Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

— Ваше сиятельство, конечно же мы установим самую передовую модель. — слышался голос представителя Нейрогалактикс. — И базы знаний загрузим тоже. Думаю, до вечера закончим.

Наконец крышка окончательно закрылась, отрезая от меня все звуки. Всё, можно заниматься своими делами. И в первую очередь продолжить восстановление астрального тела. Теперь, когда я могу ходить, стоит сосредоточиться на энергетических потоках, чтобы рационально тратить те крохи праны, что у меня имелись.

Одним усилием воли я погрузился в астрал, и приступил к трудной, кропотливой работе. При этом часть сознания осталась в физическом мире, чтобы следить за состоянием тела.

Когда у тебя почти нет праны, приходится проявлять чудеса экономии. К счастью, этим я занимался последние лет двести, не меньше. Экономия божественной энергии стала для меня способом выживания, основной идеей. Поэтому я сосредоточился на самых сложных участках энергетических потоков, образующих каркас астрального тела носителя.

Проявляя филигранность, свойственную лишь богам-творцам, приступил к восстановлению перекрученных линий, и удалению заражённых участков, изъеденных мерзкой составляющей, чьё происхождение было мне незнакомо.

Первым участком выбрал одно из сосредоточий, расположенных в нижней части туловища. Хоть здесь пространство и было совсем иным, мне всё же пришлось мысленно обозначить энергетический каркас в виде человеческого тела. Так проще и быстрее.

Сотворив из частиц праны небольшое, максимально острое лезвие, начал один за другим срезать гнилостные наросты и струпья, присосавшиеся к энергоканалу. Где-то было просто, но местами приходилось буквально вгрызаться в астральную плоть. Штришок за штришком, надрез за надрезом. И так до тех пор, пока на определённом участке пропадёт яд. Затем провести лечение, и самое сложное — уничтожение струпьев. Если оставить их, они вновь прилипнут, и все придется повторять заново.

Сотни лет заточения прививают усидчивость, свойственную кому угодно. Что уж говорить о богах, привыкших оперировать огромным объёмом энергии. Да и зачем бессмертным спешить, ведь впереди целая вечность. В общем, я остался доволен проделанной работой. Мог бы и дальше продолжить свой кропотливый труд, но услышал шипение открываемой капсулы, и вернулся в физический мир. Эх, не скоро я восстановлюсь до того уровня, когда смогу использовать хотя бы ту силу, которой владел предыдущий хозяин.

— Ваша милость, установка нейросети прошла успешно. — раздался надо мной голос сотрудника корпорации. — Так же мы вам установили ключевые базы знаний и информационные пакеты, полученные от её сиятельства. Единственное, что нас всех смутило, это ваш резко подросший коэффициент интеллекта — мне с такими показателями ещё не приходилось сталкиваться. Говорят, что с одарёнными, и в особенности с главами родов иногда такое происходит, но только после инициации. Всё же сто семьдесят семь единиц — это невероятно много. Раньше у вас было всего сто четыре.

— Витольд, вы свободны. — раздался голос матери. — Раз с сыном всё в порядке и установка с активацией, а также усвоение баз знаний прошли успешно, дальше мы сами. Я даже перевела вам сверх необходимого десять тысяч кредитов Содружества, за оперативность и профессионализм.

— Благодарю, ваше сиятельство. — работник корпорации поклонился и исчез из поля зрения. Я тоже решил подняться из капсулы, но в этот момент надо мной нависла мать, а рядом с ней появилась голова Николая Павловича — профессора медицинских наук, и по совместительству личного врача рода Огневых.

— Виктор, Николай Павлович утверждает, что пребывание в медкапсуле влияет на тебя крайне благотворно. Значит на тебя начали действовать классические методы лечения. Профессор, дальше вы сами объясняйте, я не сильна в вашей лекарской науке.

— Ваша милость, её сиятельство верно подметили, вы действительно быстро пошли на поправку. А в связи с недавними обстоятельствами вам нужно восстановиться как можно быстрее.

— Мне нужно на свежий воздух. — ответил я, не желая, чтобы меня заперли в этой коробке на неопределённое время. — И ещё я должен посетить народ Кри’Наа, чтобы лично отблагодарить за спасение. А в медкапсуле ещё успею поваляться. К тому же необходимо подготовиться к встрече с представителем ордена Искоренителей, который скоро пребудет. Кстати, когда его ждать?

— Завтра, после обеда. — ответила графиня Огнева, а точнее — мать. Пора начинать даже в мыслях называть её так. Тогда будет легче адаптироваться к обстоятельствам. — Виктор, неужели ты забыл, как к нам относятся Кри’Наа? Хочешь, чтобы тебя убили раньше, чем ты столкнёшься с моим братцем в поединке? Я и так уже перебрала все варианты, как аннулировать этот дурацкий вызов на дуэль! Надо же было додуматься до такого — выбрать оружие, которым абсолютно не владеешь. Впрочем, виконт Студишин тоже. Откуда ты вообще его придумал, этот двуручный меч?

— Мне необходимо посетить Кри’Наа. — повторил я, поднимаясь из медкапсулы. — Нужно разобраться, зачем верховный шаман пожертвовал собой.

— Опять это твое дурацкое упрямство. — нахмурившись, произнесла мать. Затем, что-то решив для себя, коснулась правого уха, и произнесла: — Иннокентий, приготовь два десантных бота. Мой сын желает посетить город Кри’Наа. Да, два взвода, в полной боевой экипировке. И пусть подготовят бронескафандр, который не требует специальных баз.

* * *

— Ничего не знаю! — нахмурилась Анастасия, сверкнув из под ресниц сердитым взглядом. — Ты отправляешься в место, где нас очень сильно не любят. Я должна быть рядом. За мной должок, если ты помнишь.

— Тебя не пустит со мной мать. — ответил я, улыбаясь. — Так что снимай бронескаф, и иди делать уроки. Поверь, я лечу совсем не развлекаться. Мне надо поблагодарить Кри’Наа за спасение.

— Ах ты! — девушка топнула ножкой. А точнее тяжёлым металлическим ботинком. Удар, усиленный сервоприводами бронескафа, получился столь сильным, что из пола вытекло искры. — Сейчас каникулы, какие уроки⁈ А матери мы ничего не расскажем. Я специально одела чужой бронескаф. Скажешь, что взял с собой одну из служанок. Вот так, понятно?

Девушка коснулась бронеперчаткой едва заметной кнопки на шее, и её голова скрылась под шлемом, забрало которого оказалось непрозрачным. Вздохнув, словно принимаю тяжелое решение, я махнул рукой:

— Ладно, уговорила. Можешь составить мне компанию, но только с одним условием. Не под каким предлогом не открываешь своё инкогнито. Иначе я больше никогда не буду брать тебя с собой.

— Договорились. — раздался из внешнего динамика искажённый, но всё равно довольный голос сестры.

— Но учти, мать всё равно узнает об этом.