Повелитель Рун. Том 8 - Илья Сапунов

и свиток, который она мне передала. После беседы магия вероятности в моих глазах стала ещё более перспективной. Её можно было использовать в сочетании с практически любым заклинанием. Стоит только освоить эту школу в совершенстве, и даже самое простое стихийное заклинание станет смертельно опасным оружием. Жаль только, что даже на то, чтобы постичь основы, мне потребуется немало времени и сил.

Я решил не откладывать своё обещание выпустить её из камеры. Когда мы договорили, я первым делом отправился к Ромулу и поставил перед ним задачу собрать самые эффективные артефактные подавители. Так сказать, на испытательный срок. А когда он закончит свою работу, я буду думать над остальным.

Возвращение во внешний мир было омрачено тем, что я так и не достиг своей главной цели. Высокая чувствительность местной живности всё ещё не давала мне покоя, и я не знал, как лучше поступить и как с ней бороться.

Их чувствительность не имела ничего общего с магическим обнаружением поэтому большая часть заклинаний, которые мне были известны, не помогали. Не слишком эффективно было и кольцо, так что вести себя мне приходилось максимально тихо и аккуратно.

Если создание артефактного аналога или придумывание подходящего заклинания займёт слишком много времени, от него уже будет не так много пользы. А задерживаться в этих горах мне совсем не хотелось.

Тем более что собственную безопасность я гарантировать не мог. Даже той живности, которую я успел встретить, уже было достаточно, чтобы начать серьёзно беспокоиться. Когда каждая встречная тварь, летающая или ползающая, пытается тебя сожрать, и при этом даже самая маленькая из них больше тебя в два-три раза, то первое, о чём ты будешь думать, — это как бы поскорее выбраться из этого места куда подальше.

В итоге моя скорость несколько замедлилась. Я по-прежнему предпочитал не попадаться никому на глаза. Ведь дело было не в силе монстров, а в их количестве. Начну сражаться, и со всей округи сбежится такая толпа, что даже на копчике волосы дыбом встанут. Драконов, к слову, я по-прежнему не встречал. А вот одна не слишком крупная виверна успела мелькнуть где-то над головой в просвете между кронами деревьев. Это, кстати, было не очень хорошо.

Растительность продолжала меняться. Чем дальше в горы, тем выше и шире становились деревянные исполины. И они уже не стояли такими плотными рядами. Нет-нет, но над головой то и дело появлялось открытое небо. Если раньше от самых крупных воздушных хищников я был хорошо защищён, то теперь вероятность нападения заметно выросла.

Как назло, моё недавнее желание забраться на вершину ближайшего холма, чтобы разведать окрестности и определиться с местоположением, пришлось отложить. Мои подозрения подтвердились, чем выше я поднимался, тем опаснее становились хищники, там обитавшие. Но помимо силы росла и их чувствительность.

Когда треххвостый пятнистый леопард размером с небольшой дом тут же подскочил на ноги, стоило мне пересечь определённую черту, я понял, что дело плохо. Зверь ещё не разобрался в том, что почувствовал, но его инстинкты буквально вопили, что поблизости пряталась хорошая добыча. Прижав мощное тело к земле и опустив хвосты, леопард вертел головой, пытаясь понять, откуда взялось это странное ощущение. А я в то же время медленно пятился назад.

Попытка обойти владения чудовища и подняться чуть дальше тоже провалилась, ведь на этот раз меня почувствовала гигантская шипастая анаконда. И огромная змея оказалась настырнее леопарда. Она ползала по своей территории, выискивая нарушителя, и не собиралась успокаиваться. Даже когда я уже не мог чувствовать её своим духовным чутьём, я всё ещё слышал в отдалении её грозное шипение.

Я понимал, что пока Ромул или Анхель окончательно не разберутся как именно местная живность меня находит, подобные случаи будут продолжаться.

Обойдя по дуге первую гору, я очутился в широкой низине и обнаружил, что впереди расположилось обширное болото.

— Ну кто же знал? — недовольно пробормотав себе под нос, я уставился на неожиданное препятствие.

В болотной воде подавление снова усилилось, а дальность чутья и струн маны опять резко сократилась. Но даже то, что осталось, смогло определить, какой кошмар скрывался под мутной поверхностью. Метровые чешуйчатые пиявки, ядовитые жабы, рогатые шестилапые крокодилы и змеи, змеи, змеи. Причём самых разных размеров и степеней ядовитости.

Что омрачало ситуацию, я не знал, насколько крупным было это болото. Туман здесь был плотнее, ограничивая видимость, и что слева, что справа меня ожидала лишь неизвестность. Ещё и небо стало совсем открытым. Редкие ветвистые великаны возвышались над водой то тут, то там, их было уже недостаточно, чтобы называться сплошным лесом. Если бы не белесая мгла, я бы трижды подумал, прежде чем выбираться на столь открытое место.

Мне нужно было как-то оказаться на противоположной стороне. Но все приходившие в голову варианты казались какими-то ненадёжными. Добираться вплавь так вообще казалось сумасшествием. Всё же, как ни закрывайся и ни защищай себя магией, я не смогу настолько идеально контролировать воду, чтобы совсем не оставить следов. Плавательное средство — лодка, плот, да хоть трухлявое бревно — привлечёт не меньше внимания.

Полёт представлялся наиболее логичным выходом из ситуации, однако у него были свои очевидные недостатки. Во-первых, в условиях жёсткого подавления это было невероятно сложно. Во-вторых, опасность с неба могла прийти в любой момент.

Вероятно, риск обнаружения можно было бы снизить, если не подниматься высоко над поверхностью воды. Но я не имел ни малейшего представления, насколько это будет эффективно.

Наконец, я нашёл компромисс. Поскольку напрямую перелетать болото было слишком опасно, я решил делать перелеты от дерева к дереву. Такой способ показался мне наиболее безопасным.

Моё раздражение от всего происходящего постепенно нарастало. Вместо того чтобы жаться по углам и шарахаться от каждой тени, я бы предпочёл вскипятить это болото, выпустив на его поверхность огненный шторм. Но такое веселье в моих обстоятельствах продлится недолго. До тех пор, пока на огонёк не явятся игроки посерьёзнее.

Очевидно, что монстры уровня Отречения сильно отличались от мистиков. У чудовищ нет магии в привычном для людей понимании. Они не используют заклинания. Однако природа в ходе эволюции наградила их кое-чем другим. Словно в насмешку над людьми, чем могущественнее становился монстр, тем выше был его иммунитет к стихийной магии. А непробиваемая шкура и шокирующая физическая мощь дополняли неприятный образ.

Самые сильные хищники могли быть даже опаснее магов того же уровня. Это были не пустые слова, а реальные факты. Я и сам не раз наблюдал картину, когда группы мистиков, переоценив свои силы, атаковала грозное