Колыбельная для маленьких солдат - Ина Голдин

и заснуть не выходило, хотя лампочка горела неярко. Агент повертелся и стал рассматривать книги, сложенные у кровати. «Справочник по тыловому обеспечению» – интересно, можно посмотреть. «Теневые игры: коррупция в армии Гибеи». «Искусство партизанской войны в городских условиях» – а эту Агент знал, и «Государя» тоже. Странно было представить, что он и его задание читали одно и то же. Последним в стопке был потрепанный томик с чернокожим ребенком, изображенным на обложке. «Книга джунглей». Агент уже читал про тактику боя в джунглях, но обложка его заинтересовала, так что он раскрыл книжку.

В Сионийских горах наступил очень жаркий вечер. Отец Волк проснулся после дневного отдыха, зевнул, почесался и одну за другой вытянул свои передние лапы, чтобы прогнать из них остаток тяжести…[3]

Чем дальше он читал, тем становилось страннее. Волки и шакалы в этой книге почему-то разговаривали. В лаборатории он иногда подслушивал, как взрослые обсуждали опыты над животными. Кто-то однажды сказал, что и животное, если провести над ним необходимые операции, может работать на Организацию.

Может, книжка про зверей-мутантов, которых выводят тут, на тайной базе в лесу, и которые умеют говорить? У Агента по спине пробежал холодок. Вот если бы принести в лабораторию такую информацию… Но ведь он зубрил географию Гибеи перед миссией: тут нет никаких джунглей. Ребенок, пришедший к волкам, тоже наверняка станет воином – и все-таки Агент никак не мог понять: где такое может происходить или – когда происходило? Может, в Организации об этом знают – взрослые знают много вещей, которых ему не рассказывают, и подслушать выходит не всегда. Если бы вентиляционный люк чаще был открыт, Агент уже наверняка бы знал все, о чем говорят в лаборатории, – но его забыли закрыть только в тот вечер, а до этого такого не случалось…

Он прочел еще несколько страниц, прежде чем до него дошло: это все не настоящее. Это одна из тех книжек, которые дети читали в обучающих видео. Дурацкие истории, которых на самом деле не было, – одним словом, деза.

Он так на себя разозлился, что едва не отбросил книжку. Но Агент не имеет права на эмоции. Поэтому дурацкая сказка так и лежала у него на коленях, когда вошел стороживший его человек со стаканом молока и печеньем. Маллори.

– Десятый час, – сказал он. – Командир сидит с Фишером. А тебе, наверное, спать пора. Поешь вот, и я выключу свет. Фонарик оставлю, чтобы не было страшно.

Интересно, это он так Агента проверяет? Какой еще фонарик?

– Я не боюсь темноты.

Тот не смутился. Поставил поднос на пол рядом с кроватью, увидел обложку с ребенком.

– Ух ты, «Книга джунглей». Я ее обожал, когда был маленьким.

– Это сказка?

– Очень хорошая сказка. Ты не читал?

Маллори присел на кровать рядом, взял у Агента книжку, пролистал.

– Ты вот что, – сказал он. – На командира не дуйся. Он ведь не знал, что ты у него есть. А знал бы – пришел бы раньше. Даже если б и не смог тебя забрать во дворец, все равно бы приходил. У меня мамка так же – как ни спрошу, где отец, всегда злилась. Нет его, и все, и не было. Я так думаю, она и ему не сказала. А если б он знал, где нас найти, так и нашел бы. Может, он старенький уже, ему помощь нужна – забор там поставить, крышу починить, не знаю. Я бы не отказал. А она все молчала…

Агент не понимал, зачем Маллори делится этой информацией, но на всякий случай запомнил. «Всякая безотцовщина», – всплыло в памяти выражение куратора.

Маллори хлопнул себя по коленям.

– Ладно. Чего я тебя такими разговорами… Давай пей и на боковую.

– Я не люблю молоко.

Его учили: нужно говорить «я не люблю» или «я не пью», а не «организм не усваивает». И что такое боковая? Агент думал, что будет спать на этой кровати…

– Ну хорошо. – Маллори погасил верхний свет и, как обещал, зажег фонарик. – Бери тогда печенье, ешь и читай.

Уже выходя, он спросил:

– Он и правда твой папка?

– Я не знаю. Так мама сказала.

– Ну раз мама сказала, так оно и есть…

Маллори закрыл полог, но, как ни надеялся Агент, от палатки не отошел. Агент лежал тихо, тупо светя фонариком в темноту и ругая себя: два прокола за один день. Вот тебе и первая самостоятельная миссия. Ему хотелось узнать, что случилось дальше с мальчиком у волков (воином, он наверняка станет воином), но Агент был не гражданский – сказки читать.

Еще не хватало. Он погасил фонарик. Агент умел отключаться от боли, но ночью это было труднее всего, нога не переставала ныть. Через какое-то время полог раздвинулся; сквозь прикрытые веки он следил за тем, как Бенджамин зашел и опустился на свою кровать. Поворочался, потом в темноте вспыхнул огонек сигареты, но Бенджамин тут же выругался и ее затушил.

– Не спишь? – спросил он шепотом.

– Не могу заснуть, – соврал Агент.

– Я тоже. Отнести тебя кое-куда?

Он не понял.

– Куда?

– В туалет.

Агент помотал головой.

– Ладно. Я пойду покурить. Хочешь со мной?

– Ага, – сказал Агент и выбрался из-под одеяла.

Бенджамин собрался было подхватить его под мышки, но опять выругался и пошел к тряпичному шкафу. Вынул оттуда камуфляжную куртку и закутал в нее Агента. Так и вынес наружу, в тихий темный лагерь. Небо тут было низкое, и луна светила ярко. Джон усадил Агента на широкий камень недалеко от палатки. Куртка была большая, теплая и пахла куревом. Бенджамин сел рядом, достал из кармана мятую пачку сигарет. В сумерках он еще больше походил на Воина, и Агент опять вспомнил о своей детской мечте: когда-то он представлял себе, что тот явится за ним вот так же, ночью, и они вместе уйдут из лаборатории, и Воин будет брать его с собой на миссии, и никогда больше не придется ходить на процедуры…

Бенджамин отсел чуть подальше, стараясь, чтобы дым не попадал Агенту в лицо. Вряд ли он вытянул его на прогулку просто так, скорее всего – решил допросить.

Так и оказалось.

– Ты что же, так и ушел из дома, без теплых вещей?

При средних температурах в Гибее теплые вещи Агенту не понадобились бы, но он понимал – этого говорить не надо.

– Я взял куртку, только ее украли.

Бенджамин вздохнул.

– А документы у тебя есть?

– Есть. В рюкзаке. Мама дала.

Еще одна тонкая струйка дыма растворилась в темном воздухе.