, стоявших на стенах гарнизона в доспехах и мокрых плащах. Казармы, где жили рыцари, приданные войскам, которыми командовал Бернард, открылись, мужчины и женщины быстро направлялись к крепостным стенам.

Амара снова призвала Циррус. Фурия подняла ее со ступеней и поставила на каменную крышу здания, что позволило Амаре взглянуть за стены крепости и на раскинувшуюся за ними равнину.

Яростный шторм ревел, точно огромный зверь, не знающий преград, над холмистыми равнинами, где начинались земли маратов. Это был огромный кипящий котел молний и хмурых грозовых туч. Пылающий огонь озарял землю ярче, чем свет луны. Бледные мерцающие силуэты метались в разрядах молний и клубящемся тумане: ветрогривы, неистовые и смертельно опасные фурии, сопровождавшие мощные бури.

Внезапно полыхнула молния, такая яркая, что глазам Амары стало больно, она увидела, как огонь широким пологом обрушился на землю и во все стороны, на многие мили вокруг полетели осколки камня и комья земли. У нее на глазах пульсирующие колонны озаренных ослепительными сполохами туч спустились с неба и коснулись земли, превратившись в полдюжины воющих воронок, образовав вторую штормовую тучу, состоящую из обломков камней и песка.

Амара никогда не видела такой сильной бури, но испугалась еще больше, когда торнадо, воющий, словно он испытывал мучительную боль, устремился по озаренной молниями земле к стенам гарнизона. Послышались вопли и стоны, когда ветрогривы стремительно спустились с облаков, опережая всадников и сопровождая смертоносные вихри.

Зазвучали колокола тревоги. Ворота крепости открылись, и около двух дюжин торговцев и дюжина маратов бросились внутрь, ища спасения. Амара услышала, как у нее за спиной зазвонили другие колокола, и людям, которые жили в лачугах вне стен гарнизона, разрешили укрыться внутри крепостных стен.

Циррус прошептала предупреждение ей на ухо, Амара обернулась и увидела, как ветрогривы атакуют людей на крепостных стенах над воротами. Вспыхнула молния, и Амара разглядела Бернарда, который с огромным боевым луком в руках наклонился, приготовившись отразить нападение диких фурий. Сверкнул наконечник, запела тетива, и стрела исчезла – таким молниеносным был выстрел боевого лука.

Амара испытывала жуткий страх – никакая сталь не могла устоять против ветрогривов, и во всей Алере не нашлось бы стрелы, способной убить одно из таких существ. Однако ветрогрив взвыл от боли и свернул в сторону, а в светящихся контурах его тела появилась дыра с зазубренными краями.

Еще несколько ветрогривов нырнули вниз, но Бернард оставался на стене и продолжал выпускать стрелы со сверкающими наконечниками в каждого, а рыцари под его началом сосредоточили все свое внимание на приближавшейся буре.

Рыцари Воздуха, заклинатели ветра, по крайней мере, такие же сильные, как Амара, а также те, кто сопровождал ее сюда, выстроились вдоль стен и старались перекрыть яростный вой ветра. Они сосредоточили все свои силы на ближайших торнадо