Гений медицины. Том 7 - Игорь Алмазов

«Попроси Гошу открыть канал с Чеховым. Пусть они поговорят» — распорядился я.

«Сделаю!» — отозвался крыс.

— Сейчас мысленно убеди Гошу, чтобы он вылетел из вольера, — теперь я обратился уже к Чехову. — Помирись с ним.

— Постараюсь, — вздохнул тот.

Виктор Петрович вошёл в вольер, и я последовал за ним. Мы принялись обсуждать проблемы у попугаев, при этом я старался максимально завладеть всем его вниманием.

Ветеринар внимательно осматривал птиц, делая пометки в блокноте. Я краем глаза следил за Гошей. Так, вид у того задумчивый. Значит, всё-таки разговаривает с Антоном.

В определённый момент попугай Чехова нежно коснулся свою подругу клювом, затем развернулся и полетел к выходу. Синий попугай, с которым он дрался, попытался его перехватить, но Клочок молниеносно прыгнул ему на спину, заставив отвлечься.

Гоша успешно вылетел через оставленную приоткрытой дверь вольера, а Клочок последовал за ним.

Хорошо, что все это произошло быстро, и за спиной у ветеринара. Поэтому он не заметил, как на миг открылся вольер, и двое фамильяров сбежали.

Однако странный звук он заметил и принялся пересчитывать птиц. Но все кто нужно, были на месте.

Затем он вернулся к осмотру.

— Так, я вижу проблемы, — задумчиво произнёс Виктор Петрович. — Спасибо, что обратили внимание. Мы проведём полный осмотр и начнём лечение.

— Не за что, — улыбнулся я. — Рад был помочь.

Мы вышли из вольера, ветеринар закрыл дверцу. Я попрощался с ним и вернулся к Чехову. Сразу же почувствовал, как крыс забрался мне в карман.

— Гоша отправился в здание учёного совета, — объяснил Чехов. — Пообещал быть везде осторожным. Ох, волнуюсь.

— Ничего, до сюда же он как-то долетел, — ответил я. — Вообще всё это произошло из-за того, что ты мало с ним практикуешься. Ваша связь довольно слаба, раз он смог перерубить её в одностороннем порядке. Вы помирились?

— Не совсем, — признался Антон. — Он хочет, чтобы я выкупил из зоопарка его подругу. А ведь она редкая, и стоит целое состояние!

— Его желание вполне логично, — пожал я плечами. — Возможно, тебе действительно стоит задуматься о покупке. Твой фамильяр тоже должен быть счастлив.

Тем более на наших статьях мы неплохо зарабатывали. Чехов мало тратил на себя, поэтому мог себе это позволить.

Хотя указывать ему в этом вопросе я не мог.

— Я подумаю, — вздохнул Антон. — Спасибо тебе за помощь. Без тебя я бы не знаю, что и делал бы!

Антон поехал назад в учёный совет, а я решил вернуться в клинику. До конца рабочего дня ещё два часа, поэтому нечего филонить.

По дороге провёл строгую беседу с Клочком.

«Ты понимаешь, что поступил опрометчиво» — заявил я. — «Тебе надо было рассказать обо всём мне. А не врать, юлить и действовать в одиночку! А если бы вас поймали в зоопарке? Ты понимаешь, что там люди с магией животных? Они могли ещё и фамильяров в вас почувствовать!»

«Я хотел помочь другу» — виновато оправдывался крыс. — «Гоша попросил никому не говорить. Вот я и не стал».

«Вы могли не выбраться оттуда» — вздохнул я. — «Или привлечь нежелательное внимание. В общем так, за это будешь наказан. Неделя домашнего ареста. Я думал, как брать тебя в Германию, но ты сам решил свою судьбу».

Клочок тяжело вздохнул, но понимал, что я прав. Всё-таки это был и обман хозяина, и побег из дома. За это должно было последовать наказание.

Мы вернулись в клинику, и я доработал рабочий день. После чего завёз Клочка домой, и поехал к Воробьёву Петру и его девушке Прасковье. Было время попробовать придуманное мной лечение болезни Крейтцфельдта-Якоба.

* * *

Первый день благотворительной программы, продуманной Денисом Евдокимовичем, не задался с самого начала.

Сначала в клинику пришли некоторые аристократы, которые привыкли иметь возможность получить консультацию в любое удобное для себя время. И устроили скандал, увидев нескольких простолюдинов.

Простолюдины тоже особо не вдохновились объявленной акцией. И пришли в значительно меньшем количестве, чем управляющий рассчитывал.

А к вечеру, разумеется, позвонил Глеб Викторович.

— Я слушаю, — ледяным тоном сразу же сказал он в трубку. — Новую порцию твоих нелепых и ненужных объяснений.

Денис Евдокимович судорожно сглотнул.

— Глеб Викторович, я могу всё объяснить, — начал было управляющий. — Это просто первый день, и…

— Заткнись, — перебил его начальник. — Ты совсем сарказма не понимаешь⁈ Я не хочу слышать твои жалкие оправдания. Ты знаешь, что мне сегодня пришлось выслушать?

— Нет, — тихо ответил Денис Евдокимович.

— Звонок от баронессы Волконской, — холодно продолжил Глеб Викторович. — Она заявила, что больше ни ногой в нашу клинику. Потому что ей пришлось сидеть в очереди рядом с какой-то швеёй. Швеёй, Денис! Баронесса Волконская и швея в одной очереди!

Управляющий закрыл глаза. Баронесса Волконская была одной из самых влиятельных и богатых клиенток. Терять её было нельзя.

И ведь её привлекало в клинике именно то, что она была только для аристократов…

— Я исправлю ситуацию, — поспешно заявил он. — Позвоню баронессе лично, извинюсь…

— Ты ничего не исправишь! — рявкнул владелец. — Потому что ты уже всё испортил! Ты вообще головой думал, когда запускал эту идиотскую программу⁈

— Я думал, что это поможет улучшить нашу репутацию после статьи в газете, — начал оправдываться Денис Евдокимович. — Вы же сами сказали…

— Улучшить репутацию? — язвительно переспросил Глеб Викторович. — Ты её только ухудшил! Теперь аристократы считают, что мы опустились до лечения простолюдинов. Мы принимали таких лиц, а теперь потеряем важных клиентов. А простолюдины думают, что мы их презираем, потому что заставляем ждать в очереди вместе с высшим светом!

Идиотская ситуация. Почему-то, что казалось хорошей идеей, пошло совершенно не по плану?

— У меня вопрос к тебе, Денис, — продолжал буйствовать Глеб Викторович. — Ты вообще способен нормально управлять клиникой? Или мне пора искать тебе замену?

Управляющий почувствовал, как холодный пот выступил на лбу. Потерять эту должность означало потерять всё. Репутацию, связи, доход. А он столько лет потом и кровью пробивал себе здесь дорогу!

— Глеб Викторович, дайте мне ещё один шанс, — взмолился он. — Я всё исправлю, обещаю. Пожалуйста!

— Один шанс, — жёстко произнёс владелец. — И он станет для тебя последним. Если ты снова облажаешься, можешь начинать искать новую работу. Понял?

— Понял, — выдохнул Денис Евдокимович.

— Эту дурацкую благотворительную программу сворачивай немедленно, — добавил Глеб Викторович. — Завтра же. И извинись перед каждым аристократом, который пожаловался, лично. Предоставь им скидки на услуги, целуй руки, мне всё равно!

— Будет сделано, — поспешно ответил управляющий.

— И ещё, — добавил владелец. — Клиника Боткина не должна открыться. Никогда. Ты меня понял?

— Да, —