Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

вспомогательного крейсера определили на заполнение мешков углём на «Громобое». Спецов с плавмастерской превращать в грузчиков было нецелесообразно и «самый ценный корабль флота», как его уважительно величал командующий, готовился к переходу спокойно, «без шума и пыли».

С «Александра» и «Суворова» загрохотали шестидюймовки, старательно перепахивая на мысе Сойя всё что только можно. Маяк расколотили с первых же залпов и перешли на редкий беспокоящий огонь, исключительно для ободрения десанта, чьи катера на самом малом лидировал «Буйный». Прекрасная погода и отличная видимость «вытащили» офицеров отряда с биноклями на мостики — наблюдать за историческим десантированием желали все. На время даже прекратилась угольная погрузка, пришлось Брусилову прикрикнуть на ответственных лейтенантов, те в свою очередь вызверились на унтеров, и процесс, сдобренный залихватским флотским матом, не пошёл, — помчал…

На флагмане спорили два адмирала. Бухвостов просил разрешения раздолбить портовые сооружения до основания, но Небогатов опасался зацепить жилые кварталы, что автоматически поставит русских моряков в разряд варваров и дал команду задробить стрельбу.

— Ваше превосходительство, Николай Иванович, да один чёрт япошки на обстрел всё спишут, даже те, у кого лачугу русский снаряд разворотил, потребуют возмещения из русской казны как за дворец. А нам надо испытать наши переснаряжённые снаряды в боевых условиях.

— Ваше превосходительство, Николай Михайлович, — комфлота передразнил Бухвостова, удивительно похоже подобрав интонацию, — да один чёрт где стволы расстреливать по картонным японским домикам или уж в Гнилом углу Владивостока ученья провести, и там и там условия самые что ни на есть боевые. Нет, маяк снесём и достаточно. Сколько там от мыса Сойя до Крильона — 21 миля? Вот и станет Лаперузов пролив нашими усилиями «безмаячным» до перемирия.

Десант добрался до берега без приключений, «Буйный» ухитрился подойти к берегу на два кабельтова и подстраховывал команду Семёнова. Вице-адмирал, вооружившись «дальнобойной» подзорной трубой наблюдал за перемещениями десантников и досадливо выругался.

— Чёрт побери, ну куда они пошли то, сказано было — пара сотен шагов от места высадки отойти, флаг установить и сделать пару фотографий, ну куда их Владимир Иванович повёл?!

Семёнов, как будто услышал адмиральскую нотацию: скомандовал остановиться и, выслав вперёд разведчиков, лично укрепил знамя на развалинах маяка. Два мичмана с фотографическими аппаратами отбежали от массы десантников и пытались выстроить композицию. Один снимал участников десанта, а второй корабли отряда. Фото «Буйного» с Николаем Николаевичем Коломейцевым на мостике вышло особенно удачным и за месяц обошло все российские и мировые газеты. Японцев захватить не получилось — их просто не было на месте десантирования, а отходить дальше, «прошерстить» Вакканай Небогатов запретил категорически, опасаясь ненужных потерь. В итоге все два с лишним часа «топтания земли японской» заключались в позировании на фоне знамени и постановочных фото высадки и реальных погрузки обратно в катера. Знамя предусмотрительно забрали с собой, а артиллеристы с «Александра» потратили ещё два десятка шестидюймовых снарядов, прикрывая отход десанта, а больше — тренируя расчёты. «Буйный» поддержал флагман из своих «пукалок», причём стрельба миноносца по японскому берегу также была запечатлена фотолюбителями в офицерских тужурках. Снимок вышел достаточно чётким и матросы «Буйного» в очередь стояли «за карточкой» их героического корабля…

Возвращение десанта заняло более двух часов, а непосредственно вся операция длилась восемь с половиной часов. Семёнов, вернувшись на «Александр» только досадливо морщился, не отвечая на поздравления офицеров броненосца. Два адмирала уже ждали кавторанга в салоне командующего.

— Докладывайте, Владимир Иванович, что это у вас в руках, меч самурайский? Где сей трофей нашли?

— На разбитых снарядами «Александра» лодочных мостках лежал труп полицейского, я их форму хорошо запомнил, вот его служебный палаш.

— Ну, как ни крути — военная добыча. Но к делу, каково общее впечатление от экспедиции, по лица выражению вижу — обнаружили немало ляпов и недочётов.

— Позвольте по порядку, Николай Иванович, — Семёнов устало опустился на диван, взял со стола рюмку и яблоко. Бухвостова всегда занимало — почему неприметный и внешне не эффектный лейтенант, а затем и кавторанг внушал симпатии старшим по званию, будь то Макаров, Рожественский, теперь вот Небогатов. Все они необычайно были расположены к Семёнову, который совершенно не тушевался в их присутствии — вёл себя скромно, не выпячивался, но в то же время был спокоен и естественен с высоким начальством, как будто суровые адмиралы его любимые дядюшки.

— Только так и никак иначе, Владимир Иванович, начинайте с самого начала.

— Первое замечание, винтовки, даже без штыков, чрезвычайно тяжелы и громоздки, стесняют движение, мешают, так и норовят упереться в соседей. Случись нечаянные выстрелы, могли бы понести потери от своего оружия ещё на стадии погрузки в катера.

— Этот вопрос командиром дивизии морской пехоты генералом Брусиловым, старшим братом нашего Льва Алексеевича, учтён. Не зря под Владивостоком учебные десанты отрабатывались.

— Далее, необходимы водонепроницаемые мешки, чтобы боезапас и провизия десантников были в сухости. Полагаю, что такие мешки послужат и как «поплавки», помогая удержаться на воде во время высадки. Мы то в тепличных условиях выбрались на берег, хотя с пары катеров матросикам пришлось окунуться. В таких условиях пулемёт не переправить, тут винтовку не утопить, — уже подвиг.

— Что скажете по результатам обстрела с броненосцев, — Бухвостов, заметив что командующий задумался, решился вмешаться в разговор, — я видел, вы рассматривали разрушенные причалы.

— Тут Николай Михайлович, дело не такое и простое. Осмотр проводили впопыхах, но были неразорвавшиеся снаряды, были таковые. Помимо убитого полицейского, палаш которого перед вами, обнаружили у разбитых лодок тела двух рыбаков, один совсем мальчишка, лет пятнадцать, не более. Так вот, лишь «японский городовой» посечён осколками. Рыбаки погибли, вероятно, от контузии и близкого разрыва снаряда, ран на их телах не обнаружили. По просьбе артиллеристов для изучения подобрали несколько десятков осколков, у мичмана Владиславлева данный груз находится.

— Да, — Небогатов досадливо крякнул, — не удалось избежать жертв среди мирных жителей, ждите господа сообщений британских телеграфных агентств о бесчинствах русских варваров. Там не два, а сто два убиенных мирных рыбака покажут, а уцелевшие свидетели в красках распишут как башибузуки Небогатова под предводительством бородатого казака Семёнова малым детишкам головы отсекали…

— Война, Николай Иванович, — тут же откликнулся контр-адмирал, — а обстрел Владивостока Камимурой мы что, — так и простим?!

— Да, война, но воюем мы не столько с японцами, сколько с российским бардаком и проистекающими отсюда беспорядками. Второй фронт держим против революционеров, а третий против чиновников, перестраховщиков и казнокрадов. Впрочем, отставим лирику, продолжайте, Владимир Иванович.

— Одежда матросов и офицеров неудобна, — быстро промокает, тяжелеет, сковывает движения. Для морской пехоты нужна особая форма и особенно обувь — не ботинки, не сапоги, а нечто среднее между