Луна Васмиора - Салли Эверс

Разглядывая город, я уткнулась лицом в стекло, запоминая расположение витиеватых улиц, двухэтажных домов, пристальное внимание уделяя маленьким движущимся фигурам. Эти люди, живущие вне замка тоже рабы, но их жизнь отличается от той, что меня недавно заботливо отлучили. Многие из горожан трудятся на знатных господ савирийцев, они так же лишены каких-либо прав, они так же страдают, многим из них возраст позволяет вспомнить, как было до захвата.

Отлепившись от стекла, я грациозно опустилась на стул напротив Рида. Стол накрыт просто изумительно, такие блюда раньше мне удавалось увидеть лишь в виде объедков. В углах притаились слуги, готовые угождать не только хозяину, но и мне. Я с самого начала догадывалась, к чему этот шикарный обед, надеялась лишь, что Рид не станет юлить и скажет все прямо.

– Здесь очень красиво, хозяин, – я попыталась улыбнуться. – Вид на город прекрасен, – у меня перехватило дыхание. Как только наше с ним сотрудничество подойдет к концу, я смогу спуститься в Сумеречную Пустоту и вблизи увидеть город.

– У меня есть новости, – Рид сразу перешел к делу.

Я слабо кивнула, примерно представляя, что сейчас услышу.

– Они уже здесь, – коротко отрезал он и вперил в меня внимательный взгляд, не выражающий совершенно ничего.

Две недели с той ночи, когда мы заключили сделку минули. Все это время мы ждали приезда из Савирана двух магов, один из них стихийник, второй военный, обладающий даром разрушения. Рид мне о них рассказывал. Все дни он как мог старался подготовить меня к предстоящей процедуре, но мне все равно оказалось сложно принять, что завтра над моим телом и мозгом будут проводить черт знает какие экзекуции.

– Это ведь хорошо? – Я сглотнула ком в горле, цепляясь за бокал с вином, как за спасительную нить.

Рид замялся, подыскивая нужные слова, но что бы он не сказал, это не изменит ничего, что творится в моей душе. Я продалась за свободу, потому как убийцу Кейдры мы до сих пор не нашли.

Каждый вечер мы проводили вдвоем, позволяя гулять отвратительным слухам среди рабынь и служанок. Мы рассуждали, искали, строили теории. Я тысячу раз прокручивала в голове образ человека из сна, факты, известные о смерти подруги, но так ни к чему и не пришла. За две недели мне удалось узнать, что в замке не так уж много тех, кто обладает даром. Всего несколько человек, во-первых, это сам Рид, еще трое его приближенных, и двое солдат. Никто из гостей хозяина не смог бы воспользоваться магией в стенах замка, этому препятствует магический барьер, наподобие того, что я видела в библиотеке. Никто. А те пятеро, кто мог, оставили бы определённый след, который Рид почувствовал за милю. Но следов нет.

Поэтому военный маг прежде всего займется проверкой барьеров. Если кто-то смог его обойти, то это можно каким-то образом выяснить, вот только я так и не поняла, каким.

В покоях Рида на столе мы разложили план замка и отметили на нем каждого убитого, где и когда это произошло. И каждый вечер мы туповато пялимся в этот план и продолжаем гадать. Дальше этого продвинуться не удалось.

– Я буду присутствовать при каждом сеансе, – попытался меня успокоить хозяин. – Если что-то пойдет не так, я успею вмешаться.

Узнав Рида получше, я могла бы предположить, что это угроза. На деле же меня больше испугала фраза: «если что-то пойдет не так».

– Мы так и не нашли доказательств, – я попыталась перевести тему в интересующее меня русло, стараясь не сказать лишнего при слугах.

– Найдем, – заверил меня Рид. – Обязательно найдем.

Зная, насколько не охотно он заговаривает при ком-то об убийце, я не решилась настаивать. Мы держимся на тонкой грани, часто спорим и практически все споры перерастают в конфликт типа: «Савирийцы – монстры, васмиорцы – угнетенные ангелы».

Обед не продлился долго, Рид старался замять не самые приятные известия светской беседой, а мне кусок в горло не лез. Прокручивая в руках второй бокал, с манящей бордовой жидкостью, я думала о том, как просто забыться в вине, стать похожей на тех, кто вываливается по утру с хозяйских празднеств.

Наконец Рид взглянул на слуг и те разом попятились к выходу. Нас достаточно быстро оставили наедине.

– Можешь присутствовать на собраниях, – его голос прозвучал как гром.

– Простите? – Я отставила бокал в сторону, пытаясь сдержать улыбку, ведь сразу поняла, о каких собраниях идет речь. Об этом я попросила хозяина еще на прошлой неделе, но он наотрез отказался подпускать меня к важным разговорам с советником и приближенными.

– Чтобы видеть шире, ты и знать должна больше, иначе дело не сдвинется с мертвой точки, – Рид поджал губы (так он делает, когда борется с внутренними демонами), положил руки перед собой. Скулы на его лице стали четче от напряжения лицевых мышц.

Все еще стараясь подавлять улыбку, я благодарно кивнула.

– Но то, что ты услышишь, – хозяин замялся и ненадолго замолчал, прожигая меня взглядом. – Ты должна понимать, что… – он снова осекся. – Главное, чтобы тебя никто не заметил и не почувствовал, поэтому, что бы ты не услышала, сиди тихо и не высовывайся.

Сказано – сделано. Не представляю, что такого ужасного я могу услышать о своем народе, чего еще не слыхала, однако, спорить с хозяином не стала. Он сказал, что ждет меня после заката в своих покоях и остальное обсудим там же. Сказать, что до самого вечера я не находила себе места – значит ничего не сказать.

7

Словно ребенок за час до заката я уже ошивалась около дверей в покои Рида под неодобрительные взгляды стражей. Устав топать по коридору, я прижалась к стене и закрыла глаза.

Возможность присутствовать на таких собраниях – не выпадала ни одному васмиорцу. Все самые важные разговоры предавались огромной тайне, не знаю, что Повелители могут обсуждать за закрытыми дверями, какой еще подлый захватнический план зреет в их головах, но прикоснуться к этой тайне – значит связать себя с Ридом до гроба. Выпрашивая у него подобное разрешение, я понимала, чем это сулит, Рид не отпустит меня, по крайней мере далеко. Остаток жизни я проведу под его присмотром, дабы не возникло соблазна, поделиться с кем-то его страшными секретами.

Распахнув глаза, я тихо пискнула и быстро прикрыла рот рукой. Не знаю, сколько Рид простоял почти вплотную ко мне, но его лицо столь близкое от моего, вызывало что-то