"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай

Именно здесь Андрей понял, что эти тотемы не просто защита. Это были своеобразные маяки, узлы поля. Они не отпугивают чудовищ напрямую, а искажают пространство вокруг, создавая зону, в которую те, у кого искажённая суть, войти не могут. Это объясняло то, почему площадка была такой спокойной. Звуки за её пределами гасли, даже насекомых здесь не было слышно. Он устроился в дальнем углу лагеря, под навесом телеги, укрылся плащом и, глядя на играющие в огне тени столбов, шептал одними губами:

– Запомнить. Запомнить всё до последней линии…

Он знал, что позже, в безопасности, он сможет воссоздать эти плетения. И, возможно, сделать такие же печати сам. Не столь мощные – но достаточные, чтобы в будущем защитить себя от тех, кто будет за ним охотиться. А охотники в Нижнем мире – никогда не спят.

Ночь в Нижнем Мире не наступает, как это было привычно парню. Она опадает, словно затхлая пелена, медленно поглощающая даже сам свет. Когда багровое солнце, будто окровавленный глаз, закатилось за скальные гребни, наступило время шорохов – та самая глухая, вязкая тьма, в которой исчезали даже тени.

К тому времени караван уже обустроился на площадке, окружённой тотемными столбами, и вскоре в её центре затрещал костёр. Огненные отблески ползали по лицам и панцирям, метались в глазах охранников и застывали на лезвиях оружия. Демоны спали тревожно, поодиночке не отходили от лагеря. Даже те, кто казался дюжим и опасным, – всё равно чувствовали невидимое давление ночи. Их инстинкты, закалённые жизнью в этих землях, не знали ни праздности, ни беспечности.

Андрей же устроился в тени ближайшей телеги, накрывшись плащом, притворно дремал, но на деле каждый его нерв был натянут, как струна. Он слушал. Сначала – лишь треск дров и тихие разговоры. Но чем темнее становилось небо, тем меньше слов, и больше – тишины, в которой рождались первые зловещие признаки жизни по ту сторону защиты.

А потом парень услышал… Сначала это был тихий скрежет, будто когти прочищали окаменевшие лёгкие мира. Звук постепенно приближался. Но затем… Вдруг резко прекратился, будто кто-то наткнулся на стеклянную стену. Воздух вздрогнул, как от натянутой струны, и вдоль одного из тотемов пронеслось мелькание искажённой тени, моментально рассыпавшейся, или метнувшейся в обратную сторону.

Спустя какое-то время что-то завыло. Не голос… А именно голоса. И этот многоголосый вой звучал так, как будто кто-то натянул горло чудовища, как струну, и провёл по нему когтями. От звука завибрировал воздух, и даже огонь на мгновение пригнулся к земле. Один из ящеров, запряжённых в телегу, зарычал и ударил когтистой лапой, но быстро угомонился. Будто его укрыли покрывалом, на котором были вышиты защитные узоры.

Тяжело вздохнув, Андрей приподнялся чуть выше, прикидывая расстояние до ближайшего тотема. Магическое поле дрожало. Он чувствовал в нём напряжение, словно та поверхность – не камень, а ткань, которую кто-то изо всех сил тянут в разные стороны, проверяя, когда она порвётся. Но каждый раз, когда очередная тварь пыталась прорваться сквозь барьер, происходил почти неслышный разряд, как электрический хлопок. И снова воцарилась тишина, которая могла означать отступление. Лишь изредка цокот когтей по скале, уходящий куда-то вдаль.

Так было несколько раз за ночь. Сначала одно существо… Потом, ближе к середине ночи, двое… Они пришли со стороны ядовитого болота. Их силуэты были едва различимы во тьме – высокие, сплетённые из суставов и дыма, с горящими точками глаз. Один даже ударил по полю лапой, после чего вспыхнул, будто ударила молния, и исчез в скулящем вое. Кто-то из охранников пробормотал проклятие и плотнее сжал рукоять копья. Остальные просто промолчали молчали.

Андрей же не шевелился. Лишь внутри он всё запоминал – реакцию барьера, его "поведение", то, как он отбрасывает врага не силой, а логикой отторжения. Эта печать не защищала сражением – она переписывала законы присутствия, и существо, чья суть не соответствовала допущенному в пределах круга, просто не могло быть здесь. Оно "выдавливалось" из пространства, как ошибка из алгоритма. И это могло быть величайшим из искусств магии пространственных уровней.

Под утро все эти звуки начали стихать. Даже шорохи исчезли. Как будто существа, обитавшие во тьме, поняли, что сюда им дороги нет. Они попятились в глубины скал, к своим логовам, оставив это каменистое плато наедине с уставшими путниками и потрескивающим в затухающем под утро костре огнём.

На заре багровый свет вернулся. Мутный, тусклый, но всё же достаточный, чтобы видеть вдали какие-то очертания. Охрана каравана разбудила тех, кто спал. Привели в чувство ящеров. Один из охранников проверил тотемы, прошёл вдоль них и довольно кивнул.

Андрей же, спокойно поправив капюшон, снова устроился на мешках в телеге. Караван тронулся, и медленно, скрипя колёсами, покинул защищённую площадку, оставляя позади каменные столбы, которые всё ещё пульсировали, будто прощаясь – или предупреждая:

"Выживите… если сможете."

…………

Этот путь занял больше двух недель, и каждая лига, каждое утро и каждый вечер напоминали о том, где они находятся – в сердце Нижнего мира, в самой гниющей плоти проклятого пространства, где сама земля могла внезапно ожить и сожрать неосторожного путника. Караван двигался медленно, словно знал – торопиться здесь было бы куда опаснее, чем задерживаться. Возы с товаром скрипели, шестилапые ящеры уже шатались от усталости, и даже самые хладнокровные демоны в охране были напряжены, как струны. Но даже их опыт не уберёг караван от бед.

Первый удар пришёл на рассвете, на третий день пути. В тот момент караван двигался через узкий проход между скалами, казавшийся вполне безопасным. Но когда первая телега въехала в тень, с вершин каменных утёсов спрыгнули разбойники. Десять… Может быть даже все пятнадцать… И все – смердящие дикари, одетые в обрывки доспехов, украшенные костями и шипами. Их лица были искажены магической деградацией, а глаза – светились как гниющие янтари.

Сражение было коротким, но жестоким. Один из возов опрокинулся, перегородив дорогу. Вожак разбойников, демон с четырьмя руками и кованым черепом, сражался двумя клинками и цепом одновременно. Он разнёс троих охранников прежде, чем его пронзили копьями и добили мечом в грудь. Тела погибших оставили на поживу стервятникам. Хоронить здесь было непринято.

Второе нападение было ещё хуже. На восьмой день они остановились на ночлег у долины, полной заваленных руин, напоминающих древний храм. Там их накрыла стая одичалых тварей, наполовину плотских, наполовину туманных. Существо, ведущее их, напоминало перевитое шевелящимися щупальцами древо, а вокруг него крутились