Ее зверь-киборг - Грейс Гудвин

Уолл Стрит, чтобы знать, что именно следует делать. Смысл был в том, чтобы заставить парней думать, что они всё решали, когда всё это время это и был твой план. Реззер был очень далёк от исполнительного директора на Уолл Стрит. Мне просто приходилось надеяться, что мужская психология работает здесь точно так же, как и на Земле.

Вспоминая высказывание Надзирателя Эгары о том, насколько властными и доминирующими были мужчины на планетах Коалиции, я осознала, что могу использовать это в свою пользу.

Я подняла руку, расстегнула пуговицу вверху моего платья с бретелькой на одно плечо – я найду время, чтобы выяснить как я оказалась в таком наряде, в следующий раз – и позволила ему соскользнуть вниз по моему телу.

– Что ты делаешь?

– Проверяю тебя.

Глаза Реззера расширились и сосредоточились на каждом кусочке кожи, который оказался открыт. Сначала на выпуклостях моих грудей, потом на самих полных сферах с затвердевшими сосками, потом на моём животе, широких бёдрах, киске – когда это её успели побрить? – и затем на моих длинных ногах.

– Здесь так жарко.

Когда я говорила, он не поднял глаз. Неа, он не моргал и был сосредоточен на моих грудях. Они были большими, как и вся я.

– Я говорил тебе, что я недостоин. Зачем ты насмехаешься надо мной?

Я пожала плечами, я знала, что это поднимет мою грудь. Я услышала стон.

Я посмотрела вниз на его тёмные штаны, увидела очертания его члена под тканью. Я предположила, что это было его обычное состояние, что его эрекция будет даже больше, и мои внутренние стенки сжались. Он уже был большим. Каким он будет, если действительно возбудится… как зверь?

– Какое это имеет значение? Ты собираешься отвести меня к доктору, чтобы выбрать мне другого мужчину. Отдать меня другому. Достойной паре. Кому-то, кто меня хочет.

Его зелёные глаза поднялись к моим на секунду, затем опустились к моему пупку, потом ещё ниже. Я не стала смущаться.

– Скажи доктору, что мои соски очень чувствительные.

Я подняла руки наверх, начала оттягивать твёрдые кончики пальцами.

– Надеюсь, моей новой паре понравится играть с ними.

Они действительно были чувствительными, и меня возбуждало стоять перед Реззером. Я хотела, чтобы он хотел меня. Чтобы вместо моих рук на моих грудях были его. Я хотела видеть его член, а не просто очертания. Я хотела почувствовать его глубоко внутри.

– Женщина, ты на меня давишь.

– Разве?

Я повернулась и пошла к двери, преувеличенно раскачивая бёдрами.

– Как она открывается?

Я не была эксгибиционисткой, совсем нет. Но я находилась на новой планете, и мне не нужно было следовать правилам с Земли. Я не хотела, чтобы меня увидел кто-то ещё, но если это заставит Реззера разозлиться достаточно, чтобы ко мне прикоснуться, то оно того будет стоить.

Он сделал два шага и подошёл ко мне, положив ладонь на мою руку и развернув меня к себе. Я посмотрела на его руку так разительно отличающуюся от бледной кожи на моей. Я была в форме – занимаясь каждое утро в пять до того пока эта работа безусловно окупилась – но его руки были как обеденные тарелки. Нежные обеденные тарелки.

– Ты не выйдешь вот так наружу. Ни за что, чёрт.

А, ругань. Хороший знак.

Я откровенно посмотрела на его член, увидев, что бугор стал больше.

– Я не твоя пара. Ты сам так сказал. У тебя нет причин меня останавливать, – возразила я.

Он выдавил смешок.

– О, да, есть.

Я изогнула бровь, выдавая мой лучший надменный взгляд.

– Это ещё почему?

– Потому что до того момента, пока тебе не найдут другого, ты моя. И это мой долг тебя защищать.

Я покачала головой, чувствуя как волосы скользят по голым плечам. Хотя в комнате и не было холодно, но и тепло тоже не было. Его рука, тем не менее, была горячей, и я хотела обхватить его руками и ощутить его жар.

– Ты меня отдаёшь.

– Не в таком виде, – прорычал он, – для начала ты наденешь обратно своё платье, а затем я отведу тебя в медицинский блок.

– Зачем? Я хочу, чтобы как можно больше мужчин увидели меня, так они узнают, что возможно получат. Те, что с наибольшим… интересом, могут попасть в первые строчки моего списка.

– Списка? Ты вообще понимаешь, что ты можешь натворить, выйдя за дверь вот так?

Я снова передёрнула плечами, удостоверившись, что мои груди качнулись от этого действия. Ухмыльнувшись, когда они, несомненно, привлекли его внимание на себя.

– Будет тотальная битва. Бесхозная пара, обнажённая? Мне придётся отгонять их от тебя. Ты не хочешь войны, так?

Я искренне рассмеялась.

– Я? Начать войну?

– Они заберут тебя в борцовские ямы. И сделают тебя призом для победителя.

Бойцовские ямы? Что за чокнутой была эта планета? Варвары Это Мы? Его ноздри раздувались, а его взгляд свободно странствовал по моему телу. Ощущаемый. Жаркий. Я подняла одну руку к соску и покрутила его в пальцах. Сжимаясь, когда возбуждение прошло прямо к моему клитору. Я знала, что мои глаза станут широкими и тёмными. Я не скрывала того, что его присутствие со мной творило. Вызывая воспоминания от тестирования. Похоть.

– Сражаться? Это было бы ужасно, правда? Так как ты больше не можешь драться? Хотя, это будет своего рода возбуждающе, наблюдать как они сражаются за меня. Никто за меня раньше никогда не дрался.

Это было правдой. Я была высокой. Дерзкой. Состоятельной, пока федералы всё не забрали, и грубой, когда приходилось. Мужчин, достаточно храбрых, чтобы пойти со мной на свидание, было крайне мало. И никто из них никогда не заставлял меня себя чувствовать вот так.

Его глаза сузились. Их цвет изменился от глубокого зелёного до практически чёрного, пока он увлечённо наблюдал, как я играю со своей грудью.

– Никто не увидит тебя вот так, кроме меня.

– Ты не можешь меня остановить.

Я опустила руку и повернулась к двери, но я знала, что никуда не пойду.

– О да, могу.

Я сдержала небольшую улыбку, когда он сыграл мне на руку.

Он крутанул меня обратно, и импульсом меня толкнуло ему прямо в грудь. Из меня вырвался гулкий низкий звук. Его руки опустились на мою поясницу, но он довернул меня дальше, пока я не оказалась лицом от него. Он провёл меня вперёд, пока не прижал к стене.

Поверхность была металлической. И холодной. Я зашипела, когда мои соски коснулись её, воспоминание о сне при тестировании ворвалось в мой мозг. Тот стол тоже был холодным.