Рыжий: спасти СССР – 2 - Валерий Александрович Гуров

директор посчитал, что раз у меня получилось провернуть сделку с ремонтом автомобиля, то я быстро смогу найти в нужном количестве и краску, и цемент, и штукатурку — всё, что нужно для ремонта. Задачка нетривиальная.

— Утвердила. Сейчас нам в Комитете по образованию утверждают всё, что мы не принесём. Складывается ощущение, что они наблюдают за нами, как за бегуном, надеясь на то, что он поскользнётся и сойдёт с дистанции, — очень ёмко и образно обрисовала ситуацию завуч.

На самом деле, мне нужно как-то попробовать с ней найти точки соприкосновения, как бы это пошло ни звучало в отношении знойной кавказской женщины, которая на каждого мужика смотрит каким-то странным взглядом, а порой и прикусывает губу. Ашотовна — наиболее эффективный работник во всём училище. Всё же нужно с ней откровенно поговорить, прийти даже с цветочком и конфетами. Не стоит плодить проблемы на пустом месте, даже если они не особо мешают достижению моих целей.

— Эдик, здравствуй! — выйдя из кабинета директора, я сразу набрал Эдуарда Мальцева. — Помощь твоя нужна.

А кому мне ещё звонить, чтобы быстро решить вопрос со строительными материалами и краской? У Эдика родители работают в снабжении, да и он сам, как я понял, уже со многими в этой сфере знаком — может сделать немало.

Конечно, мне не доставляло особого удовольствия решать проблемы через блат. Но, если иначе нельзя, то приходится подстраиваться под систему, чтобы потом возвыситься и уже самому на эту систему влиять.

— Диктуй список! — выслушав мою просьбу, коротко бросил Эдуард деловым тоном.

— Через полчаса будешь у телефона? — спросил я, прикидывая, сколько и чего нужно, но решив всё же уточнить у заведующего производственным обучением.

— Буду! Я как раз собирался к тебе приехать, чтобы обсудить собрание кружка. Надо решить, где после него будем отдыхать, — сказал Эдуард.

Вот в этом и заключалась прелесть и привлекательность экономического кружка. Молодые люди собираются, умным и деловым видом рассуждают о будущем страны, об экономике. При этом, я уверен, никто из них даже не думает, что нужно разваливать Советский Союз.

А потом все дружно идут в ресторан или кафе, пьют, гуляют, весьма возможно, что за чужой счёт. По крайней мере, это собрание я решил провести за свой счёт, точнее, за счёт ликвидированного фарцовщика Ильи. Ну чем не прелесть⁈ Да любой студент в такое сообщество будет счастлив влиться. Более того, если от комсомольских заданий студент будет всячески отлынивать, то у нас в кружке, уверен, кому угодно дай поручение — оно будет выполнено с рвением, смекалкой и упорством.

Что уж говорить, комсомол и сам недалеко ушёл от таких методов. Я уже знаю, что комсомольцы зачастую организовывают то, что в будущем будут называть «корпоративами». А что там происходит, объяснять не нужно. Вот это также притягивает к комсомолу. И опять же, элитарность. Попасть на такое могут только единицы, особо приближённые к районным комитетам.

Через час я уже описывал директору под его вытращенные глаза ситуацию.

— Сколько краски?

— Ну, в общей сложности получается около семисот банок разной, — сказал я.

— А где я деньги на это возьму?

— А вот за этим я к вам и пришёл. Позвоните в Комитет по образованию, спросите, оплатят ли они нам ремонт. А то, что мы уже возьмём краску за свои деньги, потом будем возвращать из госфинансирования, — говорил я так, словно всё это было предельно просто и обыденно.

— Хорошо, я позвоню в Комитет… Это немалые деньги. Они нам только что выделили на ремонт машины…

Я уже разговаривал с завхозом училища и понял некоторую специфику снабжения нашего учебного заведения. Нормальный мужик, Иван Анатольевич, правда, любитель выпить. Или даже профессионал. Трижды с ним беседовал, и трижды от него тянуло таким «амбре», что казалось, будто он стакан водки залпом махнул. Я даже подумывал, не заменить ли его. Но потом понял, несмотря на алкоголизм, он работает. А с кадрами в системе образования действительно беда.

Так вот, в течение учебного года денег училищу практически не выделяют. Разве что крохи — на резинки для трусов. Но приходит декабрь, и начинается аврал. Переводить деньги на следующий год, похоже, нельзя, поэтому Комитет требует срочного освоения немалых сумм.

По словам Ивана Анатольевича, он имеет договорённости с магазинами, которые ещё за два-три месяца до поступления денег откладывают нужный товар, чтобы потом училище могло закупить парты, мебель, ту же краску. Освоить бюджет в один декабрьский месяц, да ещё в условиях дефицита и отсутствия компьютеризации — задача не из лёгких. Но деньги в Комитете по образованию обязательно будут. Просто они их придерживают, а потом распределяют.

Учитывая, что восемьдесят процентов всей работы по закупке стройматериалов я уже сделал — нашёл всё по телефону, я отправился на тренировку.

— Ну что, разомнёмся и начнём? — залихватски сказал я, встав напротив Степана.

Был я в красных шортах, в майке на размер меньше, в облипку. Отчего-то, даже немного смущался в присутствии Насти, которая в обед решила посмотреть, как мы будем друг другу вмаз… эээ… соревноваться. Надеюсь, на этот раз не будет, как в прошлый, когда почти в одну калитку я отхватывал.

Хочется и Степана повалять. Только в серьёзной тренировке, в спаррингах я понял, что моя реакция не всегда поспевает за мыслями и решениями. Головой вижу картинку боя, даже предугадываю следующий удар соперника, но не всегда успеваю среагировать. А Степан быстрый. Однако, у меня есть понимание военно-прикладного рукопашного боя. Да и Степан — не противник, а партнёр, с которым можно и нужно отрабатывать приёмы.

— Спасибо, Настя, — не поблагодарить было бы невежливо девушку, наблюдавшую за всей полуторачасовой тренировкой.

Если бы Настя только знала, за что именно я благодарю… Степан столько раз отвлекался на неё, что мне удалось провести несколько задумок и пару раз с явным преимуществом одолеть соперника.

Обмывшись под краном в туалете, насколько это было возможно, я вновь направился в кабинет. Пора было поработать с бумагами и тезисами для выступления на собрании экономического кружка.

— Анатолий Аркадьевич Чубайсов? — возле моего кабинета стоял парень в форме лейтенанта милиции.

— Он самый, — собравшись внутренне, ответил я. — Чем обязан?

— Я следователь Матюшенко. У меня есть к вам несколько вопросов по поводу вашего хорошего знакомого — Ильи Шатыро, — сказал милиционер, оценивающе оглядывая меня.

Приплыли? Или ещё побарахтаемся? Как они на