Прививка против приключений - Дмитрий Скирюк

Пашка, конечно, был уже там, опустошая второй кофейник и запуская зубы в пирог.

— Привет! — с набитым ртом промычал он. — Как погодка?

— Хуже не бывает, — я стянул с головы клеенчатую зюйдвестку и стряхнул с нее намерзшие льдинки. — Видал?

— Чего мне эта… видать? — угрюмо усмехнулся тот. — Я сразу предупреждал, что холодно будет. Вот погоди, доберемся до пятидесятых — взвоем… Нет, я все-таки был прав — у Игоря не все дома. Начитался этих… как его…

— Чего?

— Книжек!

Пашка сгреб в ладонь крошки со стола и отправил их вслед за пирогом.

— Ты не заводись, — примирительно сказал я. — Мы же вместе решали, куда дальше плыть.

— Да я что, я — ничего, — погрустнел тот. — Холодно вот только, сыро, и есть скоро нечего будет.

— А картошка?

— А что — картошка? — пожал плечами тот. — Ты грядки видел?

— Нет.

— Так сходи и посмотри. Треть урожая гибнет на корню.

— От чего? — опешил я.

— Кто его знает… — боцман выцедил из кофейника последние капли и вздохнул. — Ну, мне пора. Там, на полке, кажется, еще пироги остались. Пока!

Отогревшись, я решил прогуляться в ресторанный зал. Игорь был там. Ползая на коленях вдоль картофельных грядок, он что-то измерял рулеткой, расправлял нежные зеленые листочки и тяжело вздыхал. Причину его волнений я увидел сразу — картофельные кустики на двух последних грядках выглядели чахлыми и худосочными, в то время как на остальных четырех все было в порядке.

— Димка, ты? — не оборачиваясь, спросил Игорь. — Иди сюда. Глянь, чего творится. Как думаешь, почему?

Я подошел ближе, сел рядом с Игорем и размял в руке ком земли.

— Понятия не имею, — признался я. — Я же не ботаник… Может, удобрений маловато?

— Нет, я везде поровну наклал, — Хозяин распрямился и потер ноющую поясницу. — Загадка… Чего ж им еще надо-то, а?

Распахнулась наружная дверь, впуская внутрь холодный соленый ветер. Выламывая сосульки из бороды, в ресторан протиснулся Коля.

— Плохи дела, Капитан, — хмуро сказал он. — На складе продуктов осталось — с гулькин нос.

— Это что еще за мера такая — «гулькин нос»? — рассердился тот. — Опись сделали?

— Так точно, — Коля протянул ему сложенный вчетверо листок. Игорь развернул список и зашевелил губами, бормоча что-то вроде: «Солонина — одна бочка, селедка — восемь банок, макароны — пять коробок отсырели… гм! Ничего себе…», а мы, оставив Игоря наедине с бытовыми проблемами, вылезли на палубу и, поразмыслив, направились на камбуз запастись сухим пайком.

Пашка и тут нас опередил. Склонившись над кастрюлей с борщом, он на пару с Капитаном Флинтом вылавливал оттуда большую мозговую кость. Капитан Флинт был закутан в толстый зеленый шарф и возбужденно каркал, бегая по краю кастрюли.

— Да что же он все время ест-то? — вполголоса возмутился Коля и громко позвал: — Паша!

Скользкая, с мохрами мяса кость и Капитан Флинт дуэтом плюхнулись в кастрюлю. Первая сразу пошла на дно, второй же суматошно забарахтался в теплом вареве, криками выражая свое негодование.

Пашка обиженно надулся.

— Вы это… Че орете-то? Дел других, что ли, нет, кроме как на камбузе орать? Это самое… суп вон испортили…

Брезгливо выудив из кастрюли шарф, в котором запутался Флинт, Паша поставил мокрый комок на пол. Тот мгновенно отрастил ноги и попытался удрать, оставляя жирные следы, но был пойман и совместными усилиями втиснут в мойку для посуды. Включили горячую воду. Флинт хлопал крыльями и трепыхался. Во все стороны летели капустные ошметки.

Борщ погиб. Выловив оттуда мясо и выплеснув остатки в иллюминатор, мы залили в кастрюлю свежей воды, настругали солонины и поставили все это на огонь. Коля уже и сам был не рад случившемуся.

— Как закипит, убавьте огонь, — смущенно сказал он. — А я пока схожу, Витьку проведаю. Он там, бедняга, курс прокладывает, если не заснул еще.

Выстирав Флинта и шарф, Паша отправил обоих сушиться на шкаф, а сам принялся нарезать ломтями копченую колбасу.

— С борщом придется подождать до ужина, — философски заметил он. — Удовлетворимся колбаской.

— Надо ребятам отнести, — сказал я, принимая громадный многоэтажный бутерброд. Паша кивнул, нарезал побольше хлеба и колбасы и рассовал их по карманам.

— Пошли.

Олег стоял у штурвала, Витя и Коля корпели над картой в капитанской каюте, а сам Капитан, по-видимому, был на складе. Большинством голосов (двое против никого) было решено идти на палубу. Путь наш лежал мимо каких-то кладовок, запертых дверей и забитых иллюминаторов. Ходили здесь редко, а последние две недели не появлялись вовсе: пробираться в темноте по загроможденным коридорам никому не хотелось. Продвигаясь на ощупь, я вдруг почувствовал, как что-то холодное коснулось моей щеки, испуганно шарахнулся в сторону и чуть не повалил пирамиду каких-то ящиков.

— Ты чего? — Паша поспешно чиркнул спичкой, осветил потолок и тоже ойкнул: там обнаружились свисающие сверху белесые нити и корешки, проросшие сквозь неплотно пригнанные доски. Кое-где на них висели вполне созревшие картофелины, а штук пять или шесть уже упали и теперь валялись под ногами.

— Картофельный сад!

Мы переглянулись.

— Во дела! — ошарашенно сказал Паша. — Ты видел когда-нибудь что-то подобное, а? Гм… Над нами, случайно, не ресторан?

— Конечно, ресторан, — подтвердил я. — А что?

— Да так, ничего, — Паша огляделся по сторонам. — Тут ведь еще пороховой погреб, каюты, кладовая… Понял! — он вдруг прищелкнул пальцами. — Понял, черт возьми! Игорь у себя на складе обрезает эти самые корешки — там картошка и вянет…

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, затем одновременно расхохотались.

Неожиданно Пашка умолк, состроил серьезную мину и принюхался. В следующий миг он схватился за голову и опрометью припустил назад по коридору.

— Эй, ты куда? — только и успел крикнуть я.

— Мамочка родная! — вопил тот. — Там же мясо! Мясо пригорает!

К вечеру мы с Пашей получили в качестве приза еще по два наряда вне очереди.