Либелломания - Н. Мар

Под стрекот цикады на коленях и с пчелой на плече, Кайнорт откинулся назад и закрыл глаза. Он так устал, что на мгновение подумал, что умирает, и даже не нашёл сил, чтобы испугаться. К нему на сиденье что-то упало.

— Держи, это твой старый комм, — разбудил его Крус. — Ты забыл его в каюте тогда. Ещё работает. Там поначалу приходили какие-то сообщения, а потом всё. Если что, я не читал.

Кайнорт машинально сбросил банковскую чепуху и перестал дышать:

813 дней назад, 00:00:

«если ты вдруг вернёшься: это была я»

806 дней назад, 02:13:

«мне очень жаль»

805 дней назад, 03:25:

«ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ!»

776 дней назад, 05:15:

«страшно ибольно»

Её стиль. Не фразы толком, а обрывочный концентрат терзаний, которые не поместились в объём одной девчонки и плеснули через край на экран его комма. И почему четвёртое — тоже ему? Через два месяца после Кармина, почему? Чёрное холодное ничто опять заворочалось внутри, и Кайнорта затошнило. Он вычислил, что ему писала Эмбер, ещё в тот вечер на Кармине, когда пил Шмелье руж и показывал карминскую фигурку. Он отправил сообщение, а у неё блеснул комм. Она слишком нервничала, чтобы заметить, что он заметил.

— Крус?

— А?

— Помнишь, после нападения имперцев на Эзерминори я просил тебя пошпионить за его величеством?

— Ну.

— Приоритет этой задачи временно понижен. Есть кое-что поважнее. Догадываешься, почему я просил тебя приехать без Пенелопы?

— Хочешь, чтобы я нашёл Эмбер Лау.

— Да.

Орникоптер оторвался от проводов и спланировал к гостинице, где жил Бритц. Крус обернулся и терпеливо ждал, когда тот продолжит.

— Говорят, у неё хватило дури вернуться на Урьюи, — помолчав, сказал Кайнорт. — Я буду компенсировать все твои расходы на то, чтобы стать её тенью.

— Понял. Не говорить Пенелопе?

— Не говори.

— Понял. Куда высылать данные?

— Никуда. Хранить на видном месте под небезопасным паролем.

— А теперь не понял.

— Если я сам попрошу Пенелопу спрятать от меня Эмбер, она не воспримет угрозу всерьёз, — Кайнорт говорил через силу, будто наперекор желанию. — А если обнаружит, что ты ведёшь слежку, испугается и сделает всё возможное, чтобы мы с чёрной вдовой никогда не встретились. Я не могу надеяться на тебя одного. Дело не в способностях, просто тот, кто прячет, должен быть мотивирован сильнее того, кто ищет. А ты первым делом спокойно спросил, куда высылать данные.

— Я же не знал.

— Только имей в виду: если об этом разговоре узнает Пенелопа, и я доберусь до Эмбер раньше неё, Пенелопа будет несчастна, а тебя загложет чувство вины.

— А если она заставит меня прекратить?

— Не заставит, — возразил Кайнорт. — Чтобы хорошо прятать, нужно хорошо искать. Пенелопа попросит тебя помогать ей, а ты не упирайся долго.

— Понял. Ты играешь нами против себя.

— Причём в поддавки.

— А если паучиха сама тебя ищет? А если случайно столкнётесь?

— Посмотри мне в глаза, Крус. Видишь? Это пробелы в моих планах.

Он удалил её сообщения наутро. Если Эмбер и правда вернулась домой, тогда она — самый сильный и потрясающий из его врагов. Ведь её ужас был ужаснее, чем его, потому что, когда случился Кармин, ей не было и двадцати. Но надо же, выбралась, дала сдачи. И сохранила рассудок, хотя за последнее он не ручался. Кайнорт вспоминал об этом всякий раз, как ему резали крылья наживую, чтобы продать. Имя паучихи стало анестетиком. Так неужели Эмбер сильнее? Нет. Нет, они станут вровень. Кайнорт знал, что эта мысль способна вытащить его из любой пропасти.

А пока он бежал с Урьюи, которую вырвал у пауков с корнем, с мясом. И прятался в самую глубокую нору. Потому что не мог вынести столько чужого света и воздуха.

Глава 4

М

+ четыре с половиной года

Вогнутую арену переполнили вопли. Это была даже не чаша, а целый кратер из шлифованного до зеркальной скользкости металла, залитый визгом восхищения, страстным гиканьем, улюлюканьем и дымом, который валил из ВИП-ложи. Зрители перекрикивали комментаторов, судей давно оттеснили или раздавили насмерть. Адреналин и звериное исступление висели в воздухе душным одеялом. Едва ли гладиаторы могли разобрать звук ударов противника по своей собственной башке. Финал чемпионата города Эксиполь по боям шиборгов переломил кульминацию.

— Это конец! Крушитель Тарантулов удерживает Сольпугало на люке с генератором спрайтов! — гремел комментатор, зависнув вниз головой под куполом арены. — Это гибель всех систем!

Кроме скользкого пола на крупных чемпионатах использовали препятствия и скрытые ловушки, чтобы добавить непредсказуемости. Ловушки не наносили смертельного ущерба, но мешали противникам. Тут и там из-под арены плевала плазма, полыхали молнии-джеты, а в брюхо и ноги стрекало током. Если шиборг попадал на люк синих спрайтов, молнии на время парализовали их орудия. Как будто этого было мало, в финальных боях в чашу выпускали робота-паяца. Он катался по арене и плевался липкими полимерами. Покрытые трещинами визоры гладиаторов давно забрызгала кровь, залил карбеновый клей. Ориентироваться помогали только команды операторов. Объявили конец приёма ставок.

Крушитель Тарантулов был пауком-ассасином. Гипертрофированные хелицеры достигали трёх метров в длину и хватали противника, как кулинарные щипцы, которыми ворочают котлеты на противне. Но козырем был уникальный микропортрон. Переделанный из имперского флотского телепортатора, он отбрасывал противника на два-три метра одним касанием, и зрители бились в экстазе. К тому же, Крушитель носил броню из циркониевых наношариков в ячеистом силумине. Шарики вибрировали при попытке распилить броню, и резаки затуплялись тем скорее, чем настойчивее старались. На этот раз противник использовал точечные удары. Но броня Крушителя прогибалась упруго, словно мячик, и с каждым ударом копила заряд для своих орудий. Паука-ассасина стало невозможно пробить, а за выстрелы из боевых орудий, как известно, снимали очки. Преимущество Сольпугала заключалось в тяжёлом брюхе, на которое водрузили чуть не полуметровую броню, и внушительных вибриссах по всему телу, для которых в броне высверлили специальные отверстия. Волоски обеспечивали меткость и великолепно чувствовали приближение ловушки или паяца. Противник и без оригинальных орудий был хорош. В самом начале боя это показалось заявкой на победу. Но очень скоро вибриссы поломались и обгорели. Сольпугало был осторожен, но Крушитель Тарантулов дождался его первой ошибки и теперь просто не давал сойти с электроловушки. Непомерно длинные и мощные