Хозяин Пустоши. Книга 2 - Денис Мист

— Понятно. Тогда давайте поедите и расскажете о себе.

— А я за остальными схожу, — сказал дядя Миша.

При появлении Артема большинство женщин помрачнели. Но им объяснили ситуацию и в процессе общения все снова расслабились, насколько это возможно в таких обстоятельствах. Игнис вообще навел панику, пока не поверили, что он ручной. А потом Артем помог при опросе — те, кого он знал, не могли соврать о себе, а знал он всех, кроме блондинки.

В итоге маньяков и убийц среди них не оказалось. А воровкам, мошенницам и прочим неблагонадежным доступно объяснили их судьбу, если не будут соблюдать правила деревни.

Осталось решить, что делать с теми, кто поймал нервный срыв. Их тоже взяли с собой и решили попросить помощи у Кирилла.

Что среди них могут быть шпионы Протасова, мы тоже опасались. Но женщины сидели в землянках, их никуда не выпускали, так что такая вероятность оставалась минимальной. Но мы все равно решили не спускать с них глаз. О том, чтобы не возиться и оставить кого-то здесь, никто не заикнулся — либо мы строим сообщество и рискуем, либо можно сразу забиться под ближайший куст и подозрительно хлопать оттуда глазами.

За Красавчиком решили не бегать. Их осталось пятеро — уже не такая грозная сила, тем более без магов. Если снова наберет людей, Марат сообщит, тогда и будем решать.

И мы отправились в обратный путь. За реагентами для изменения берега придется идти в другой раз.

* * *

Никита шел рядом с провожатым и то косился на него, то стрелял глазами по сторонам. Его вели по самым безлюдным улицам Орла к тайному выходу. И почему ему нельзя остаться? Шрамов на руках нет, почему его гонят, за что?

Он уже понял, что этот Образцов, которого недобрым словом поминал граф Протасов, намерен перебить всю банду, а значит, и его отца. Чалого ему было не жаль, а вот по Красавчику Никита будет скучать.

Но как бы вырваться из хватки этого бугая? Тогда он сможет затеряться на этих темных улицах, забьется в какую-нибудь дыру, пересидит, а потом найдет способ выжить в этом каменном лесу. Бесполезно — рука железными клещами лежала на плече.

— О, Федор! — Вдруг окликнула какая-то красивая женщина его провожатого. — А что это за красавчик с тобой, м?

— А? Марина? — вздрогнул он и обернулся.

Его хватка на секунду ослабла. И Никита решил не терять шанс. Он вырвался и побежал. Города он не знал, только вот этот маршрут. Пугали звуки с соседней улицы, где непрерывным потоком едут, как ему казалось, колонны боевых машин в обе стороны. Но Никита все равно бежал, вилял в проулки. Сзади слышался крик Федора, топот его ног.

А потом Никита вдруг врезался в кого-то. Он поднял голову и обомлел.

— Красавчик? Но… как ты… — начал он.

Глава 4

И тут Никита понял свою ошибку.

Полумрак подворотни сбил с толку. У мужчины перед ним был шрам и на той же щеке, только не от ожога. Никита отступил, но незнакомец оказался быстрее. Молниеносным движением схватил его за шкирку и затащил в какое-то темное помещение.

— Ни звука, — предупредил он.

Рот ему не закрывали, но Никита все равно не рискнул кричать. Тем более на плече у него лежала очень тяжелая рука.

— Вот и отлично, — сказал мужчина, когда шаги Федора стихли. — Ты Никита, да?

Мужчина зажег свет на ладони. Маг! Никита заморгал и осмотрелся. Они стояли на небольшой площадке перед лестницей наверх. Мужчина ждал ответа и Никита поднял на него глаза. На секунду взгляд задержался на перстне с каким-то коричневым в полоску камнем и поднялся к лицу. Да, шрам у него не от ожога, а от огромных когтей. И в остальном он похож на Красавчика только ростом и мускулами. Никита открыл рот, чтобы соврать, но не смог произнести ни слова под пронизывающим взглядом серых глаз и только кивнул.

— Меня зовут Кирилл Румянцев. Граф Румянцев. И ты только что подтвердил, что не живешь в городе, — сказал он очень спокойно.

— Но я бы хотел остаться, — едва слышно пролепетал Никита.

— Я понимаю, — мягко ответил страшный граф.

— Мне некуда идти, мой дом уничтожен. Почти наверняка уничтожен…

— Ты знаешь о деревне Корсунь?

— Они мой дом и… — начал было он, но осекся. Только теперь пришло полное осознание, что возвращаться ему некуда. Как не было понимания, как выживать дальше в большом страшном лесу.

— Ты говоришь только о доме, — подметил граф. — Но не об отце.

Никита вздрогнул. Страх вдруг прошел и нахлынуло облегчение.

— Я рад, что он мертв, — выдохнул он. — Вы не знаете, что это был за человек. Некоторые монстры безобиднее его.

Никита понял, что этот человек со шрамом знает все о нем и банде. И вообще много чего знает. А может и мысли читает. Так какой смысл скрывать что-то?

— Понятно. Вот что, Никита. Я не могу оставить тебя в городе. И будет жестоко выставить тебя в Пустошь. Единственным вариантом я вижу отправить тебя в Корсунь. Или их ты ненавидишь за то что уб… уничтожили твой дом? — серьезно спросил граф.

— Но я же из банды. Я сын Чалого. Они меня убьют.

— Я не о том спрашиваю тебя.

— Мне некуда идти. Если они меня примут, я буду благодарен, — пробубнил Никита.

— И не будешь работать на Протасова?

— Я буду работать против него, — пылко заявил он.

— Вот как, — удивился Кирилл.

— Это все из-за него! Если бы не это, мы бы сейчас спокойно жили в лагере, а теперь они все мертвы, да?

— Если согласишься поехать в Корсунь, там и узнаем.

— Если они меня примут…

— Это предоставь мне. Идем.

Они вышли на улицу, граф огляделся и повел Никиту куда-то, только накинул капюшон ему на голову. И не убирал руку с плеча.

— Кстати, ты говоришь только об отце. А кто твоя мать? — спросил он через несколько поворотов на шумной улице.

Теперь Никита увидел источник постоянного шума — поток машин, похожих на те, что охраняют караваны, но поменьше и без оружия. Он так засмотрелся, что смысл вопроса не сразу дошел до него. Кажется, графу