Объединяй и властвуй! - Алим Онербекович Тыналин

— А, это? — ответил бывший раб. — Я ежедневно тренируюсь с воинами Атальфа. Старик гоняет их до изнеможения и скоро у них будет самая лучшая подготовка в войске. Говорят, так делал Лакома.

— Понятно, — сказал я. — А я думал, что ты прославленный воин, раз осмелился выйти против этого здоровяка.

— Еще нет,но скоро постараюсь стать им, — гордо ответил Нимарк и мы вышли в клинию рядом с тронным залом на первом этаже дворца.

— Вот где тебе надо прибраться, — сказал Нимарк.

В это время сзади послышался шорох и звонкий голос громко сказал:

— Попался, Ромул, мелкий гнусный Момиллус. Теперь ты никуда от меня не денешься.

Глава 5. Погубитель своего семейства

Когда я услышал, как кто-то зовет меня по имени, то оцепенел от неожиданности. Кто это здесь такой сверх проницательный, раз сумел разглядеть меня под маской безобразного, никчемного старика?

— Я сказал, сдавайся, мерзкий ублюдок, — повторил звонкий голос.

— Нет, я даже не подумаю, — тут же ответил другой, еще более мелкий и писклявый. — Я тебя сейчас перехитрю. А вот, получил? Ха-ха, теперь будешь знать, как пытаться одолеть Момиллуса!

Я обернулся. Ну конечно, это же мои братишки. Они подкрались незаметно по коридору и ворвались в триклинию, играя друг с другом. Сейчас один из них изображал короля вестготов, а другой меня, императора Рима. Оба они сражались деревянными мечами и только что тот братишка, что помладше, в ситуации, когда старший обезоружил и опрокинул его на пол, а затем приставил меч к горлу, вдруг взял и достал откуда-то деревянный кинжал, отбил меч братишки и сумел свалить его с ног. Затем уселся сверху, счастливый и сам приставил кинжал к горлу брата.

— Сдавайся, король вонючих вестготов! — закричал он и ударил рукоятью кинжала брата по голове.

Звук получился глухой, но достаточно громкий. Братишка разревелся и выскочил из комнаты, скинув с себя победителя.

— Не обращай на них внимания, — посоветовал Нимарк. — Это братья императора. Они вечно бегают по дворцу и мешаются. Раньше они вели себя тихо, а теперь совсем распоясались.

— А где сам император? — прошамкал я. — Чего он не показывается?

Нимарк горестно вздохнул.

— Император находился в заточении до недавнего времени, но вчера убежал и никто не знает, где он скрывается. Говорят, он уже убежал в горы. Я надеюсь, что он скоро вернется, потому что без него наша империя может рухнуть в пропасть.

— Да ладно, какой-то жалкий хвастунишка может спасти нашу державу? — спросил я недоверчиво рассмеялся скрипучим смехом. — Да разве есть такой человек, которому под силу это? Я слышал, что этот Момиллус просто волокита за женщинами и любитель сладко поесть и поспать, и ничего большего.

— Эх, старик, много ты лет прожил, а так ума и не нажил, — вздохнул Нимарк. — Момиллус все-таки необычный император. Да, верно, он любит женщин, но у кого нет недостатков в наше время? Это, в конце концов, не казнокрадство и не глупость. Главное только, чтобы женщины не вертели им, как хотели, вмешиваясь в дела государства, а так пусть трахает кого угодно и сколько угодно, лишь бы только страной хорошо управлял. А это у него вроде бы получалось. Во всяком случае, он искренне хотел возродить империю и улучшить жизнь людей.

Я вздохнул. Да, оказывается, я все-таки сделал жизнь хоть кого-то получше. Вроде бы рабы и в самом деле хотят моего возвращения на престол. Каюсь, мне хотелось признаться Нимарку в своем инкогнито, но я все-таки сдержался. Это не по плану и в самый неподходящий миг может вылезти боком. Знаю уже, проходили такое.

Наконец, словоохотливый вольноотпущенник оставил меня и я стал потихоньку прибираться в комнате. Здесь было пусто и я размышлял,как быть дальше. Первую часть плана, то есть пробраться во дворе, я успешно выполнил. Теперь предстояло осуществить вторую, более тяжкую.

Я спокойно убирал в комнатах первого этажа до самого вечера. Народу было не так уж и много. Отец поселился в моих покоях и почти не выходил оттуда. Я надеялся, что меня тоже допустят туда на уборку и я смогу подслушать, о чем он говорит и с кем общается, но старший слуга туда меня не пустил.

— Нечего тебе там делать, старый ты пердун, — заявил он. — Не дай бог, сдохнешь ее там или чего-нибудь там загадишь, нечего тебе там шляться.

Ладно, не особо мне туда и хотелось попасть. Я потихоньку продолжал делать свое дело и дожидался Парсания, а также его результатов переговоров с командующим войсками моего отца. То есть, формально мой отец и так являлся военным магистром империи, то есть занимал высший после императора пост, но теперь он сбросил на Спурия, своего заместителя, все рутинные дела по управлению войсками и фактически именно ему, заместителю, воины и подчинялись. Парсаний должен был предварительно закинуть удочку и прощупать, насколько тот готов перейти на мою сторону.

Так,терзаясь ожиданиями, я слонялся по дворцу, пока вокруг не стемнело. Когда я вышел на площадь перед дворцом, то увидел, как по периметру, а также на стенах и башнях зажгли газовые фонари и это было очень даже недурно. Говорят, эту иллюминацию устроил Гордий, который так и остался комитом по строительству, но я-то помнил, как мы обговаривали с ним это проект. Поначалу Гордий даже ругался и ворчал, не желая заниматься ерундой, как я помню, но потом я все-таки заставил его сделать это.

На досуге я заглянул к Калиясу, но вредный изобретатель не пожелал открывать дверь, а я не стал к нему ломиться, опасаясь, что меня сейчас могут разоблачить. Кажется, мой отец намеренно оставил изобретателя при дворце, надеясь со временем все-таки приручить непокорного выдумщика.

Так, слоняясь по дворцу и ожидая Парсания, я неожиданно встретил Дионисию.

Дело было в уединенном уголке дворца, в комнатке, где рабы хранили хозяйственные принадлежности, вроде тряпок, корзин, досок и запчастей для всякой дворцовой всячины. Девушка наклонилась и перебирала разную мелочевку, выставив при этом ко мне свою аппетитную попочку. При виде нее у меня сразу взыграла кровь и я решил получить все-таки реванш за свои унижения.

Недавно Вирсания, которая через Ариадну знала все о самых красивых девушках дворца, сообщила мне, что Дионисия, оказывается, любит изумруды и готова сделать за них что угодно. У меня же как раз в потайном