Повелители утренней звезды - Эдмонд Мур Гамильтон

— Я уже сказал, они были мятежниками и отказались платить дань.

— Ах, вот в чем дело, — понимающе произнес Мехербал. — Дань.

— Грабежи, — с горечью тихо сказала Арилл. — А также изнасилования и порабощение людей. Да, копанцы были мирным народом, как мы их и учили. И когда эти воры и убийцы напали на них, они оказались беспомощны!

Ее руки сжались в маленькие кулаки, а глаза загорелись гневом.

— Беспомощны, Мехербал, — продолжила она, — и это мы повинны в этом, мы не научили их защищаться! — Арилл сделала небольшую паузу. — Какое место имеет мир в сознании этих варваров? Я видела, как умирали мужчины Копана, я видела, как издевались над женщинами, и я говорю тебе, Мехербал, если бы у меня было оружие, я бы убила каждого из этих испанцев!

Глава Но Эка поднял на нее грустные глаза и вздохнул.

— Значит… это конец. Пять тысяч лет прошли даром, и теперь ничего не осталось.

Он повернулся к де Гусману с неописуемым выражением усталости, ненависти и решимости.

— Мы не будем платить дань вашему королю. И я предупреждаю вас: мы не жестокие люди, но и не беспомощные дети, подобные майя. — Лицо его стало очень суровым. — Вы покинете город — и уйдете с миром.

Мартин быстро перевел его слова и от себя добавил:

— Делайте, как он говорит! У этих людей есть силы.

Де Гусман рассмеялся.

— Монтесума тоже пугал нас, но мы нашли способ, как смирить его гордость! Мы можем сделать то же самое и для этого старика.

Он развернулся в седле, и его меч с лязгом вылетел из ножен. Однако выкрикнуть приказ де Гусману не удалось. В тот же миг Мартин сильно ударил его лошадь по крупу — так, что она резко мотнула головой и отпрыгнула в сторону, сбросив седока на землю. Эдвард же немедленно рванулся вперед, туда, где находилась Арилл в окружении стражников.

Пару секунд никто, даже испанцы, до конца не осознавали, что произошло. Охранники девушки, конечно, ожидали нападения от горожан, но не со стороны своих… В результате, Мартин успел сбить с ног одного из них пикой своего копья и заставить другого отступить. Этого оказалось достаточно, чтобы успеть схватить девушку за руку и побежать вместе с ней по ступенькам к Мехербалу.

— Берегись! — закричал он ему на бету. — Они могут пленить тебя!

Де Гусман недолго оставался на земле. Опомнившись, он снова вскочил на ноги, а ряды испанцев сдвинулись и быстро перестроились. Часть воинов во главе с де Гусманом устремилась вверх по ступеням пирамиды, а оставшиеся, сгруппировавшись, заняли оборонительную позицию. На площади поднялся невообразимый шум, ее заполнили крики людей и топот солдат Испании.

Мехербал, увидев бросившихся к нему вооруженных людей, инстинктивно отступил на несколько шагов вверх, а его советники, которые все это время были рядом, оказались неготовыми к таким событиям и находились в состоянии шока. Мартин почти швырнул в них девушку, проклиная их нерасторопность и призывая сражаться или бежать.

— Они возьмут вас в заложники! — закричал он. — Потом начнут грабить, а когда закончат, всех убьют! Разве вы не понимаете? Я даю вам шанс жить!

Но те, кого он с таким упорством и даже безрассудством пытался спасти, не шелохнулись. Их поведение говорило о том, что они действительно не понимают, что происходит. И тут Мартину пришло в голову, что Эррера был прав и что никто из них, даже Арилл, самолично видевшая ужасы Копана, на самом деле не знают, что такое настоящее насилие.

Тогда он развернулся и сжал пику в своих потных руках. Навстречу ему неслось темное лицо де Гусмана, маска демонической ярости, а следом — Манрике с яркими жесткими глазами, наполненными фанатичной решимостью, а также другие бородатые лица, наполовину знакомые, наполовину неизвестные.

— Взять их живыми! — услышал Эд крик де Гусмана. — И предателя — тоже!

Мартин с пикой встал у них на пути и в последней надежде крикнул Арилл:

— Где та штука, которая плюется молнией?!

На лестнице Манрике обогнал де Гусмана и первым оказался рядом с Эдом, некогда своим соратником и даже другом.

— Ты продал себя дьяволу, — сказал он совершенно спокойно. — Ты предал нас ему ради этой ведьмы.

Стало очевидно, что Манрике не собирается подчиняться приказам идальго. Он был достаточно зрелым воином, очень опытным в обращении с оружием, а потому Мартин отступил и посмотрел на холодный стальной наконечник его пики. Во рту у него появился привкус горькой пыли.

В этот момент за спиной Эда вспыхнул яркий свет — вспышка охватила Манрике, и он упал. Следующим световой удар получил де Гусман, а за ним и другие испанцы Тонкие лучи фиолетового света поражали их, словно летние молнии, и они падали на ступеньки и замирали. Тихий ропот пробежал по рядам местных жителей на площади. Но внизу еще оставались испанцы, и Эррера возглавил новую атаку с частью отряда, на ходу кричащего на искаженной латыни вперемешку с испанскими ругательствами. Скопления молний прошлись и по ним, и этот отряд был разбит, не успев сделать и трех шагов. Бормотание людей на площади переросло в вой, а затем все стихло.

Как выяснилось, у Арилл не было при себе шокера, а потому она не участвовала в сражении. Мартин подумал, что она, должно быть, спрятала свое оружие в Копане, чтобы испанцы не отобрали его у нее. Но подобные шокеры были у других местных обитателей, у некоторых советников и еще у нескольких мужчин, которые взбежали по ступенькам с площади. И теперь де Гусман и остальные завоеватели тихо лежали под палящим солнцем, а оставшиеся внизу воины и всадники ошеломленно замерли и не двигались. Их лица были бледными, как у людей, только что столкнувшихся с неизведанным Злом.

Мехербал оглядел их и спокойно произнес:

— Идите! Заберите своих людей и покиньте город.

Мартин перевел его приказ на испанский, немного добавив от себя.

— Это очень великие волшебники, — сказал он оставшимся испанцам, с тревогой наблюдая, как в задних рядах двое или трое теребят свои арбалеты. — На этот раз они сохранили вам жизнь, но в следующий пощады не будет. А теперь покиньте город, пока вы еще живы! — Он оглянулся через плечо и спросил Арилл: — Насколько далеко бьет штука, которая плюется молнией?

— Недалеко. Они предназначены для обороны, — ответила девушка.

— А до тех, кто на площади, достанет?

— Нет.

— Значит, у вас нет наступательного оружия? — Нет.

И опять Мартин ошеломленно захлопал глазами.

— Скажи своему Мехербалу, — сказал он, опомнившись, — чтобы начал подниматься по ступенькам, но величественно и медленно.