Два в одном: Близнецы и древняя вражда - SecretKeeper

К примеру, я мог бы объявить чрезвычайное положение — в отдельном регионе — и в рамках особых полномочий своим приказом мобилизовать вас, призвать на действительную службу. Согласно закону — все ваши действующие контракты автоматически приостанавливаются, даже если вы подпишете заявление об отказе от гражданства — пока вы не отдадите долг родине его даже рассматривать не будут. И все. Вы либо выполняете приказы, либо идете под трибунал… давайте остановимся на том, что это не единственная опция. Но как вы правильно заметили: мы изучили ваше досье, и психологический портрет. Вы положительный молодой человек с очень правильными взглядами. И вы сами захотите помочь нам в этой ситуации. Я не настаиваю на ответе сразу, вы можете подумать. Но не очень долго: риск того, что чужак может сотворить что-то ужасное растет с каждой минутой. Мне жаль, что пришлось держать вас в этом изоляторе так долго. Зато мы убедились, что вы не имеете отношения к происходящему, а основания думать на вас у нас были, поверьте, и очень веские.

Раздумывая над ситуацией, я постарался отбросить все эмоционально окрашенные вводные и взглянуть на ситуацию отрешенно. По всему выходило — что он не врет, максимум недоговаривает, но для спецслужб это в норме. И да, он прав: я поломаюсь но соглашусь помочь, потому что на кону жизни людей, а у меня есть неплохой такой шанс в противостоянии с потусторонним существом. Например — «Милость Богини Пустоты». Какой бы крутой не был пришелец — это гарантировано его уничтожит. Ну и я уверен: у Малиссы наверняка есть в загашнике еще сюрпризы…

— Ну хорошо, — выдохнул я. — Я попробую помочь.

— Благодарю, это очень… — Арсений вдруг затих, приложив руку к правому уху.

Судя по всему через переговорное устройство ему передавали какую-то информацию, потому что безопасник побледнел, его лицо вытянулось а глаза расширились. Словно в воздухе повисло напряжение, гудение как от высоковольтных проводов в туманную погоду.

— Я… — агент расстегнул ворот рубашки и явно дрожащими руками взял пульт управления. — Яромир Харт. Сейчас вам предстоит… одна встреча. Проявите максимальное благоразумие и твердость.

Он дал знак подняться с кресла, встал сам, и на мой немой вопрос молча кивнул на экран, нажав какую-то кнопу. Экран засветился, показав нам большой герб Империи на белом фоне. Мы так и простояли около минуты, смотря на эту картинку, и я повернулся было, чтобы уточнить чего именно мы ждем, как неожиданно картинка сменилась, и перед нами предстал статный и властный мужчина с аккуратно постриженной бородой-эспаньолкой, в белой парадной форме с эполетами, а за его спиной висел тот самый герб — выполненный из золота и украшенный драгоценными камнями. На пару мгновений показалось, что мне демонстрируют обычную видеозапись, но неожиданно мужчина вскинул голову и посмотрел своими пронзительными темными глазами прямо на меня. Арсений в тот же миг склонил голову в знак приветствия, и я запоздало повторил его жест.

— Рад тебя приветствовать, Яромир Харт, — торжественно произнес мужчина с экрана. — И искренне благодарен тому, что ты согласился оказать помощь и содействие, добровольно. Я сожалею, что тебе пришлось пережить несколько дней стеснения и плена, но ты принял тяготы достойно. От лица всей Империи прошу — сбереги в тайне все, что узнал и увидел здесь, сохрани твердость в своем решении и обещании помочь. Ты готов принять присягу?

Склоняю голову, колебаясь не более секунды, прежде, чем опуститься на одно колено.

— Да, Ваше Величество. Готов служить не человеку, но Империи в его лице, — произнес торжественно ритуальную фразу.

— Храни свой обет в своем сердце, Яромир Харт, — ответил он. — А мы в свою очередь запомним твою твердость духа и решимость. — и добавил громко и торжествено: — Империя прощает, но не забывает!!

Глава 42

Спустя минут десять после высочайшей аудиенции я переступил порог той самой комнаты ожидания, которую наблюдал на экране в переговорной. Как оказалось, это был кабинет принадлежавший коменданту спецобъекта Y97 — точнее его приемная. Сам комендант — пухловатый лысеющий мужчина лет пятидесяти тихо стоял навытяжку перед Арсением, и не перебивая слушал, что тот ему втолковывал.

Реакция на мое появление была очень противоречивой. Сирогане Токаторо поднялся с места и устремил на меня слегка раздраженный, но при этом полный превосходства взгляд. Я сделал несколько шагов вперед и изобразил поклон, стараясь выполнить его в точности таким же, как наблюдал в исполнении Танаки. Второй японец в ответ на такое же вежливое приветствие поправил очки и дружелюбно улыбнулся, слегка кивнув мне как старому знакомому, а вот Аки… я с удивлением успел зафиксировать несколько выражений лица, сменивших друг друга: радость, опасение, потом вдруг недоверие… а в следующий момент она быстро отлипла от подпираемой стены и приблизилась, словно разрываясь между порывом броситься на шею или уткнуться носом в плечо. В конце концов остановилась на расстоянии чуть меньше вытянутой руки, быстро окинула взглядом и с силой подавила улыбку, сделав выражение лица бесстрастным.

— Ты в порядке? — спросила она нейтрально вежливым голосом. — Я… мы все очень переживали, — она сглотнула, опустив голову. — Прости, я… тут немного… наследила… — выражение ее лица стало виноватым и раздосадованным.

— То есть? — не понял я, склонив голову набок.

— Госпожа Акакитсу Юй доставила нам очень много… проблем, — вставил вдруг комендант, делая шаг от Арсения в нашу сторону, а последний сложил руки за спиной и приблизился следом.

— Госпожа Юй, — произнес он торжественно. — Как чрезвычайный уполномоченный Его Императорским Величеством, выражая его волю и вместе с ней позицию Службы Имперской Безопасности — довожу до вашего сведения следующее. Ваши неоднократные попытки вмешательства в нашу оперативную деятельность, захват заложников, нанесение телесных повреждений сотрудникам, порча имущества, кража секретной информации и угроза ее опубликования, саботирование, и все иные формы вмешательства, задокументированные нами — являются тяжким преступлением на территории Российской Империи, и караются лишением свободы на срок от двадцати лет. А некоторые деяния — вплоть до пожизненного, — добавил Арсений.

ЧЕГО⁈ Мое лицо вытянулось, я бросил взгляд на Аки, которая прищурилась и слегка оскалилась. Я буквально кожей почувствовал что она готовится к бою или уйти на тропу, или же…

— Ну, положим, кража секретной информации, угроза ее опубликовать и похищение вашего… сотрудника — не моих рук дело, — раздраженно цыкнула Аки, и едва слышно добавила: — к сожалению…

С выражением полного офигения на лице я шикнул на девушку:

— Чего блин? Это что за новость? Ты и правда что-то такое… вытворяла? — я прищурился, а лисичка потупила взгляд.

Глаза Сирогане