Куноичи - Виктория Лавгуд

Она не представляла, как бы она объясняла резко пропавшее умение ходить в туалет и принимать душ.

Быстро ополоснувшись и не решившись мыться с гелями и шампунями, — она помнила про опасно-ядовитую рыжую, кто знает, что она могла намешать в средства? Пожалуйста, пусть это будет всего лишь паранойя Тен-Тен, — Такахаши натянула пижаму и вернулась в спальню. С дивана она забрала мобильный телефон и улеглась в чужую постель.

Бельё пахло иначе, чужим запахом. Слишком сладко. Тен-Тен неуютно поёжилась, вцепившись наманикюренными пальцами в корпус мобильника, и глубоко вздохнула. Ладно, ничего. Ей просто нужно время, чтобы привыкнуть.

Ну или чтобы не привыкнуть, а изменить всё вокруг под себя.

Мужчине, что принёс ей шоколад, она заказала ещё и чашку зелёного чая. Мрачно цедя приторно-сладкий десерт, Тен-Тен гипнотизировала экран телефона. Ожидаемо, тот оказался запаролен — но другого она, признаться, и не ждала. И что ей теперь делать?

Зелёный чай оказался гадким. На вкус он больше напоминал заваренные тряпки, да и пах похоже. Тен-Тен отставила чашку, едва пригубив, и недовольно посмотрела на няньку Хлои. Этот мужчина и был её «взрослым», правильно?

Её взгляд он расценил абсолютно верно:

— Другого чая нет. Я уже заказал элитные сорта, они придут к завтрашнему вечеру.

Тен-Тен кивнула. Хорошо быть богатой.

— Что-то ещё?

Мужчина помялся, что привлекло её внимание. Тен-Тен прямо посмотрела на своего нового няня, и с удивлением заметила, как у того дёрнулась верхняя губа. Усишки при этом сделали «волну».

— Вы, конечно, говорили раньше… но, может быть, мне разбудить вас завтра? На завтрак к отцу?

Тен-Тен смотрела на него, не отрывая взгляда, примерно минуту. Усатый нервничал, но это была милая, хорошая нервозность: отчего-то он переживал за Хлою и её завтраки с отцом. В семействе Буржуа явно что-то сдохло, раз прислуга позволяет себе такие ремарки.

Или нянь был больше как член семьи?

Не важно. Тен-Тен залезла под одеяло, положила мобильник на прикроватную тумбочку и прикрыла глаза. Под подушкой оказалась шикарная повязка для сна, которую Такахаши вряд ли использует когда-либо — слишком была в девушке воспитана привычка всегда быть настороже.

— Буди, — сказала она, зевая. — Только не удивляйся, если я тебя утром пошлю к чёрту.

Она очень устала.

Глава 5. Список дел

Кто бы знал, насколько пробуждение без чакры отличается от обычного!

Тен-Тен привыкла, едва заслышав звон будильника, тотчас прогонять застоявшуюся за время сна энергию по телу. Это бодрило, глаза моментально разлипались, и тебе больше не хотелось лежать. Тело переполняла сила, которая агрессивно требовала выхода. Оставалось только пробудить сознание пробежкой и начать новый день.

Без чакры Тен-Тен едва разлепила глаза. Сухие зрачки не хотели концентрироваться на чём-либо, картинка размывалась. Голова была тупой и тяжёлой, и единственное, о чём Тен-Тен мечтала — это чтобы её оставили в покое.

Во рту ощущался знакомый железный привкус, и только это заставило Такахаши всё-таки проснуться. Мозг заработал, воспоминания вчерашнего дня пронеслись перед песочными глазами, кровь на языке была отмечена как что-то неестественное. Её не били, не ранили, так какого Шинджу?!

Ах, да. Тен-Тен же считала, что рыжая Хлою травила. Почему же только она так считала?..

Значит, не в чакре дело, и её тяжёлое пробуждение связано с чем-то другим.

Выбраться из постели оказалось настоящим подвигом. Тен-Тен перевернулась на бок, потом ещё и ещё, до тех пор, пока кулем не свалилась на пол. Там, прижавшись лбом к холодному дереву, она дождалась, пока глаза заслезятся. И только после этого подняла голову.

В дверях стоял усатый мужчина — вчерашний нянь. Выглядел он шокированным; на шее у него билась крупная вена, зрачки были расширены до предела, лоб покрыт испариной. Тен-Тен подтянула руки к лицу и коснулась губ, слишком мокрых наощупь.

На кончиках пальцев осталась кровь.

Это вызвало хмурую улыбку. Что же, даже в этом мире есть нечто знакомое для Тен-Тен.

Она встала на карачки. Подбежавший мужчина подхватил её под руки, помогая подняться. Он причитал на каком-то птичьем языке и, прислушавшись, Тен-Тен кое-как узнала наречие, на котором она общалась вчера. Мозг, словно уловив триггер, щёлкнул и переключился, и Тен-Тен начала понимать паническую речь няня:

— Ну что же вы так, мадмуазель, ни в коем случае, как же так, Боже мой, я вызову врача. Да, врач — это отлично, я прямо сейчас…

— Прямо сейчас ты принесёшь мне два литра воды и какой-нибудь абсорбент.

Он довёл Тен-Тен до дивана и, усадив, практически выбежал из комнаты. Такахаши мрачно смотрела на кровать, думая, из-за чего произошло… такое.

Она спала. Перед этим пила чай и шоколад, но, судя по реакции няня, он её не травил. Однако при этом вчера рыже-опасная Сабрина была в комнате Хлои, совсем без надзора. И видели её только камеры, обмануть которые не так сложно.

Тен-Тен сглотнула кровь и вытерла губы тыльной стороной ладони. Ладно, не страшно. Любое повреждение может быть вылечено, даже без чакры. Главное чтобы у тела Хлои внезапно не отказали почки или печень — они всегда отказывают первыми. Вот это уже будет проблемой.

Поднявшись, Тен-Тен кое-как дошла до кровати. Нагнувшись над ней, она втянула носом воздух, и тотчас закашлялась: в ноздри ударил тот самый приторный запах, который она приняла за чужой.

Она была плоха в ядах, на самом деле. Знала несколько универсальных составов, но до той же Сакуры или Темари ей было очень далеко. Тен-Тен предпочитала четыре простейших смеси: для паралича конечностей, для паралича органов, для затруднения мышления и для развязывания языка. Рецепты у них были простыми, ингредиенты росли повсеместно, да и противоядие можно было сварить буквально на коленке. Ей хватало.

Как правило, у её врагов не было возможности принять это противоядие.

Однако кое-что Тен-Тен за своё бытиё шиноби выучила: большинство ядов были на вкус как конфеты, да и пахли соответствующе. Приторно до дрожи. Наверное, поэтому среди шиноби было мало сладкоежек.

Отстранившись от кровати, Тен-Тен нахмурилась. Это было уже прямое покушение, только вот мотива Такахаши до сих пор не понимала. У любого человека, идущего на преступление, в корне его поступков было всего три причины: деньги, власть и любовь. И вряд ли Сабрина была влюблена в Агреста настолько, чтобы решиться потравить блондинку.

Деньги или власть. Или, может, совмещение нескольких причин. Ками разберёт.

Вернулся нянь с водой и странными чёрными таблетками. Тен-Тен,