Шаг за грань - Василий Владимирович Грабовецкий

свора и с лаем кинулась ко мне. Оружия нет, одежда крепкая, возможно выдержит, но тело это не спасёт – клыки вместе с тканью будут впиваться в тело. Алекс принял единственно возможный вариант – замереть, прикрыв туловище руками. Самые верные друзья человека начали, рыча прыгать вокруг, пока, не кусая, но, кажется, что осмелей хоть одна и остальные, опьянев от жажды крови и азарта, растерзают на месте.

- Собакины дети, вы бы лучше хозяев позвали. А я хороший, добрый, угостил бы вкусняшками – да нет ничего, – тихим монотонным голосом Алекс продолжал говорить что угодно, успокаивая животных и гася боевой задор. Помогает слабо, стая не успокаивается, подзадоривая друг друга, но пока ни одна не цапнула, хотя клыки мелькают перед глазами.

Из деревушки, не спеша вышли трое с луками, встали в стороне, любуясь представлением и тихо переговариваясь между собой. В конце концов один из них что-то спросил, но Алекс не слова не понял. Незнакомый язык, много гласных делают его мелодичным. Красивый, романтично-поэтический. Но не понятный.

- Не понимаю. Может испанский? Английский? Русский? Французский? Китайский? – Алекс назвал все языки, которые хоть сколько-то знал, произнося по паре фраз на соответствующем наречие. Подготовка операторов предусматривала несколько языков, в упрощённой форме.

Аборигены даже не ответили, задали ещё пару мелодичных вопросов, после чего один подошёл, и пощупал одежду, потёр ткань, подёргал за рукав и опять что-то проговорил-пропел.

- Кажется меня хотят ограбить, – пронеслась шальная мысль у Алекса, – сделаю вид, что не понимаю, что от меня. Может пронесёт, хоть и маловероятно - им проще пристрелить меня и снять всё что хотят с тела. Бежать бесполезно, от собак и лучников не убежать. Драться со сломанным ребром без оружия – ещё безнадежней. Договориться мешает языковой барьер, предложить им нечего. Остаётся надеяться, что браслет им не нужен.

На очередной рывок за воротник Алекс начал покорно снимать комбинезон, а мужики одобрительно закивали, и окриком скомандовали собакам отойти, которые тут же расселись кругом. Когда оператор остался в одном исподнем, осталось ждать: убьют или отпустят? И шансы на второй вариант не так малы, как кажется на первый взгляд – хотели бы убить, сразу бы так сделали. Один выстрел в голову, даже шкурку не подпортят и одежду не замарают.

Аборигены заулюкали, один схватил одежду, другой что-то крикнул, после чего из деревни вышла женщина с небольшой котомкой. Равнодушна кинула сумку в ноги Алексу, а тип, что ощупывал одежду, наложил стрелу на лук, но не натягивая тетиву махнул в сторону дороги в сторону, откуда парень пришёл.

Оператор подобрал котомку, развернулся и так в одном нижнем белье и потопал в обратную сторону, каждую секунду ожидая выстрела в спину. Маловероятно, иначе зачем эти странные телодвижения и ответная сумка, но в такой нелепой ситуации глупо ждать какой-то логики.

Задумываться почему не убили – сил уже не осталось. Какая разница? Может религиозные заморочки, может тут законом грабить можно, а убивать нельзя. А возможно, отдав мне сумку – они совершили законный акт обмена, и докажи потом, что ты не верблюд, и вообще не хотел расставаться со своими вещами. Тем более без знания языка, да без пол-литра не разобраться, мало ли что они там говорили…

Только отойдя на километр, Алекс остановился и открыл сумку. Какой-то балахон, словно в мешке дырки прорезали, и краюха чёрствого хлеба.

- Спасибо, интуиция, ты мне очень помогла. Лучше бы послушал провидение и считалку. В исходной точке, но без комбеза, – усмехнулся Алекс, – везёт как утопленнику. Фортуна, наверное, ржёт с меня: каждый человек сам кузнец своего счастья, вот и иди накуй.

Очередная развилка, но одна дорога идёт прямо по компасу, другая в противоположную сторону. Тут даже жребий не нужен, хотя интуиция вопит, что надо идти куда угодно, только не налево, но Алекс решил больше не слушать эту непостоянную особу.

Дорога вывела к большущему мосту через широченную реку. Судя по монументальности строения – соорудили сразу после закрытия червоточины. Если бы до этого – мост был бы на карте, а задолго после – просто не смогли бы, тут не обошлось без высоких технологий.

Опасливо подойдя, парень оглянулся. Вроде никого. Робко ступая по мостовой из какого-то полимера, на середине моста Алекс услышал металлические лязги, крики и рёв, от которого в жилах тонет кровь. В верхней точке картина открылась как на ладони: дорога после моста ныряет в лес, а там группа людей, десятков пять бойцов нелепо гоняли трёх химер. А точнее пришельцы дают жару воинам. Такая толпа народу держится на равных с небольшой кучкой тварей – убогое зрелище. И хотя Алекс подметил, что иногда применяются приёмчики, из арсенала гипно-камеры, но даже они не точны, не выверены.

- Замечательно. Наблюдение первое: иномиряне уже здесь. Часы обратного отсчёта начали тикать, зависнув дамокловым мечом над человечеством. Наблюдение второе: местные сами бы не выработали такие приёмы – они разрабатывались в других связках, и прийти к ним, минуя общую канву…, а значит кто-то из наших пытался обучить аборигенов. Но, прямо скажем – получилось так себе. Зато весточка из прошлого – не все операторы сгинули зазря, кто-то успел оставить свой след в истории.

Бой плавно смещается к реке, перекрывая путь оператору.Ценой нескольких воинов, люди уменьшили численность пришельцев на одну особь. Две оставшихся химеры, с разбегу разрезали подобие построения бойцов, и левая тварь, развернувшись кинулась назад, а вторая дальше побежала к мосту. Раненый Алекс не сумел уклониться. Ощущение словно попал под машину. Или поезд. Большой клыкастый поезд с длинными когтями. Плечо рванула острая боль, а щеку ошпарило кипятком. Отшатнувшись, Алекс не удержался и перевалившись через перила рухнул в бушующие волны.