«Фантастика 2025-138». Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Владимиров

— Разве в империи правители не делают того же?

Иланди прикусил нижнюю губу. Ее высочество настроена сегодня повоевать.

— А в Мюрджене?

Ее брови иронично приподнялись.

— В чем же мое отличие? Я обычная смертная. У меня нет даже способностей, какие имеют большинство моих подданных.

— Если бы это было так, вряд ли род Эйлин столько аров оставался правящим.

Княжна положила ладонь на его руку. С таким невинным выражением на лице, как будто он разрешал ей делать это.

— Лэрд Эардоре рассказывал вам о происхождении наших семей?

— Да.

— Дом Эйлин долгие ары пытался возродить истинное наследие нашего великого предка. Вы понимаете, о чем я?

— О серебряной ауре?

Кари кивнула.

— Нам казалось, что мы делали все, как велел он. И все же ошиблись.

— Его светлость сказал мне, что он, чтобы усилить способности своих потомков, создал семью с женщиной, рожденной от смешанного союза. Правда, так и не объяснил, что он имел в виду.

— Эардоре консерваторы и ортодоксы. Они чуть ли не единственные, кто никогда не смешивал свою кровь с неодаренными. Олгин поступился своими правилами. Его сын Янаур — сильный одаренный, владеющий всеми четырьмя стихиями, к тому же проводник, что, впрочем, неизбежно при смешанном союзе. Однако то чего так хотел добиться его отец, ради чего сломал устои своей семьи, не случилось. В его крови тоже нет серебра.

Димостэнис нахмурился.

— Что значит, неизбежно при смешанном союзе. Умение проводить энергии как-то зависит от того, кто твои родители?

Кари бросила на него недоуменный, слегка раздраженный взгляд. Словно обвиняла в том, что в такой ответственный момент он отвлекается на столь несущественное.

— У двух одаренных не может быть потомков, обладающих даром проводника. Это только в крови обычных людей. Они не могут этим пользоваться сами, но умеют передавать.

Димостэнис замер, пытаясь осознать, что только что услышал.

— Но ведь импер…

Он оборвал себя. Вряд ли княжне Мюрджена стоило знать, что Аурино — проводник. Он сам открыл для него эту грань дара и в последнюю их встречу ясно видел, что император осознанно и умело этим пользуется.

— Вы уверены?

Кари горько улыбнулась.

— Вы не представляете сколь высокую цену, род Эйлин заплатил за эту уверенность.

Игры в искренность сыграли с ее высочеством не самую лучшую шутку. Она явно прибывала в расстроенных чувствах и замешательстве. Пальцы княжны сжали его руку.

— Еще вчера мне казалось, что вы сильно изменились. Вы перестали быть похожи на того человека, которого я в первые увидела в центральном парке Антаклии. Того благородного сэя, привыкшего на все смотреть сквозь призму величия своего дара. Надменного, снисходительного, уверенного лишь в своей правоте.

Дим скривил губы. Зачем она говорит ему это?

Ее ладонь поднялась вверх по его предплечью, остановилась слегка поглаживая.

— Я ошиблась. Это все осталось в ваших глазах. И от этого вы не стали менее непредсказуемым. И… притягательным.

Пальцы скользнули вверх по плечу, по шее, задержались на щеке.

— Может, просто надо чаще смотреть людям в глаза? — Дим взял ее руку и прикоснулся губами к кончикам пальцев. — Спокойной ночи, Кари.

Иланди пересек парк и скрылся в доме.

Глава 12

Стук в дверь стал ознаменованием начала нового дня. Дим открыл глаза — за окном едва-едва обозначился рассвет.

— Доброго утра, — на пороге, опустив глаза, стоял Рамир.

Димостэнис едва заметно улыбнулся и пропустил раннего гостя в комнату.

— Я хочу попросить прощения за своего отца и за наше с Ланой поведение.

— Тебе не за что извиняться. Правитель Фельсевера имеет право негодовать на того, кто нарушает законы его страны.

— Наша встреча на той поляне не была случайностью, — понуро произнес юноша.

Дим удивленно приподнял брови.

— Вот как?

— Мы знали кто ты и следили за тобой. Мы думали, — Рамир прервался, подбирая слова.

— Думали, что раз я имперец, то с радостью начну попирать ваши правила и разрушать сложившиеся устои? — безжалостно уточнил Дим.

— Что поможешь нам, так как не знаком с нашими представлениями о жизни.

— Может стоило просто попросить, — язвительно бросил Иланди.

— Ты бы согласился? — вскинул голову юноша.

— Вряд ли.

— Вот видишь! — как за спасительную соломинку вцепился в его ответ Рамир. — Мы видели, как ты поехал в деревню и знали, что твой путь будет лежать через ту поляну и ждали тебя, тренировались в плетениях, которые мы умели делать. Потом пришли эти люди. Дальше ты все знаешь сам.

Димостэнис молчал.

— Я понимаю, — наследный принц Фельсевера поднял на него глаза, — что нельзя обманом заставлять людей делать то, к чему они не готовы или просто не хотят. Поэтому прошу у тебя прощения.

— Прощаю — сухо произнес Дим.

Рамир уныло повесил голову.

— За эти несколько дней ты изменил нашу с Ланой жизнь. С тобой вдруг все стало по-другому. У меня появился даже не друг — старший брат. Все понимающий и поддерживающий. Я бы хотел, чтобы все так оставалось и дальше.

Молодой человек тяжело вздохнул.

— Я всегда мечтал видеть такого друга в отце. Ты не представляешь, как это, — он прервался, погрузившись в собственные мысли, подыскивая слова.

— Жить в ожидании признания, — тихо, за него проговорил Димостэнис. — Чувствовать себя неумехой, подражая, стремясь, быть хоть немного похожим на него. Идти наперекор, только чтобы тебя наконец заметили. Протестовать, напоминая о своем существовании.

Юноша резко обернулся.

— Откуда ты это знаешь?

Дим грустно улыбнулся.

— Мир гораздо больше, чем тебе кажется. Мы все повторяемся в нем по многу раз. Попробуй посмотреть на все другими глазами. Чаще мы сами создаем себе проблему, потом начинаем судорожно искать ее решение. Совершаем одни и те же ошибки. Думая при этом, что жизнь нас чему-то учит.

— Как делать правильно?

— Чаще всего решение проблемы находится в самом начале, когда ты только ее создаешь. Остановись на этом этапе и спроси себя: «зачем?» «мне это надо?» Половина наших бед от головы. Людям вообще нравится страдать.

— Сам-то ты как? Следуешь тому, что сейчас мне сказал? — недоверчиво хмыкнул Рамир.

Димостэнис задумался, наблюдая за одиноким лучом Таллы, робко скребущимся в темные занавеси. Он резко, широким жестом распахнул окно, впуская в комнату свет нового дня.

— Я заменяю слово проблема на слово приключение и жизнь расцветает новыми красками.

Собеседник ошарашено хлопнул ресницами. Дим не выдержал и улыбнулся.

— Если бы я умел, как сказал тебе, — он вновь стал серьезным, — то я бы…

Не гонялся бы за неизведанным.

Не пытался раскрыть спрятанные