Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

В этом секторе накопителя живьем находились только он, его адьютант и дежурный опер-антизем – бууакооноомо с капральскими нашивками. Молодой тощий змей всем своим видом выражал чинопочитание, но когда услышал имя главного программиста корпуса, вдруг покосился на генерала и звенящим от напряжения тоном испросил:

– Разззрешите обратитьсся, сссэр?!

– Не рразррешаю! – категорично отрезал темно-серый чешуйчатый генерал-командор. Он прекрасно знал, что желает сказать уязвленный техник, и не собирался дозволять антиземам показывать свою легендарную спесь здесь. Штаб на Суньди II не был штабом когорты Легиона «ЭрсСтелла».

«Это мой штаб, умрец тебя задери! А не ваш!», подумал Роллин Бакода, пристально глядя на хап’же Ё У, реально отделенного от него по меньшей мере четвертью галактики. Добавил, выдержав паузу:

– Анк, ты здесь? – наверняка зная, что не ошибся и начштаба корпуса уже незримо присутствует.

Корпусной командир знал все, что происходит в его штабе… Полагал по крайней мере, что знает все. И происходящее в этом «закутке» ему очень и очень не нравилось. Потому он и счел недостаточным появление себя виртуального, картинки демоголо. Даже материальная голограмма, дистанционно воссоздающая сканированную плоть, энергоемкая и очень дорогостоящая, но зато позволяющая непосредственно воздействовать на реал, показалась ему недостаточно адекватной.

Истернаец явился лично, во плоти, собственными лапами. Потому и отдал приказ оларьянцу, «хозяину» информационного накопителя, также явиться в реале. Нет, конечно, Роллин Бакода не думал, что «каратели» умыслили сотворить нечто эксклюзивное, не ставя в известность командование корпуса, но то, что рапортовать они не торопились, – факт неоспоримый… и требующий некоторых пояснений.

Которые генерал-командор сейчас и потребует у колонела.

В сектор тем временем ворвался метрового росточка непропорционально большеголовый оларьянский гуманоид, со знаками различия генерал-сержанта. Одновременно просверкнула подтверждающая вспышка; генерал-лейтенант Антахалак, коллоидный неорганический конгломерат фоб’урганского происхождения, попусту слов не тратил.

Офицеров, собравшихся вместе на трапециевидном участке зала размером с небольшую комнату, реально разделяли гигантские расстояния. Штаб когорты, а значит, колонел Ё У и супермайор Ичен Свор, находился в центре галактики, на борту сублинкора «БЕЛЫЙ ОРЕЛ 8967», что нарезал круги орбиты вокруг жутковатого мирка Таверида; покрытый планетарным мегаполисом Kerrson II, один из очень немногих в этой провинции миров, до сих пор находился под властью эрсеров, поэтому требовал особого присмотра. А штаб манипулы антиземов-велитов вообще располагался в недрах временной базы где-то в периферийном рукаве, на противоположном краю галактического диска…

Постоянных баз, даже центральной, у региональных корпусов Звездного Патруля не было. Непрерывная передислокация штабов, казарм, ангаров, блокпостов и прочих напланетных структур была не тактикой, а стратегией StarsPatrol. Никаких корней. Ни в коем случае не обрастать ничем, что могло привязать к месту. Девиз SP – «Везде и нигде!» Слишком малочисленные, военизированные иксы не могли себе позволить засиживаться.

Лишь непрестанно перемещаясь, можно было успеть. Если что. Единственный способ обозреть – оставаться ВНЕ. Тотальные запись и слежка поэтому являлись еще одним неотъемлемым компонентом стратегии… Дипломатическое, научное и экономическое крылья вели более оседлый «образ жизни», но SP, армия ICS, не могла себе позволить расслабляться. Никогда. Чтобы – успеть вовремя. Иначе будет поздно.

– Ё, – как можно более ласковым тоном поинтересовался генерал-командор у бригадира «карателей», – знакомый кадр?.. Прокомментируй, пожалуйста.

