В трех шагах - Герман Иванович Романов

— в протекторате Богемия и Моравия потихоньку наращивают производство «Хетцеров» на базе снятого с производства легкого танка Pz-38 (t). Вес машины возрос до пятнадцати тонн, поставили в броневой рубке с сильно скошенными плитами 75 мм длинноствольную, в 48 калибров пушку, на крыше которой установили дистанционно управляемый пулемет, из которого можно было стрелять, находясь внутри машины. «Лобовая» плита толщиной в 6 см на дальних дистанциях уверенно держала снаряды русских 76 мм и 45 мм пушек, наиболее «ходовых» в противотанковой артиллерии калибров, и в стойкости превосходила 8 см «нашлепки» на Pz-IV. А вот борт всего в 2 см, но сам корпус прикрывался коротким «фартуком», а стенка рубки ставилась под большим углом наклона. И такая запредельно тонкая броня уверенно держала пули русских противотанковых ружей, которых на фронте было неимоверно много, порой бывалым танкистам казалось, что каждый большевицкий солдат вооружен таким длинноствольным ПТР. Так что подход к созданию штурмового орудия был предельно рациональным, а масса установки и главное цена за каждую, была существенно меньше StuG III — а к «четверке» вообще соотношение почти как два к одному. А потому сам Гудериан полностью одобрял начавшееся широкомасштабное и все увеличивающееся производство «охотников» — для панцерваффе они были не нужны, зато служили той самой «костью», которую следовало бросить армейским генералам. Ведь те тоже правы в своих притязаниях — количество русских танков на фронте возрастало с каждым месяцем, а это внушало серьезные опасения и даже беспокойство руководству вермахта. Цифра ежемесячного производства большевиками двух с половиной тысяч «тридцатьчетверок» и САУ на его базе навевала вполне обоснованный страх. Тридцать тысяч великолепных машин враг выпустит в этом году из ворот своих заводов — остановить такую лавину будет неимоверно трудно. И это не считая многих сотен тяжелых КВ, опасных для любой «четверки» своей 8,5 см пушкой. И еще нескольких тысяч штурмовых орудий с «гадюками», чуть больших, чем «хетцеры», с образца которых тот и создавался.

— Нужно обескровить русские войска в их беспрерывных атаках, мой фюрер. Рано или поздно у большевиков закончатся опытные солдаты, и тогда Сталин будет вынужден перейти к обороне. Стабилизация фронта с переходом к позиционной войне на выгодных для нас оборонительных рубежах, со временем дадут нужный результат. Силы русских не беспредельны, они тоже ограничены, людских и производственных ресурсов не так и много — ведь в прошлую войну при царе дотянули только до семнадцатого года. Сейчас им помогают американцы, англичанам уже не до оказания помощи — Британская империя сама находится на краю военного поражения. Ведь поражение Ройял Нэви и означает для нее неизбежную гибель с последующим распадом — без флота невозможно поддерживать былое господство.

— Я согласен с вами, фельдмаршал — со Сталиным можно договориться, с Черчиллем никогда. Он готов принести в жертву все и вся, но сохранить свою империю. Да ради этого англичане и развязали обе эти войны, чтобы навечно попытаться сохранить существующий порядок вещей со своим доминированием в мире. И просчитались — они стали врагами для нас, а русские и особенно американцы сделались сильнее их. Могущество Англии во флоте, но мы с японцами уже обескровили его. Это очень хорошо, что вы вовремя посоветовали мне держаться новой линии, сменив приоритет — сокрушить Британскую империю, растерзать ее, а с Рузвельтом и Сталиным разобраться чуть позже. И теперь результат получен!

— Вы абсолютно правы, мой фюрер, — «отец панцерваффе» не лицемерил, он на самом деле так думал. После тулонских событий фельдмаршал в полной мере осознал, для чего нужен флот, и почему при кайзере гросс-адмирал Тирпиц пытался сделать его вторым в мире. Так что в полной мере разделял яростное желание Гитлера усилить кригсмарине как можно больше, но только не за счет танковых войск — без них проигрыш войны на востоке неизбежен. Вот такая дилемма — без кораблей победить невозможно, без танков поражение неизбежно, а потому нужно найти самое оптимальное решение, и его удалось отыскать. И первым сделал это именно он, к морю не имевший раньше никакого отношения, но совершивший захват всего французского флота. А если удастся получить или приобрести у итальянцев еще несколько кораблей, то в европейских водах кригсмарине станет почти на равных с Ройял Нэви, который вынужден «разрываться» силами на всех океанах, а они у него отнюдь не беспредельны — время для «владычицы морей» бесповоротно и окончательно ушло.

— На время остановим наши наступательные операции на Востоке, Гейнц. Манштейн прав, что пора переходить от танковых армий к корпусам и дивизиям, это более пригодный «инструмент» для локализации вражеских атак, и нанесения контрударов…

— Не стоит этого делать, мой фюрер, это шаг назад, и нам потом придется заново все восстанавливать. Танковые армии нужны, они необходимы, но тут нужно принять во внимание их достаточность.

От самой мысли отказаться от крупных танковых объединений, с таким трудом созданных, Гудериан не мог, и имел на этот счет иные предложения, чем Манштейн. К тому же фельдмаршал категорически не желал ни малейшего умаления своего влияния…

Послевоенный «объект 416» 1949 года — противоречивые взгляды на его создание и возможное применение привели к отказу от внедрения в производство, «классический образец» Т-54 был намного предпочтительней…

Глава 12

— Что вы предлагаете, Гудериан? Я вижу, у вас есть свое мнение, так извольте высказать свою точку зрения.

В голосе Гитлера не слышалось недовольства, наоборот, в последние месяцы рейхсканцлер относился очень дружелюбно, с большим вниманием и подчеркнутым уважением, чем к командующему люфтваффе рейхсмаршалу Герингу. Но что характерно — теперь приоритет из всего вермахта уделялся именно танковым войскам, хотя и раньше туда направлялись лучшие кадры офицеров и новобранцев. И одно то, что рейхсфюреру СС Гиммлеру отказали в развертывании его «элитных» дивизий в танковые соединения о многом говорило — Гудериан настоял, чтобы все военнослужащие, имеющие отношение к панцерваффе, кроме переданных в состав армейских корпусов рот и батальонов «хетцеров», находились именно под его командованием.

— Танковые армии в прежнем виде действительно не нужны, это так, мой фюрер — мы потеряли господство в воздухе, а благодаря сочетанию «панцер плюс штукас» и были достигнуты впечатляющие успехи. Но время «глубоких операций» прошло — наступая на Москву, я имел в составе армии полтора десятка дивизий, половина из которых была чисто пехотными, и потому потерял темпы продвижения. Но мы не можем сделать все наши армии подвижными, моторизация коснется едва четверти соединений,