Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

пробормотал Глумдар, глядя на следы копоти, что остались на каменных столбах. – Похоже, тебе повезло с этим амулетом. Уж не тот ли, что я передал тебе как наследство от матери?

– Он самый, – кивнул Страг.

Глумдар протянул руку:

– Разреши-ка взглянуть поближе.

– Смотри сколько хочешь. – Страг снял веревку с камнем с шеи и протянул волшебнику.

Глумдар долго всматривался в неприметный черный камень. Поединщик заметил, что эльфийской восьмерки там уже нет. Даже при близком рассмотрении он не заметил в леомуне ничего необычного. Просто амулет в виде камешка. Ничего, что объяснило бы его могучую силу и то, как он постоянно приходит на помощь. И всегда – в нужный момент.

«Страг тоже в недоумении, – подумал Глумдар, – значит, ничего не знает. И не скрывает. Девица тоже».

Ложь Глумдар чувствовал за версту, но от этих двоих ею пока что не пахло.

Он снова посмотрел на амулет, затем бросил Страгу. Тот ловко поймал и надел обратно на шею. Благодаря целительной силе эльфийского камня ожог на груди уже практически не болит.

Глава 17

Утром Страг и Миранда двинулись дальше. Глумдар ушел через портал. Сказал, что свяжется, и не оставил никаких указаний, кроме как «впредь будь осторожнее». Перед тем как уйти, он сварил поединщику лечебного зелья.

С помощью посоха маг сотворил Миранде новую одежду. Теперь княжна красовалась в неброском, но элегантном шелковом платье из красной ткани. Подол по колено казался удобным на случай быстрой ходьбы или бега. Страгу он наколдовал кожаные штаны, сапоги и рубашку с курткой. Прежнюю одежду они даже не стали искать. Обидно было потерять секиру и кинжал, но на поиск ушло бы слишком много времени.

Они снова шли через лес. Вершина Долгона была едва различима далеко впереди и вверху.

Вокруг раскинули ветви деревья, листья стараются впитать как можно больше солнечного света. То здесь, то там дерево свалено ветром или путь преграждает овраг.

Миранда идет рядом, не говоря ни слова с момента ухода из святилища, где остались обгоревшие тела гоблинов.

Пару раз она пыталась заговорить первой, но слова повисали в воздухе – Страг не реагировал, да и сама княжна дальше словно теряла дар речи. Она вдруг поняла, что избегает разговаривать с поединщиком. Девушка сознавала необходимость поговорить о том, что случилось между ними в святилище, но у нее не поворачивался язык.

Княжну одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, казалось, что она совершила предательство по отношению к убитому жениху. С другой – Страг ей давно нравился, и вот наконец случилось то, чего она подсознательно хотела. Собственно, она подсознательно хотела Страга.

Вскоре они остановились для короткого отдыха. Поединщик развел костер, умылся в пробегавшем тут же ручейке. Миранда наконец решилась заговорить.

– Послушай, – сказала она, – там, во время жертвоприношения, когда гоблины заставили нас… ну ты понимаешь.

– Что?

– Ну… вспомни. То, что они заставили нас сделать…

– Что именно? Хватит мямлить, скажи нормально.

– Великий Шалтан, мы же переспали! – взорвалась княжна. – Или ты этого не заметил? А может, тебе все равно?!

– Ах, это, – кивнул Страг, вороша веткой начинавшие гореть дрова. – Ну, переспали, и что?

– Ты должен понимать, что это… ну, что между нами все как раньше. Я не стану больше с тобой спать! То, что произошло, это нелепая случайность! Стечение обстоятельств! Ты меня слушаешь?

– Ага, – кивнул поединщик.

Он подбросил в огонь еще сучьев, и пламя загорелось ярче.

– Я не буду с тобой спать!

– Да я вроде и не прошу.

– Но ты, наверное, думаешь, что я теперь стану делать это постоянно! Я же тебе понравилась или как?!

– Ага. – Он откопал палкой глину у ручья и принялся закатывать в нее двух убитых по дороге диких уток. За неимением лука или хотя бы кинжала Страг сбил их шарами для жонглирования.

– Что значит «ага»?! Понравилась или нет?!

– Тебя волнует, хочу ли я продолжения или понравилась ты мне или нет?

– Ты даже не стал спорить, когда нас принудили к… ну… к этому. Уж, наверное, ты был рад!

– Гвоздь мне в пятку! – буркнул поединщик. – У меня выбора не было. Но ты можешь быть спокойна – я не собираюсь к тебе приставать.

Он сунул облепленных глиной уток в костер.

– С чего мне тебе верить?

– С того, что мне все равно. Я умею долго обходиться без приятных вещей. Уламывать тебя не собираюсь. Если захочешь, ты знаешь, где меня найти.

Княжна ахнула:

– Да как ты смеешь, холоп! Я тебе не шлюха какая-нибудь! И не позволю топтать свое достоинство!

– Кричи громче, – посоветовал Страг. – Еще не все услышали про твое достоинство.

– Ты, низкородная свинья! Как меня только угораздило отправиться с тобой!

Страг лег у костра, закинул руку за голову и принялся смотреть в небо.

– Ты всегда можешь уйти. Рядом наверняка есть какая-нибудь деревушка.

– Вот, значит, как! – отозвалась Миранда. – Ты как все мужчины – попользовался, а теперь хочешь прогнать! Только со мной это не пройдет, холоп! Я сама решу, уходить или остаться! Понял?

Страг не ответил, он уже спал. Миранду тоже одолевала сонливость, но девушка справилась с собой. Она палкой выкатила из прогоревшего костра шары глины и разбила. Изнутри повалил дивный аромат запекшегося утиного мяса. У нее тут же потекли голодные слюнки, в животе громко заурчало.

Поев немного, Миранда уснула. Страг тут же открыл глаза – все это время он не спал. Убедившись, что спутница почивает, принялся за еду. В тишине и покое. Наслаждаясь солнцем и прохладой ручья рядом.

Разжевывая мясо, он думал, что надо будет заставить княжну готовить все время. Пусть отрабатывает – ее бабские разговоры и претензии стали сыпаться как из ведра. Зря он, что ли, терпит.

* * *

Под вечер вышли на поляну. В центре возвышался средних размеров курган. На вершине – нечто похожее на собачью будку из каменных плит, только большого размера. Сооружение было Страгу по пояс – четыре стены, плоская крыша. В одной из стен довольно широкое отверстие, но поединщик подумал, что будь там даже лекарство от яда, что плещется в его крови, он со своими широкими плечами не смог бы туда пролезть.

Он посмотрел на Миранду.

– Знаешь, что это такое? – спросил Страг.

Княжна промолчала, в ней клокотала обида. Этот чертов холоп, эта скотина посмел ее оскорбить. Она ему, видите ли, не по нраву пришлась! Да за ее руку лучшие воины и князья бились на турнирах, что устраивал покойный отец!

– Здесь похоронен герой, – продолжал поединщик. В его