Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

— Ну ладно! — я нахмурился, принимая решение. — А если я прикажу сдохнуть, ты сдохнешь?

— Как прикажете, сир, — его перекошенное лицо снова дёрнулось.

— Ну тогда сверни себе шею! — скомандовал я, морщась от этого зрелища. — И сдохни. Окончательно.

Тварь с пугающей готовностью вцепилась в собственную шею.

За ледяной стеной снова послышался грохот. Похоже, группа спасения активизировалась.

— Давай быстрее! — поторопил я труп.

Существо тут же с удвоенной энергией принялось за дело. Голова почти повернулась в нужный «градус».

Безжизненное тело рухнуло следом, как сломанная кукла, раскинув конечности.

И в этот самый момент воздух наполнился оглушительным треском — ледяная стена пошла трещинами, похожими на паутину из серебристых линий. Я успел заметить яркую вспышку, а затем…

БАМ!

Массивная дверь, выбитая чудовищной силой, пронеслась в каких-то миллиметрах от моего лица.

ХРЯСЬ!

Дверь обрушилась прямо на останки моего незадачливого подопытного. Раздался отвратительный хруст костей. По полу во все стороны брызнула тёмная жидкость.

В дверном проёме, заполненном клубами морозного пара, показалась голова Полозова. Рядом маячили ещё двое профессоров. А позади них… позади возвышалась внушительная фигура.

Высокий, широкоплечий мужчина в чёрной военной форме. В его руках пульсировал магический посох. Голубоватые разряды энергии пробегали по древку, на навершии которого поблескивал огромный кристалл.

— Все целы? — Полозов обвёл взглядом помещение, задержавшись на расплющенной массе под дверью. — А где…

— Где что? — я старался говорить как можно более невинным тоном, незаметно отпихивая носком ботинка откатившуюся голову. — Ах, труп? Так вот же он, — я указал на размазанную по полу массу.

Полозов медленно перевёл взгляд с останков на меня. В его глазах читалось столько вопросов, что мне стало не по себе. Но он промолчал, только желвак на его щеке едва заметно дёрнулся.

* * *

Я сидел в центре круглого зала, чувствуя себя как подсудимый. Тяжёлые бархатные портьеры на высоких окнах были задёрнуты, и единственным источником света служили светильники под потолком.

Вокруг полукругом расположились люди в дорогих костюмах.

Полозов, стоявший за моей спиной, положил руку мне на плечо. От его пальцев исходило едва заметное тепло.

— Не волнуйся, ты здесь просто как свидетель, — сказал он.

— Кто все эти люди? — тихо спросил я у Полозова.

— Аристократы. Но не простые — те, кто занимается поиском оставшихся некромантов.

От группы аристократов отделился высокий мужчина с острой серебристой бородкой. Его глаза, неестественно светлые, почти белые, буравили меня, словно пытаясь просверлить насквозь.

— Итак, молодой человек, — его голос был обманчиво мягким, — расскажите нам — как эта тварь поднялась из мёртвых?

— Понятия не имею, — я пожал плечами, стараясь казаться максимально равнодушным.

— Может быть, это вы её подняли?

— С чего вы взяли? — я позволил себе нотку искреннего возмущения. — И вообще, почему меня допрашивают как виновного? Я, между прочим, жертва! Меня эта припадочная второкурсница чуть заживо не заморозила! Кстати, я её ещё и спас от…

Пальцы Полозова впились мне в плечо с такой силой, что я едва не охнул.

— Молчи про девчонку, — прошипел он мне.

— В общем, — я прокашлялся, — я убил эту тварь. А как она потом воскресла — я в душе не знаю!

— А как же вы выжили, — седобородый прищурился, — оставшись с ней один на один в лаборатории?

— Тварь была медлительная, — я снова пожал плечами, стараясь, чтобы это выглядело естественно. — Я уворачивался. А потом ваши ребята расплющили её дверью. Хорошо хоть не меня!

Аристократы начали переговариваться между собой. До меня долетали обрывки фраз, произносимых вполголоса:

— … возможно, тот паренёк купил на чёрном рынке…

— … артефакт с душой твари…

— … никакой некромантии, просто побочка артефакта…

— Нет смысла бить тревогу, — подытожил кто-то. — Зачем искать несуществующих некромантов?

— И всё же, — подал голос мужик с длинными белыми волосами, сидевший в тени. Его руки сложились домиком на трости. — Нужно запросить у столицы артефакт определения тёмной силы.

Я почувствовал, как внутри всё похолодело. Что ещё за артефакт?

— Михаил Николаевич, зачем просить у столицы? — вдруг подал голос Полозов. — У нас в академии есть такой артефакт.

Мужик в тени медленно улыбнулся:

— Прекрасно.

Он поднял руку, и мой взгляд зацепился за массивный перстень на его указательном пальце — точная копия того, что я видел у Марка на распределении. Та же вычурная вязь, тот же герб… Видимо, папаша.

— Я бы даже сказал, отлично, — мужик повертел перстень. — А теперь уведите мальчишку. Взрослым нужно кое-что обсудить… без лишних ушей.

Меня повели к выходу, но у самой двери я услышал обрывки разговора:

— Незачем пока докладывать в столицу, — произнёс Михаил Николаевич. — Не хватало ещё, чтобы министерство начало совать нос в наши дела.

— Полностью согласен с Приклонским, — подхватил другой голос. — Если выяснится, что у нас тут завёлся некромант, полетят не только его голова, но и наши. За недосмотр.

— Именно, — снова заговорил этот Михаил. — И у меня появилась одна идея… Мы установим артефакт там, где проходят все студенты. В месте, которое невозможно миновать… — он сделал многозначительную паузу. — И когда некромант… которого я уверен, не существует, пройдёт мимо… мы узнаем об этом. А уж потом решим, что докладывать наверх.

— Пу-пу-пу… — только и смог выдохнуть я.

Глава 9

Софья Златомирских.

Пилюля лежала на черной замшевой подушечке, похожая на крошечную жемчужину. Обычная с виду — белая, чуть прозрачная, с легким перламутровым отливом. Кто бы мог подумать, что внутри этой невзрачной оболочки заключена душа существа из другого мира?

Софья медленно приблизилась к столику, чувствуя, как привычно немеет левая рука — верный признак очередного приближающегося всплеска. Последние дни они участились, как сказал Шульман, это синдром отмены пилюль подавления.

— Ты уверена, что хочешь этого, душа моя? — дедушка взял дрожащую руку внучки в свои.

Его пальцы были теплыми и надежными, как в детстве, когда он часами держал ее за руку во время особенно сильных приступов.

Но хочет ли она?

Перед глазами Софьи пронеслись картины прошлого. Вот она, пятилетняя, рыдает в углу, потому