Легенды Лазурной Юдоли. Принц Аглианта - Роман Александрович Покровский

– Мы пробьёмся к Сокровищу боем и умастим себе дорогу кровью врагов своих, – дополнил Клай. – Кровью Гнева Осквернённого и Арсикса Троерукого, кровью собратьев, но не отступим никогда.

– Два раза Владыка не будет предлагать, – ответил Гнев. – Если вы расценили моё милосердие как оскорбление, так искупите же его кровью.

– Вы погибнете, – сказал Клай. – И ты, Гнев, и ты, Арсикс.

Арсикс снова никак не отреагировал на слова в свой адрес. Он все так же сидел на нарачьем аналоге лошади и только сейчас малейший отблеск улыбки отразился на его губах.

– Не переоценивай свою мощь.

– Поднять знамена! Поднять мечи! – закричал Бэйрон,  оголив своё меч и махнув им вверх.

То же самое мгновенно повторил и Клай, затем Гельфида, Фрэй и Геррер. Вокруг начали раздаваться звуки железа, которое вытаскивало из ножен, и звуки боевого  клича, возвещающего о скором начале боя.

Среди нараков начало происходить почти то же самое, и Солон от этих ужасных звуков чуть было не оглох. Он вытащил из ножен и свой меч и неуверенно поднял его над собой. Его не радовало то, что скоро будет бой. А вот остальных, похоже, это устраивало.

– В бой! – воскликнул Бэйрон, а его клич подхватил и Клай.

Во мгновение ока земля содрогнулась и два войска ринулись навстречу друг другу. Они кричали, кричали воплем ужаса, но не отступали.

Когда войско нараков начало приближаться к своим Владыкам, Клай не удержался и прицельно пальнул из арбалета в Гнева. Но тот, даже не переводя своего взгляда, магическим импульсом отразил этот выстрел. Стрело, словно по его указке, развернулась в другую сторону и пробила шею одному из надвигающихся полуэльфов.

А ещё через секунду Гнева и Арсикса уже перестало быть видно. Бесчисленная куча нараков заполонила их, словно проглотив своей огромной пастью.

Они неслись на людей, и для Солона время словно остановилось. Он был искренне уверен, что его убьют первым же ударом, но сейчас он думал не об этом. Он вообще ни о чем не думал, потому что страх полностью поглотил его. Солон уже не был человеком или принцем – он был сгустком страха и отчаяния.

Крики нараков, людей и полуэльфов в голове совсем остановились. Все. Через секунду.

– Беги, Солон! – заорал Клай, что заставило принца мгновенно очнуться.

Да, Клай уже был здесь и пронзал спиной спину того нарака, что сейчас едва не заколол Солона.

– Не обращай на нас внимания! – снова заорал полуэльф.

Но Солон всё ещё не мог отделаться от шока и стоял. Его даже не смутило, что Клай назвал его именем "Солон", а не "Энтоэн". То имя, которое он отвык слышать, словно изнутри заставило Солона проснуться и исполнить волю Клая.

"Я Солон. Бродяга, адепт и плохой волшебник" – подумал он.

"Я не Энтоэн, не принц. Но я Хранитель. Найти вход. Победить".

Он пробегал через марево страха, ему мерещились вокруг мрак и огонь, он словно ощущал рядом старуху Смерть, но времени обращать внимания на это не было.

Лязг мечей, звук входящего железа в плоть, и крики не прекращались. Секунда – и погибнет сам Солон. И тогда всё зря.

"Иди ко мне" – раздался громкий голос в голове. "Я жду тебя".

Солон знал, что это такое. Гнев мог сотворить такую штуку, но это был не он. Это было то, что принадлежало ему по праву – Сфера Вечности. Она звала его и указывала Солону правильную дорогу.

Он найдёт её. Непременно.

"Ты близок" – не унимался голос в голове.

На какое-то мгновение Солону тоже захотелось в гущу боя, несмотря на то, что он знал, что дерутся ради того, чтобы дать Солону время. И шанс.

Ему удалось избежать вражеских мечей каким-то чудом, но Солон был уверен – его оберегает Сфера Вечности. Он так рядом, и уже совсем скоро они будут вместе!

И вот он – запечатанный вход в усыпальницу. Он светит ослепляющим солнечным светом, но, похоже, никто кроме Солона не может его видеть.

Надо попасть туда.

Солону не пришлось ничего открывать – едва он приблизился туда, солнечный свет поглотил его, почти развоплотил, и заставил куда-то падать. Словно в бездну, это падение сквозь чернь и темноту было долгим.

Но Солону показалось, что он упал на что-то мягкое.

Солон медленно приподнялся. Вокруг была жуткая темень, но спустя несколько секунд глаза привыкли, и принц начал видеть гораздо лучше. Он видел очертания статуй, многие из которых очень напоминали Клая и Бэйрона, видел непонятные большие кувшины, книги. Он не мог понять, зачем здесь всё это – ведь мертвому вряд ли захочется читать.

Посреди всего этого располагался огромный каменный саркофаг, украшенный узорами и непонятными письменами, а над ним находилась большая статуя – вероятно, это была статуя самого Лицаира, захороненного здесь.

– Где же Сфера Вечности? – вслух спросил Солон, и его голос многосторонним эхом стал отдаваться во всех уголках помещения.

Он находился глубоко под землей – звуки битвы утихли, солнечный свет сюда не проникал, но что-то позволяло Солону видеть здесь.

В этот момент саркофаг начал двигаться сам собой, и когда он отъехал вправо, плита снизу начала подниматься и открыла взор на уходящую вниз лестницу.

Оттуда лился ярчайший ослепляющий свет, и Солон уже отлично знал – ему нужно туда.

Преодолев мандраж, он спустился. Нижнее помещение было гораздо больше и светлее верхнего, здесь было тоже много статуй и других сооружений, и из-за яркого света их можно было хорошо разглядеть.

Под многими были выбиты на камнях какие-то слова, но ни этих букв, ни этих слов Солон не понимал. Уж очень сильно они отличались от лармано-карнарской письменности.

Сокровище находилось у украшенной фреской стены. Оно почти не отличался от той копии, которую Солон видел в Академии герра Сёгмунда, разве что было чуть больше.

Но в нём не было Солнца. Вместо него зияла большая чёрная дыра, но всё же свет откуда-то лился. Быть может, из всех этих планет?

А ещё этих самых планет было всего лишь шесть вместо тех восьми, что он видел раньше. Недоставало самых крайних.

Две планеты были огромными – одна красноватого оттенка, а другая серого, но с вращающимся вокруг неё кольцом.

Надо забрать Сокровище. Надо коснуться его. Но Солон не успел этого сделать, так как в эту секунду ощутил, что сливается со Сферой Вечности в одно большое целое.

Вначале Солон ощутил себя в состоянии полной невесомости,