Куда приводят коты - Олег Фомин

Блика ткнула клинком в сторону мертвого Ласта.

– Получилось же с этой крысой… Значит, получится и с тобой! Никуда не денешься. Ты не помнишь, но перемир помнит все. Где бы ты ни пряталась, я везде могу отыскать. Кровные родственники не могут потеряться в перемире, это закон. Я всегда знаю, где ты!

– Мы с Раскатом уйдем на второй слой, – шепчет Карри, – там меня не достанешь…

Блика вскрикнула, и в следующий миг острие кинжала зависло над лицом Карри. Дрожит, пытается дотянуться, но предплечье азиатки удерживает огромный серый кулак в чешуе. Блика злобно ревет сквозь зубы, сверлит напуганную пленницу взглядом… В конце концов, кинжал с неохотой опустился в сторону, а пальцы ящера на запястье подопечной разжались.

– Тварь, – выдохнула Блика с усталостью.

Вяло бросила оружие рядом.

– Сколько же раз я мечтала тебя прикончить, ты и чисел таких не знаешь… Но отец не хочет, чтобы дочь стала убийцей. Даже сделал специальные кинжалы. Они не убивают, а забрасывают через перемир в одно место…

Словно без сил, Блика навалилась на мясную колонну ящеровой ноги, лицо скрылось за ширмой волос.

– И чего тебе, тварь, не сиделось в своей мантии раньше, если теперь так туда рвешься? Скучно стало? Захотелось экзотики? Ну да, это же в твоей переменчивой природе, сунуть любопытный нос в каждую щель. Захотелось узнать, каково это, быть чем-то… постоянным. Одной и той же изо дня в день. Мы, жители нулевого слоя, в твоих глазах просто инопланетяне какие-то, жутко интересно…

Она помолчала.

– Да, люди такие. По крайней мере, мы с отцом. Перемир не принимал нас, даже когда в нашей жизни была ты. Я и папа были тенями. Помнишь?.. Нет, конечно, не помнишь…

Блика усмехнулась.

– С твоими возможностями мы могли вообще не переживать о деньгах, но папа упорно продолжал ходить сюда. «Кто-то должен присматривать за малышкой!»

Похлопала ладонью по гусеницам. Взгляд поднялся к безучастному, как жующая траву корова, колесу ковшей.

– Работал в Европе, но корни никуда не делись. На его родине работа – священный долг. Истинный потомок самурая! Тем не менее, каждые папины выходные несколько лет подряд ты таскала нас сквозь перемир, и мы отдыхали в живописных уголках Земли, где порой и людей-то никогда не было. Или на закрытых мероприятиях, куда не попасть без связей и тугого кошелька. За день можно было сменить двадцать-тридцать стран! Тысячи прыжков, но мы так и не научились тогда делать их сами. А ты не уставала водить нас по миру, как слепых. Так увлеченно играла в эту игру… Самое противное, что те годы – лучшие в моей жизни! Если б ты была дрянью с самого начала, было бы не так паршиво…

Блика опустила голову. Очередная пауза затянулась, я подумал, азиатка так и не выберется из дебрей себя, может, вовсе уснула, но…

– Знаешь, – заговорила, наконец, она, – в перемире очень легко упустить кое-что. Можно отдыхать в каком-нибудь уютном клочке пространства, на фоне красивого пейзажа, не имея понятия ни о названии, ни о месте, где находишься… И не осознавать, что это самое место может быть частью какой-нибудь дремучей страны, где сплошь и рядом голод, болезни, каннибализм, торговля людьми, дикари с автоматами, целые банды дикарей… Представь, каково вдруг оказаться внутри всего этого без денег, документов, телефона, знакомых, без знания языка. И с маленькой девочкой на руках… А отец оказался. В то утро выходного, когда мы проснулись, а тебя нет. Бродили, искали, звали, а ты так и не появилась… Сбежала, тварь! Просто сбежала в свою проклятую мантию! Без предупреждений, без объяснений, даже не потрудилась вернуть нас домой! Забыла, как… как… куклы в песочнице! Наигралась в «дочки-матери»! В жену, в семью… Надоело! Как избалованный ребенок, плюнула и побежала к другим игрушкам! Вот только для нас это была не игра… Ты хоть понимаешь, тварь, через что мы с папой прошли, чтобы оттуда выбраться?!

Блика тряхнула волосами, глядя на Карри, коснулась пальцем шрама на лице.

– Вот! Осталось на память с тех времен… Это еще не самое страшное. От дальнейших подробностей воздержусь.

Затем уткнулась лбом в колено ящера.

– А папа не сдался. Как говорится, не дано природой – бери упорством. Мы с ним яблоко от яблони… Он тебя так любил, что, в итоге, совершил невозможное – проник на первый слой, а затем и на второй. Даже мне не удалось попасть в мантию! Только заглянуть… А он сумел. Извратил свои тело и разум, чтобы они могли противостоять той враждебной среде. Запер себя, по сути, в живой скафандр и отправился за тобой. И вернул! Вот только… скафандр оказался не таким уж герметичным. Какая-то часть папы растворилась в мантии, а та, что уцелела, навсегда срослась с этой оболочкой.

Блика с тоской посмотрела на отрешенную морду человека-динозавра.

– С тех пор он молчит… Я даже не уверена, помнит ли вообще, кто я… и кто ты… Просто следует за мной, делает все, о чем попрошу, повинуясь какому-то инстинктивному чувству. «Кто-то должен присматривать за малышкой»…

Чешуйчатый великан на слова Блики никак не реагирует. Словно и впрямь статуя. Раздуваются мешки грудных мышц, пышет воздух из ноздрей, но ящер где-то не здесь. Там, где он застрял, наверное, так же черно, как и в его глазах.

– Это, конечно, весьма занимательно…

Громкий мужской голос развернул мою кошачью морду к полутьме, где пищат полчища крыс.

– …но я вынужден вмешаться, – закончил обладатель голоса.

Я узнал Раската, хоть и не видел его раньше в таком облике. Не кот и не человек, а, как и ящер, компромисс между двумя крайностями. Умение редкое, я лишь несколько раз наблюдал такое в Бальзамире.

Человек-кот возвышается на живом холме кишащих друг по другу крыс, зыбучая серая дюна удерживает фигуру в плаще на той же высоте, где сидят Блика и ее покровитель.

– Промежуточная форма, – протянула азиатка. Лениво похлопала в ладоши. – Браво. Тварь не соврала, талант есть…

– Раскат! – воскликнула Карри.

Человек-мейн-кун освободил из клыков дымящую сигару и подмигнул, кисточки на ушах колыхнулись.

– Привет, крошка! Я скоро, потерпи чуток.

– Ради тебя, любимый, сколько угодно!

Раскат хотел вернуть сигару в зубы, но