Эрсер черной субрасы, достаточно крупный экземпляр, голый по пояс, сам себе подстригал перед зеркалом замысловатую волосяную поросль, курчавившуюся на голове. При этом гуманоидный человек негромко напевал себе под широкий приплюснутый нос:

«…Я знаю, ты в небе, ты все еще шар голубой, а мне во Вселенной нет места. Но где бы ты ни был – я всюду и вечно с тобой, я помню свой старт со скалы Эвереста… Последний мой старт со скалы Эвереста».

– Кадр знакомый, – невозмутимо ответил хап’же. – Сержант-инструктор ДиззиМганга, офицер учебно-тренировочного отряда моей когорты. Поет недурственно. Не фальшивит. Насколько я помню мелодию.

– Мелодию ЧЕГО?! – не сдержался корпусной, и громоподобный драконий рык отшвырнул к силовому забору адъютанта и программиста. – ЧТО он поет, не фальшивя?! – И судорожно стиснув кольцами тела перекладину насеста, толстым шлангом закачался капрал-опер…

– Припев «Последнего Старта», ясное дело. Ничего странного. Он же эрсер, разве нет? – Как ни в чем не бывало сказал колонел. – Стоило бы удивиться, запой эту песенку шиареец или кэйтианин, к примеру…

– Ну да, конечно, – поднимаясь на коротенькие ножки, оларьянец Ллинниччи хмыкнул совсем как эрсер, – ххм! Они все еще верят во второе пришествие. Прометея ждут. Сияния священного огня. Всегда есть…

Генерал-сержант, двуногий двурукий гуманоид родом из скопления Оларья Кварья, внешне был очень похож на эрсера. Маленького, размером с детскую особь. Но голова программиста вмещала мозг раза в три более массивный, и орган этот гораздо быстрее шевелил извилинами.

– Вот именно. Эвер-эст, – как бы отовсюду сразу прошелестел голос незримого начштаба корпуса, слившегося с окружающей неорганической средой. Если уж Антахалак тратит энергию на слова, то значит, тема того стоит.

Действительно, на древней как Сеть латыни ever est буквально означало ни много ни мало, а всегда есть. Перефразируя – «всегдасущее»…

Земы до сих пор не желали признавать очевидный факт, что в реальном космосе их обожаемой Земли просто больше НИГДЕ НЕТ.

Хотя после того, как интервидовая группа добровольцев-смертников доставила в Солнечную систему уникальный хтаббирующий детонатор (который возбудил процесс «выворачивания», проваливший метрополию в бездонную дыру иновременья, взамен вытащив облако ядовитого газа), сомнений в этом ни у кого не оставалось.

Кроме эрсеров.

– Когда они, сидя на толчках или хватив лишку, распевают опусы битлов своих, бетховенов, цоев, чайковски, армстронгов и прочих гениев, которые форевер, как они выражаются – угрюмо рокотал левой пастью генерал-командор, – это ладно, это допустимо, у нас демократия, за что боролись, на то и напоролись… Свобода слова, совести, верований, воззрений и так далее. Когда стенки и заборы исчерканы стишками, афоризмами, крылатыми выражениями из романов или всякими там латинскими максимами, это не страшно, это они самовыражаются так, некоторые офанатевшие адепты, наследнички духовные, умрец их задери… Даже когда иксы эрсеровского происхождения варганят самогонку, вкусом напоминающую сигрид, это не преступление, это баловство… – Быстро меняющиеся эпизоды голопроекции подкрепляли мысли корпусного кома, демонстрируя упомянутые действия. – Но когда единственную повсеместно во Вселенной запрещенную песню ничтоже сумняшеся распевает солдат Легиона, основной задачей которого всегда было, есть и будет делать так, чтобы никто никогда ни при каких обстоятельствах не посмел затянуть вслух это…

Повешенная Роллином Бакодой пауза была наполнена вопросительной интонацией.

– Это уже тягчайшее преступление, – молвила начштаба Ичен Свор, косясь налитым желтой слизью глазом на ОлафЛаусона; присутствующий ЗЕМ неподвижно и молча стоял возле передней правой лапы патрона, – по неписаным законам Безопасности наказуемое смертной