Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

Из видимых ориентиров, только облака, словно далёкий маяк, висели впереди, и никак не хотели приближаться к нам.

Ноги уже не шли, а как бы двигались по инерции, как у той игрушки из далёкого прошлого с коническими деревянными ногами. С детства всем знакомый стишок даже был на эту тему: «Идёт бычок качается…»

Бессмертные строчки Агнии Барто, знакомые всем. Классика жанра… Мне сейчас даже не надо ждать, когда кончится какая-то там неведомая доска. Я могу упасть буквально в любую секунду. Потому что никаких сил в организме не осталось. А в голове так и бьются словно в колоколе слова: «Пить… Пить… Пить…»

Вот если бы я прямо сейчас дорвался бы до воды, то наверняка лопнул бы от жадности, поглощая живительную аш-два-о. мне сейчас бы, наверное, сгодилась бы и грязная вода из лужи, или мутная, дурно пахнущая из болота. Да что там говорить… Я бы даже и от морской солёной не отказался бы… В глубине души понимая, что именно так и сходили с ума те, кто оказался посреди моря без пресной питьевой воды.

— Саня! — внезапно что-то прокаркал, хрипя мне прямо в ухо, Лёшка. — Глянь туда! Там действительно что-то есть или это мне только кажется.

Я лениво поднял глаза, глядя мутным взором туда, куду он тыкал пальцем. Мне сейчас было глубоко по фигу, есть там что-то или нет, если это конечно не вода…

— Что? Уже миражи стали мерещиться? — вяло спросил я у него.

— Да, нет, вроде бы… Мне кажется, что там точно что-то есть.

— Опять людоеды на колеснице?

— Не знаю… Сам посмотри.

Я стал усиленно вглядываться вдаль. И поначалу ничего не увидел, кроме всё той же пустынной панорамы. Но потом, приглядевшись, заметил какое-то марево на горизонте. Не совсем в той стороне, куда мы двигались, а как будто чуть левее. Сперва я подумал, что это просто горячий воздух над землёй создаёт видимость того, что там что-то есть. вглядываясь, напрягая пересохшие глаза, я всё-таки убедился, что там действительно что-то есть. если только это у нас не массовые галлюцинации, возникшие на фоне общего обезвоживания.

— Что это может быть? — переспросил я у брата.

— А хрен его знает.

— Ну, если даже ты, со своим опытом снайпера не можешь толком ничего разглядеть, то что ты от меня-то хочешь?

— Там… Там что-то движется.

— Если это опять дикари, то я уже готов сдаться в плен, лишь бы меня напоили водой, пусть даже тёплой и противной на вкус.

— Ты ничего не слышишь? — вдруг спросил брат.

Я прислушался… Ветер воет… Но как-то странно он завывает. Или к ветру действительно примешивается какой-то посторонний звук? Ну, точно… Звук есть. Но что это? Трудно понять… Хотя роде бы даже что-то знакомое.

— Машина… — с ошеломлением в голосе проговорил Лёха.

— Что? — опешил и я.

А и правда… Звук больше всего напоминал звук работающего движка автомобиля. Причём, глушитель на той машине, явно не был установлен. Либо он прогорел к чертям собачьим.

— Похоже, что ты прав. — согласился я с братом. — Только чем нам это грозит? Ты на всякий случай держи пистолет наготове! Но только не на виду.

— Не учи учёного! — огрызнулся Лёшка.

Я стал отдавать скупые распоряжения.

— Марина! Бери Аню и назад. Я первым пойду. Лёха за моей спиной. Прикрывай, брат!

— Дайте мне нож что ли! — тут же откликнулась Маринка.

— Держи! — отдал её Лёшка свой тесак.

— А ты? — тут же среагировала его подруга.

— Ежели чего… У меня пистолет есть.

— Ты уже поменял магазин на полный? — спросил его я.

— Обижаешь, начальник! — с упрёком в голосе откликнулся наш ганфайтер. — Не дрейфь! Я даже лишний патрон в ствол загнал и уже снял с предохранителя.

— О, кей! — довольно констатировал я. — А драндулет-то в нашу сторону пылит.

— Вижу.

— Сарай какой-то на колёсах. На УАЗик-буханку смахивает.

— Да, блин, очень на буханку похоже… Но тогда все наши предположения про ядерную войну и конец света, летят немного в тартарары… Да что тут вообще происходит?

— А хрен его знает, Лёха. Мне уже по барабану. Я давно перестал удивляться чему бы то ни было в этой жизни.

— Удивляться не надо, брат. А вот задуматься не мешает. Если у этих и машина есть, и на ходу к тому же, то у них может и с боеприпасами проблем нет, в отличие от прошлых дикарей? Так что, Саня… Готовься к бою!

— А я, Лёш, как пионер… Всегда готов!

— Да, мля… Это просто песня какая-то… — пробурчал брат.

— Что? Какая, в жопу, песня?

— Ну как же? 'Это есть наш последний и решительный бой…!

— Типун тебе на язык!

* * *

Это и на самом деле оказался УАЗик. «Буханка» или «таблетка». Кургузый, со смешной мордой и военной окраской. Нет. Не камуфляж. Просто тёмное хаки… Машина остановилась, не доезжая до нас метров сто или чуть больше. Кто там сидел в машине, сколько там было человек, отсюда не было видно. И это, с одной стороны, напрягало. Но если рассматривать ситуацию со всех сторон, то картина получалась не такой уж и напряжённой. Раз на нас сразу не нападают и не тыкают в наши тушки острыми палками, то уже в этом есть большой плюс. Значит, не совсем там дикари за рулём. Хотя, как могут дикари быть за рулём? Или могут?

Вспомнились всякие шахид-мобили с пулемётами и безумные индийские таратайки, собранные из дерьма и палок и перегруженные сверх меры. Да… Даже медведя можно обучить ездить на мотоцикле. Чего уж там говорить про четырёхколёсный транспорт. Хотя… УАЗик — это не просто транспорт… Недаром про него говорили, что УАЗ застрянет только там, куда другие ни за что не доберутся.

Чёрт возьми… Кто же там в машине?

— Лёха! — позвал я брата.

Он стоял за моей спиной, и я не мог его видеть. Ну а оборачиваться я не стал, считая, что нельзя отводить взгляд от потенциального противника.

— Вижу. — коротко откликнулся братишка.

— Что ты видишь?

— Вижу, что они не проявляют в