Два в одном: Близнецы и древняя вражда - SecretKeeper

Я быстно нащупал тот позыв похоти, желания, жажды обладания этой стервой здесь и сейчас. Стой, не угасай, вот тебе искра… На несколько мгновений снова пережил это сладостное чувство возбуждения, предвкушения, обещания… позволил ему завладеть мной. Открыл глаза, окинул оценивающим взглядом предлагаемое шикарное, дышащее здоровьем, женской жизненной силой и сексом тело. Податливое и готовое… даже жаждущее меня принять.

Мысленно протянулся в женщине и попытался нащупать ту самую незримую нить, о которой рассказывала Малисса. И когда ее коснулся, вдруг понял, что Хисока хоть и играет со мной, но при этом сама испытывает томящее, сладостное и возбуждающее чувство, буквально дразнящее и подталкивающее к немедленным действиям. Ах ты ж развратная…

— А если я и правда буду более учтивым и вежливым? — нежно прошептал я тихим голосом, вообразив, заставив себя поверить, что кроме нас двоих вокруг больше никого нет, что мы в укромном уголочке, где-нибудь на берегу озера или на склоне гор, наблюдаем закат, вокруг цветочки, птички, покой, умиротворение и романтика… И с усилием воли транслировал весь испытываемый мной вайб, сжал, свернул в тугую горячую и яркую искру.

— … если стану очень вежливым и деликатным, особенно перед такой прелестной госпожой, юной феей, источающей аромат далеких горных цветов…

Она буквально расцвела, заулыбалась еще шире, а моя рука в этот самый миг словно нащупала тоненькую, едва различимую нить, ведущую на ту сторону чувственной связи… Коснувшись ее, я сделал выдох и отправил искру вперед.

И ощутил отклик. Сердце бьется быстрее, снизу живота становится тяжело и тепло, разливается предвкушение и нетерпеливое ожидание… Я понимал, что все эти чувства — не мои. Это сейчас испытывала сама Хисока. И кроме этого — ее согревало чувство собственного превосходства, победы, собственной неотразимости, буквально распирало от желания похвастаться, показать этим двум наивным дурочкам, что этот мальчишка — пусть и столь притягательный своей все еще юношеской невинностью — далеко не «Голос Солнца и Луны», как уверены эти две малолетние дуры…

Волевым усилием отстранился, аккуратно вырвав отворот рубашки из ее загребущих пальцев, и отправил по нити еще один поток чувств. Мокрый липкий холод, лед, осень и противный дождик в лицо… и сделал шаг назад, разумно опасаясь что она сейчас взбесится.

Потому что я понял, что она из себя представляет. Кицунэ, взрослая и опытная, как говорил Исао — вошедшая в полную силу. Абсолютно уверенная в себе, своей красоте и притягательности. Наверное, для простого человека, особенно не обременённого избыточным женским вниманием — это было бы адски тяжело, когда такая испытывает на нем свои чары, магию, или хрен его знает, как оно у них называется.

Но для меня — это вполне обыденно. Китсу и Аки буквально каждый день оттачивают на мне свое ехидство и лисьи коготки. Поэтому у меня выработался иммунитет.

— Я мог бы стать таким, как вам хочется, госпожа Хисока, — прошептал я, и резко холодно добавил: — Но не стану.

— Что? — не поняла женщина, словно очнувшись от сладких грез, вернувшись к реальность из состояния дремы. Она вздрогнула и поежилась, на пару мгновений потеряв ориентацию и самообладание. — Что ты сказал?

— Говорю, что могу быть вежливым и деликатным, но не вижу ни одной причины для этого, — бросаю надменно, осторожно опуская свою правую руку в карман брюк, чтобы сделать незаметным слишком уж выпирающую мою характерную часть тела.

— И еще: сделайте милость не применяйте впредь на мне свои фокусы, или, — я понизил голос, — лисьи чары, или как это у вас называется. Сработать не сработает, а вот неприятный осадчек останется… Мало ли я неправильно расценю ваши мотивы, и отреагирую избыточно агрессивно.

Лино Хисоки вытянулось, и стало понятно: она до сих пор не верит, что я не поддался.

— Это что сейчас было? Угроза? — протянула она ехидно, вернув себе самообладание.

— Нет, что вы… Скорее пожелание.

Женщина вдруг улыбнулась и хмыкнула, покачав головой, и прислушиваясь к себе.

— Знаешь, а ты и правда неплох, — она притворно наиграно вздохнула. — Только для того, чтобы хоть немного претендовать на…

— Довольно, — оборвала ее Китсу. — Это не тебе решать, может он претендовать или нет. Ты высказала мнение, тебя услышали, поэтому…

— Да я ничего, не кипятись, принцесса, — как-то немного лениво промурлыкала женщина. — Просто хотела помочь ему заполнить маленький пробел в его знаниях, — все тем же ехидным тоном продолжила Хисока. — Ты ведь даже не предупредила его, верно?

— Не предупредила? — переспросил я настороженно. — О чем это?

— Ну… — в ее глазах опять промелькнула хитринка Еще пара мелких шажков в мою сторону, и она снова как-то неуловимо оказалась рядом, сократив расстояние мгновенно и заставив вздрогнуть, когда ее ладошки легли на мои плечи сзади, а губы томно зашептали в левое ухо:

— Дам тебе совет, малыш. Мы, кицунэ, как и наш тотемный зверь — очень требовательны, чувствительны и общительны. Нам жизненно необходима тактильность и эмоциональная связь. Особенно в столь юном и нежном возрасте, как некоторые здесь… — она тихо хихикнула. — А еще в душе каждой из нас просто колоссальная доля эгоизма и эгоцентризма. Каждая привыкла думать, что именно она центр вселенной, важнее всего и всех…

Хисока слегка прижалась сзади и я почувствовал, как она нюхает мою шею. Уже хотел возмутиться, но женщина отстранилась, прошептав напоследок:

— И если ты и правда захочешь стать Taiyō to tsuki no koe — тебе придется свыкнуться с тем, что твое личное пространство будут нарушать всегда. От тебя будут ждать одобрения, искать внимания, поощрения. Каждая из нас будет ждать, что ты выделишь из толпы именно ее. Никто и никогда не спросит разрешения или не попросит прощения за вторжение в твое, как ты говоришь «личное пространство». Тебя будут тискать без спроса, требовать внимания и обижаться, если ты посмотришь на другую лису. Встанешь на этот путь — терпи и смирись. Уверена, наша надменная принцесса и ее не менее навязчивая хранительница уже предоставили тебе не одну возможность в этом убедиться…

Я повернул голову, встретившись взглядом с этими странными золотыми глазами, в которых плескалось чистое любопытство и азарт.

— Прости меня за эту маленькую проверку, молодой господин Ярик, — прошептала она, поглядывая на остальных девушек, и добавила тихо: — Ты и правда молодец, не расклеился, как я ожидала… Но дальше тебе будет намного труднее, с этим всем… и нами всеми, хи-хи! Я прямо в предвкушении!

И она подмигнула, прежде чем легкое дуновение ветерка ударило в спину, и ладошки с