Рерайтер - Василий Каталкин

технология не предусматривала выпуска других микросхем, но пластины первой категории мне использовать не разрешили, только третья, а там шестьдесят процентов поверхности с браком, в лучшем случае годных кристаллов получится по пять штук с пластины. Зато таких пластин много, так что режимами можно было играть в достаточно широких пределах, ну и про некоторые технологические тонкости не забывать. А так рутина, всего надо было проделать двадцать семь технологических операций с пластинами. Да, да, это проблема магниторезистивной памяти, там слои за один раз не нарастишь, приходится это проделывать многократно, отсюда и повышенные требования к чистоте процесса, каждая пылинка потеря части памяти. Но всё же повод для радости был, всё дело в том, что хоть технология и десятимикронная, но в отличии от обычной оперативной памяти, ячейка памяти была представлена одним транзистором, а за счёт регулярной структуры, на кристалле удалось разместить более сорока восьми тысяч ячеек, объединённых в двадцать четыре кластера. То есть, теоретически мы могли получить до шести килобайт памяти на одном кристалле, но это только в теории, а на практике ничего подобного не получится, часть кластеров неизбежно окажется с дефектами и их придётся исключать из процесса. И будет большая удача, если мы получим объём памяти в четыре килобайта, а это по нынешним временам очень кучеряво. Но и от меньшей памяти тоже отказываться не будем, хотя работать с ней очень неудобно, но куда деваться? Ну а так получается фантастика, на одной планке можно разместить с двух сторон восемь кристаллов, это считай будет тридцать два килобайта, а значит в шестнадцатой Эврике память возрастёт в четыре раза, а так как у неё адресная шина двадцати битная, можно память расширяться вообще до мегабайта. Ну и ещё одно преимущество регулярной структуры - маски делались методом мультиплицирования, то есть время на резку рубелита резко сократилось. Но не буду утомлять всех своими описаниями технических деталей, снова наступили праздничные дни, а в этом году, их получилось сразу три. Так как первое и второе января попали субботу и воскресенье, то народ справедливо считал, что выходных будет не два дня, а три, так как тридцать первого декабря, надо это признать честно, никто не работал.

- Климов, тебе комсомольское поручение, - догнала меня Галочка.

- Мне есть кому давать комсомольское поручение, - отмахиваюсь от неё, - так что твое желание мимо.

- Это не моё желание, это поручение Борисова. Ты как лучший студент по итогам…

- Отстань, - совсем уж грубо я прерываю монолог комсорга, - я с тобой говорить на темы поручений не желаю. Если есть что сказать на другую тему – пожалуйста, а так у тебя комсомольцев полный курс, вот среди них ищи лучшего и ему поручай всё, что в голову придёт.

- Но у тебя лучшие показатели среди студентов, - продолжает приставать девушка.

Останавливаюсь и, закатив глаза, начинаю причитать:

- Ну почему, ты считаешь, что вправе давать мне комсомольские поручения? Кто тебе сказал, что я лучший студент по каким-то там итогам? Ведь в деканате придерживаются совсем другого мнения. И вообще ты так часто пристаёшь ко мне, что у меня создаётся впечатление об иной природе твоего пристального внимания.

- Что? – Взрывается Галочка. – Ты сейчас о чём говоришь?

- Да всё о том же, - продолжаю я наступать на комсорга, - ты не можешь оставить меня в покое, как увидишь, так сразу задание придумываешь, хотя я уже давно не в праве мной командовать.

- Да ты… знаешь что…

- Что?

- Я больше с тобой даже здороваться не стану.

- Вот и замечательно, - радуюсь я, - ты главное не передумай.

Красная от смущение девушка, резко развернулась и поспешила оставить меня одного. Мне только и осталось облегчённо вздохнуть. Рядом раздался сдавленный смех.

- Ловко ты от неё отделался?

Я обернулся и увидел стоящую позади студентку.

- А что было делать, - развёл руками, - у неё ведь шило в одном месте, ей плохо становится, когда кому-то рядом хорошо.

- Это ты зря, - хмыкает девушка, - работа у комсорга беспокойная, и ответственная.

- И за что комсорги отвечают?- Мрачно смотрю на защитницу.

- Да за всех комсомольцев отвечают. Но ты это и сам знаешь. Ведь так?

- Нет, не так – чуть покрутил головой, - они больше о себе беспокоятся, а комсомольцы для них это источник неприятностей. И кстати меня Андреем зовут.

- А меня Алёной, - отвечает она и улыбается.

- Алёнушка, значит, - пробую я на слух её имя.

- Эй, - тут же девушка становится серьёзной, - ты не должен меня так называть, мы недостаточно знакомы, так что держи пионерскую дистанцию.

- А пионерская дистанция это сколько? – Рассмеялся я.

- А ещё лучший студент "по итогам", - снова появилась улыбка на её лице, - для тебя это расстояние вытянутой руки.

- О как, - тут меня явно обманывают, - ну ладно, пусть будет такая дистанция. А вообще что-то я тебя раньше здесь не видел.

- Смотрел видимо плохо, я здесь уже на третьем курсе учусь.

- И как?

- До лучшего студента мне далеко, - иронизирует она.

- Сдался тебе этот "лучший студент", - приходится делать мне недовольное лицо, - ты больше комсорга слушай, она ради достижения своих целей и приврать может.

- А это нормально, здесь все приврать могут, - выдала она истину, - вот только что одного студента с нашего курса пришлось отшить, хотел на праздник к нам напроситься.

- И что здесь такого? – Не понимаю причину недовольства.

- А то, что ему стипендии прокормиться не хватает, вот он к девушкам и пристаёт, вроде того, что понравилась она ему, а сам надеется, вдруг накормит.

- Надо же не думал, что здесь это настолько распространено, - покачал я головой, - и что, не можете накормить голодающего?

- Так если бы только это, - хитро улыбнулась Алёна, - ведь как наестся и отогреется, у него другие мысли появляются, начинает требовать сократить пионерскую дистанцию. Вы парни все такие.

- Ну уж нет я не такой, - играю роль как плохой актёр, - девушек не объедаю, сам их по праздникам угощаю, а как наедятся и отогреются к ним не пристаю, и всегда держу, эту самую, пионерскую дистанцию.

- Ага, прямо святой. – Хихикает она. – А не боишься