Последнее дело - Гоблин MeXXanik

Я взял прессу, развернул ее. И сразу же заметил заголовок первой полосы:

«Агрохолдинг под ударом. Прокуратура начала проверки крупнейшего в Империи агрохолдинга „Содружество“ по подозрению в махинациях с земельными участками».

— Главное, чтобы Суворов и Дубинин сработали как надо, — произнес я. — И выписали ордера на запрет передвижения и определенных действий.

— Судя по большой статье, они уже это сделали, — развеяла мои опасения Яблокова. — И да, упомянутые тобой фамилии там тоже встречаются.

— Значит, мне не стоит беспокоиться о том, чтобы закрывать практику, — резюмировал я. — Дубинин своего не упустит и получит выгоду от этого дела. И может быть я приобрету нового союзника.

— Умеешь ты находить неожиданных друзей, — заметила Яблокова.

— Своей лучшей находкой я считаю вас, — усмехнулся я.

— Я не находка, а сокровище, — поправила меня женщина и свернула золотистый блинчик в треугольник. — Кто тебя еще покормит утром такой вкуснятиной?

Я покачал головой:

— Ваша правда. Никто.

— Вот и цени это, — улыбнулась Яблокова.

Я сложил газету, вернул ее на стол и откинулся на спинку стула. Солнце пробивалось сквозь кружевные занавески, оставляя на столе пятна света. Мир казался тихим и почти уютным.

Людмила Фёдоровна заметила моё настроение и пододвинула ко мне блюдце с блинами и добавила, уже тише:

— Без завтрака я тебя не отпущу.

Я не стал спорить и с удовольствием отведал угощение. Чай, как всегда, был вкусным и горячим. Хотя удивляться этому было бы глупо: Яблокова не экономила на заварке и могла подогревать чайник своим талантом огневика.

— Рано утром звонила Арина Родионовна, вероятно, не хотела беспокоить тебя звонком на личный номер. Потому набрала на стационарный.

— Что случилось? — с тревогой уточнил я.

— Она попросила выходной. Пояснила, что ее родители очень хотели с ней встретиться. И я надеюсь… — женщина закусила губу.

— Ее папенька говорил со мной, — успокоил я Людмилу Федоровну. — И уверил, что хочет нам счастья. Он не скажет дочери ничего лишнего.

— Вот и славно, — с облегчением выдохнула женщина.

Я открыл было рот, чтобы поблагодарить Людмилу Федоровну за ее заботу. Но в этот момент в кармане зазвонил телефон. Я вынул аппарат, на экране высвечивался номер Кочергина.

— Кажется, новости дошли до моего клиента, — пробормотал я, нажимая кнопку приема вызова:

— У аппарата.

— Добрый день, мастер Чехов, — голос в динамике был усталым, но счастливым. — Меня вам послал сам Искупитель. Спасибо за помощь. Правда, я даже не ожидал, что вы решите вопрос так… кардинально. Даже надеяться не смел.

— Так вышло, — усмехнулся я.

— Вышло лучше, — заверил меня Кочергин. — Уверен, сейчас вам благодарны половина помещиков Империи, которые каждую ночь засыпали в страхе за свои наделы. Вы мне и им, выходит, жизнь спасли. Теперь я вам должен. И даже не знаю, как смогу расплатиться. Потому как любого гонорару будет мало.

Я открыл было рот, чтобы ответить, и в этот момент, в голове мелькнула одна мысль.

— Вы не против, если я заеду к вам? — произнес я. — Скажем, сегодня до полудня?

— В любое время, — ответил Кочергин. — Буду ждать.

— До встречи, — сказал я и завершил вызов.

— Этот тот самый помещик, ради которого ты взялся за дело «Содружества»? — спросила Яблокова.

— Да, — я откинулся на спинку кресла. — Кажется, сегодня точно хороший день.

Она улыбнулась, но не успела ничего сказать, потому что в прихожей хлопнула дверь. Я нахмурился. Если призраки пропустили человека, значит, пришел кто-то из близких. Людмила Фёдоровна взглянула на часы и с какой-то девичьей неловкостью и вздохнула.

— Засиделась я с тобой. Мне, пожалуй, пора собираться.

Она поспешила в свою комнату, оставив меня удивленно смотреть ей вслед. На лестнице послышались быстрые шаги, а через несколько мгновений, в гостиную вошел отец.

Филипп Петрович заметил меня и неловко остановился у входа. Выглядел он на удивление свежим. Волосы были уложены так, словно над ними долго колдовал цирюльник. Отец был в светлом прогулочном костюме, а галстук был идеально завязан. Но самое главное, на его лице не было привычного строгого выражения и вечной сосредоточенности.

— Доброе утро, — растерянно произнес я и снова покосился на дверь, за которой скрылась Людмила Федоровна.

— Доброе, — ответил отец и поправил воротник пиджака.

— Ты ко мне? — глупо уточнил я, начиная понимать истинную причину старшего Чехова.

Он кашлянул, смущённо опуская взгляд:

— Можно и так сказать.

— Людмила Фёдоровна у себя. Собирается…

Князь кивнул, притворно вздохнул, прошел по комнате, присел на свободное кресло напротив меня и постучал пальцем по газете, лежащей на углу стола.

— Во всех изданиях сегодня пишут про то, что в отношении «Содружества» начались проверки. Сдвинуть такой камень было под силу только одному человеку. И кажется, я догадываюсь, кто он.

Он многозначительно посмотрел на меня, ожидая ответа.

— Не без помощи друзей, — заявил я, наливая гостю чай. — И, признаюсь, в этот раз мне очень повезло.

Отец одобрительно кивнул. Взял чашку, сделал глоток, а затем внезапно произнес:

— Ты же понимаешь, что дело вовсе не в везении?

Я пожал плечами. В этой истории было много всякого, что я не хотел бы рассказывать даже отцу. Например, про подарок Маре. Или про то, что мне с Нечаевой пришлось фактически ограбить ячейку банка. И что без всего этого, дело бы не дошло до проверок.

— Тебе стоило обратиться ко мне. Хотя бы за консультацией, — продолжил отец.

— Не хотелось впутывать тебя в это, — мягко пояснил я.

— Все, что касается тебя — и мое дело, — упрямо возразил отец, но почти сразу же махнул рукой. — Я всегда действовал также: все сам, все по-своему. В этом мы с тобой похожи.

— У нас много общего, — согласился я. — Мне не удалось поблагодарить тебя за поддержку Беловой на вчерашнем мероприятии.

— Я не знал, что ей будет предложен титул без наследования, — нахмурился отец. — Подозреваю, что это было задумано именно для того, чтобы Алиса не могла стать княгиней. Все было рассчитано с учетом, что Шуйский не будет возражать и смириться с предложенным ему выбором.

— Рад, что