Фантастика 2024-82 - Алексей Переяславцев

/18 сентября 2028 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/

— Эх, не хватает инструкции с картинками… — покрутил я в руках составной шлем.

Я ожидал, что Захар смастерит нам что-то ближе к Ренессансу, но он пошёл дальше и разработал какие-то новые доспехи, мало чем похожие на любые изделия кузнецов прошлого.

— О, а вот и инструкция, — обнаружил я между сегментами шлема пластиковую карточку. — Так, шлем — восемь деталей, кираса — три детали, наплечник — шесть деталей… Конструктор «Пего», мать его…

Пусть и выглядит высокотехнологично, но это всё ещё стальной доспех, поэтому суперхарактеристик от него ждать не стоит. Возможно, в самых толстых местах удержит пулю из автомата, а где-то и из винтовки, но волшебства не будет.

Зато от оружия ближнего боя защита просто закачаешься — на иллюстрациях видно, что все традиционные слабые места защищены сложными комбинациями из полос стали. Ну и мушкетные пули такой броне не страшны.

Захар прислал только первые пятьсот комплектов, которых едва хватит, чтобы оснастить половину отряда «Активижн». Но остальное прибудет очень скоро, в течение ближайших дня-двух, поэтому я не парюсь.

— Вот это сюда… — начал я сборку брони. — А-а-а, это регулировка под размер башки…

Рядом со мной стоял Леви, который удостоился чести первым надеть первый комплект новых лат.

Сборка этого конструктора была сложной и неоднозначной только на первый взгляд, а когда поймёшь принцип, всё сразу становится просто и очевидно.

— Видел? — показал я Леви собранный правый наплечник. — Совокупно тут два слоя стали, кольчуга и поддоспешник — вот сюда точно можно будет без последствий словить винтовочную пулю.

— Великолепная броня, повелитель, — похвалил он труды Захара.

— Давай, надевай, — сказал я. — И, по ходу дела, подгоняй, а то я собрал как-то, но не особо следил за всеми этими задвижками.

В принципе, после сборки элементов, можно не разбирать их полностью, а хранить их в таком виде, хоть в ящиках, хоть на стойках.

— Твоя будет, — сказал я Леви, когда он полностью облачился в броню. — Краску знаешь, где брать, напряги кого-то из своих, чтобы выкрасили в правильные цвета.

Серый металл выглядел слишком обыденно, хоть и, по меркам этого мира, очень дорого и роскошно, поэтому будем придерживаться взятого курса — каждый отряд будет носить свои цвета.

Леви покрутился, попрыгал и начал гнуться в естественные для сражающегося солдата позы.

— Ну как? Удобно? — спросил я.

— Удобнее, чем предыдущие, повелитель, — ответил он. — И даже если поднять руки, защищённость не снижается.

В области подмышек располагались уложенные внахлёст узкие пластины, скреплённые между собой какими-то хитрыми заклёпками — они дают незначительный люфт, позволяющий пластинам вольготно двигаться, но и в то же время не были хилыми. Триумф инженерной мысли.

— Давай шмальнём по тебе из ружья, — произнёс я задумчиво. — Если пробьёт — выдам тебе новый доспех. А если совсем пробьёт, то подлатаем. Но не должно, вроде бы. Идём.

Мы вышли на задний двор моей резиденции и прошли к стрельбищу, где под навесом лежали ружья и боеприпасы.

— Сначала со ста метров, — сказал я Леви. — Не переживай, в башку не попаду.

Немёртвый покорно отошёл на положенную дистанцию, а я зарядил ружьё.

— Выстрел! — кричу я и стреляю ему в грудь.

Попадание было в кирасу, но в левую её часть, имеющую некоторый угол. Пуля отрикошетила и улетела куда-то в стену, а Леви опустил взгляд на место попадания.

— Царапина, повелитель! — сообщил он мне.

— Подходи на пятьдесят метров! — велел я ему.

Пока он подходит, перезаряжаю ружьё.

Я не сильно удивлён, что у брони нет проблем с защитой от свинцовой пули, оснащённой сердечником из низкоуглеродистой стали. М390 — это порошковая сталь с высоким содержанием хрома, молибдена, ванадия, марганца и даже незначительным количеством вольфрама. Захару было не особо трудно воссоздать точную рецептуру, ведь раз он может создавать крутых роботов с лазерными пушками и самолёты с управляемыми ракетами, то такие простые запросы для него должны являться сущей ерундой.

Вообще, можно было просить доспехи из какого-нибудь высокотехнологичного материала, например, из совершенных металлокомпозитов, но я решил не охуевать и стратегически выждать.

Я ведь даже не сомневаюсь, что у нас с Захаром будут длительные и плодотворные взаимоотношения. Он не знает об этом мире практически нихрена, не может уложить в своих электронных мозгах факт существования магии и не может доказать себе существование некроэнергии, а ведь ещё есть энергия стихий, витаэнергия…

— Выстрел! — вновь крикнул я и выстрелил, метя в центр кирасы.

Пуля ушла правее и снова столкнулась с нехорошим углом, отчего отрикошетила и врезалась в кирпичную стену.

Это просто конструкция кирасы такая: две доли, формирующие острый нос, благодаря чему прилетевшая с фронта пуля может попасть только под углом, что резко повышает шансы рикошета.

— Царапина! — вновь оценил Леви понесённый ущерб.

— Двадцать пять метров! — приказал я и быстро перезарядил ружьё. — Выстрел!

На этот раз, благодаря малой дистанции, попал аккурат в стык двух долей кирасы. Когда дым развеялся, я увидел Леви, изучающего место попадания.

— Вмятина, повелитель, — сообщил он. — Но поправимая.

— Повреждения, травмы? — осведомился я. — Жалобы на самочувствие?

Последнее я спросил сугубо для проформы. Он ведь мертвец и не чувствует боли в привычном для простых смертных понимании. Констатация понесённого ущерба — не более.

— Никак нет, повелитель, — ожидаемо ответил он.

Наши ружья мощнее и точнее, чем у орденцев, поэтому можно утверждать, что на дистанции свыше двадцати пяти метров новая броня для их мушкетиков неуязвима.

— Десять метров, — сказал я.

Леви прошёл пятнадцать метров, после чего я выстрелил в него.

Дым рассеялся и я увидел, что вмятина получилась побольше, но пробития нет.

— Всё понятно, — сказал я. — Получишь новую броню, а эту кузнецам — пусть отремонтируют.

— Сделаю, повелитель, — кивнул Леви.

— И я решил — принимай эту броню на вооружение отряда «Активижн», остальное — в «Близзард», — дал я приказ. — Свою броню передавайте «Юбисофту» и «Ред Шторму».

Все произведённые нашими кузнецами изделия даже близко не походят на то, что сделал Захар за какие-то жалкие часы. Техническое превосходство искусственного интеллекта неоспоримо и я хочу с ним дружить.

— Эх,