КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова

— Именно. Вплавь бы не полезли, а на баркасе могли. Город меньше чем в двадцати километрах отсюда. На таком расстоянии скопление людей они отлично чуют.

— Им ещё управлять уметь надо!

— Серго, я тебя умоляю! Запугать пару рыбаков, чтоб доставили стаю на тот берег. Там же были и настоящие вампиры, а не эти…

— Действительно, наблюдаю указанное плавсредство на противоположном берегу, — подтвердил капитан, воспользовавшийся биноклем, пока Серго с Петей препирались.

— Давай, Илья! Как только люк откроем — тишина! Слух у них…

Неслышно отъехала в сторону створка люка, дирижабль бесшумно пошёл к земле. На десяти метрах над упырями я отправил вниз первое ледяное копьё, за ним второе. И если первое вошло удачно, проколов упыря почти насквозь, то второй успел дёрнуться, и ледыха попала ему в ступню, пришпилив к земле — надолго ли?

Хуже того, оказалось, что в тени веток сидел третий участник мерзкой трапезы. Он рванул в сторону, в лес.

— Морозь их, я догоню! — крикнул Серго и выпрыгнул в люк, оборачиваясь в полёте.

Я прыгнул следом.

Удобно быть большим!

Согласен! С трёхэтажной высоты сигагнул — а на лапы мяконько встал. Считай, как с русской печки на пол.

Пришпиленный за ногу уже выдрал из земли ледяной кол и им же на меня замахнулся… Да хрен тебе! Н-на! Ещё одну льдину в живот! Сосулина проткнула упыря и вбилась в лиственницу. Он задёргал клешнями своими, как таракан. Второй, сквозь всю тушку проколотый, шипел и скалился на меня, не оставляя попыток стянуть себя со льдины. И впрямь живучие твари.

Я споро наморозил вокруг них по трёхметровой глыбине. Застыли. Или вон тот глазами лупает?

Но мерзкие…

Из леса, треща деревьями, появился Серго. Он тащил третьего упыря за загривок. На лице Багратиона было написано столько омерзения, что мне стало не по себе.

Кажись, совсем невкусно.

Не говори…

Я поскорее наморозил вокруг ног упыря ледяную гирю. Серго тут же его выплюнул и помчался к Илиму, рот полоскать.

— Перекинься туда-сюда! — крикнул я ему вдогон. — Обернёшься чистеньким!

Сам же закатал в лёд третьего. Ну всё, до вечера не оттают.

— Илья скорее! И так десять минут потеряли! — крикнул Петя, и я увидел, что нас с Серго уже ждут болтающиеся десантные ремни.

Прицепились. Сразу полетели. Под ногами мелькала серебряная вода Илима.

Вот так. Это рассказывать долго. А на деле — десять минут.

Впереди ждал Железногорск.

06. ЗАЧИСТКА

КОМУ ПОВЕЗЛО, А КОМУ — НЕ ОЧЕНЬ

Мы почти успели.

Всё-таки «Пуля» даже на сниженной скорости около двухсот километров в час даёт. Ни один вампир такого темпа долго не выдержит.

С другой стороны, руднику (а в особенности его жилому посёлку!) страшно повезло, что нескольким заскучавшим женщинам именно в эти дни ударило в голову наводить красоту в новом доме старшего директора по логистике.

Дом, назначенный Фридриху, стоял в ряду усадеб рудничной управы, на солнечном склоне сопки, под ярко зеленеющими лиственницами. А поскольку выстроен был позже других, то и стоял с самого края. И там царила суета — женщины, дети, музыка из распахнутых окон веранды, что-то вкусное на мангале жарится — ароматы на всю округу.

Естественно, стая немедленно рванула туда. И была встречена в первую очередь лисами!

— Ядрёна колупайка! — радостно заорал я в открытый люк, глядя сверху, как Айко нещадно колотит об землю нечто чёрное, похожее уже на измочаленную тряпку. — Я и забыл про лис!!!

Айко мой вопль услышала, замерла на секунду, задрав голову вверх… но чёрное тут же завозилось, и она принялась яростно молотить его с новой силой.

— Дядя герцог Илья Алексеевич! — завопили Сэнго и Хотару, прыгая на крыше. — Они нас обидеть хотели! Но мы всем-всем дали сдачи!!!

Словно груз десятитонный с плеч свалился!

— Живы⁈ — орал я, свешиваясь в люк. — Живы все⁈

Из-за моего плеча выглядывал Серго, а Петя безуспешно пытался удерживать нас за шкирки.

Пуля пошла вниз. На крыльцо выбегали наши женщины!

— Живы! — голосила Хотару. — Наши все! А эти маленько не все!

Мы выпрыгивали из люка в объятья наших женщин, гомон стоял страшный!

— Кого-то уничтожили, я так понимаю? — одновременно с тревогой за своих и с досадой ответственности за этих тварей спросил Петя, скинувший шлем и целующий Сонечку и пупсика у неё на руках.

— А чего они⁈ — с лёгкостью перекрываю толпу, завопила Сэнго. — Тёте Кате целый тазик мяса опрокинули! Она и осерчала!

— Правда, Илюша, — сестра и плакала, и смеялась. — Не успела испугаться, как увидела эту рожу! Он ведь прямо в таз скакнул — и сразу жрать, тварь тупая! Я не помню, как шкуру-то накинула, да как дам ему! Так разозлилась… Барашка специально мариновали, ждали ведь, что приедете вы! Смотрю — через забор ещё лезут, а в доме-то дети!

— Ох как тётя Катя их раскидала! — Хотару запрыгала от восторга. — Только клочки по закоулочкам пошли!

— А старшие? — тревожно спросил Петя. — Настоящие вампиры?

— Так вон они! — Маша махнула рукой в сторону забора. — Всякие там.

В тени высились ледяные глыбы. Гораздо более изящные, надо сказать, чем мои поделия, оставшиеся на берегу Илима. Внутри двух первых прозрачных цилиндров живописно застыли два довольно импозантных хлыща. Картину портили раззявленные рты и выпученные глаза. Зато клыки удлинённые разглядеть можно.

— А третий вот, — рыкнула Айко. — Лежать, скотина!

— Брось его, тоже заморозим, — деловито предложила Даша. — Караулить его ещё! — и мгновенно исполнила своё предложение, установив ледыху с измочаленной тварью рядком с его собратьями.

После высших вампиров в ряд возвышались одиннадцать глыб с тварями рангом пониже — вурдалаками. И в конце ещё шесть с самыми зверовидными упырями.

— Паноптикум! — оценил Серго, а Петя судорожно сверялся со списками.

— Не хватает! Троих вурдалаков не хватает и… А упырей сколько порвали?

— Штук шесть, что ль, — стеснительно сказала Катерина. — По бошкам ежли посчитать, остальное-то сожгли…

Бошки тоже оказались заморожены, поскольку наши дамы разумно опасались, что нечисть может регенерировать.

— Пятеро упырей ушли!

— Далеко не уйдут, — уверенно сказала Серафима. — Хаген догонит!

— Так «Саранча здесь»⁈ — обрадовался я.

— Конечно! — хором закричали женщины, и из их гвалта мы