Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

— Почему на 77, а не ниже? Не пробовал в легком выступать? Ты ж для полусреднего…

Я не договорил, попытался подобрать слово, чтобы не обидеть Шамиля. Но тот без слов понял, что я хочу сказать.

— Мелковат? Есть такое, брат, — согласился он и довольно подробно объяснил мне причины— Но легкий это граница в 70 килограмм. Я ниже 73 кило никак не сделаю, даже если сильно захочу. Тело не позволит. Природный вес у меня где-то 79, максимум 80 кило. Но я слишком худой, чтобы сбрасывать по девять килограммов. Просто организм не выдержит. Так что вот приходится оставаться в полусредней.

Я на секунду задумался, понимая, в какой непростой ситуации он находится. С одной стороны, Шама избавлен от тяжелой весогонки, а с другой его соперники к бою могут набрать дополнительно по 10 килограммов. Ну и выйти намного тяжелее Шамиля, получая ощутимое преимущество в ринге.

Вообще, разница между легким и полусредним было слишком большой. В том же боксе между условно семидесятью и семидесятью семи килограммами был зазор из трех весовых. Здесь же многие пацаны попадали в ловушку, подобную той, в которой оказался Шама. Чтобы влезть в легкий вес надо отрезать себе руку разве что…

Однако понимая, что тема для пацана крайне неприятная и болезненная, я решил его подбодрить.

— Слушай, Шама, завидую я тебе по-хорошему. Реально везет, вес не мучаешь. Просто вышел и дерешься.

— А я тебе завидую, Сань! После весогонки ты реально как Рэмбо выглядишь — мышцы все наружу, вены видно. А я, блин, как одуванчик на ветру. Дунь посильнее и улечу нахрен с ринга.

Я усмехнулся, одобрительно похлопав его по плечу. Легкая шутка немного разрядила атмосферу.

— Пацаны, харэ обсуждать у кого какой вес. Проходим к стойке ресепшена.

Мы вошли в просторное, современно оборудованное фойе медицинского центра.

Воздух внутри отдавал какой-то стерильной свежестью, и мне сразу вспомнились больницы прошлого. Но в моем 1996-м в лишний раз заходить в больницу не было ни малейшего желания. К середине 90-х там царила настоящая разруха.

Здесь же стены были светлыми, подсвеченными мягким рассеянным светом. По углам стояли небольшие кресла для ожидания, где уже расположились несколько бойцов, также же измученных весогонкой, как и я. Кто-то сидел накрывшись полотенцем, кто-то уткнув лицо в ладони. С какой стороны не подходи, а в весогонке сложно было найти хоть какие-то плюсы.

Игнат отошел на ресепшен, о чем-то поговорил с администратором.

— Слушай, пацаны, — заговорил он, вернувшись обратно. — Расклад таков — сначала взвешиваемся официально, под протокол. Комиссия, все дела. А потом время на отдых и будет медийное взвешивание, чисто для красивой картинки и съемок. Так что часа четыре, как минимум, нам здесь придется поторчать,

Я понимал зачем делается такое разделение.

Зритель не очень хочет видеть наши лица после того, как мы сутки без воды просидели. Взвесимся, очухаемся более менее и тогда уже повторим все формально и на камеру.

— Щас тогда пять минуток, администратор оформит карточки пацанам, которые раньше пришли и займется нами, — пояснил план действий Игнат.

Я, пока ждал, осмотрел пацанов на креслах. Сам садиться не хотел, сил было настолько мало, что не уверен, что встану обратно без помощи.

Большинство пацанов выглядели так, словно прошли серьезную болезнь. У всех бледные лица, потухшие взгляды… по хорошему надо было со всеми поздороваться, но я ограничился просто кивком и вялым взглядом руки. Все понимали, зачем мы здесь, и лишних слов никто не говорил.

— Я! — откликнулся я, когда администратор назвала мою и Шамы фамилии.

За стойкой ресепшена сидела девушка-администратор с идеально ровной осанкой и дежурной улыбкой на лице.

— Добрый день, — произнесла администратор, когда я подошел и оперся о стойку. — Вы же у нас на спортивный медицинский осмотр?

— Да, — ответил я первым. — Александр.

— И Шамиль, — спокойно добавил Шама.

Девушка быстро проверила что-то на компьютере. Кивнула и выдала каждому из нас врачебно-контрольную карту.

— Вот, вам необходимо пройти обследование по форме 062/у. Заполните, пожалуйста, личные данные Затем ожидайте своей очереди, вас будут приглашать к специалистам, — пояснила администратор медовым голоском.

Я взял карту и отошел к столику, где лежали ручки. У него уже стоял паренек не больше двадцати. Он нервно переминался с ноги на ногу. Перекладывал из руки в руку бумажку с направлением. Волнение парня буквально ощущалось физически.

Я спокойно подошел к столику, взял ручку и покосился на взволнованного паренька.

— Переживаешь?

Он как-то неловко почесал затылок.

— Да че-то стремно, ага. Первый бой по профикам все-таки, — поделился он. — Какие-то анализы сдавать… вдруг че найдут и не допустят прикинь?

— А есть что искать? — уточнил я, начав заполнять свою карточку.

— Не, ну хрен его знает. Вон в боксе или мма запрещенка на ровном месте всплывает. Помнишь, как Канело Альварес на кленбутероле попался? Ну когда перед реваншем с Головкиным? Чи мясо какое-то сожрал, чи еще что… а потом докажи, что запрещенка к тебе попала случайным образом!

О радостях допингов и прочих тестирований я естественно помнил. Если память не изменяет в 1995 году Франсуа Боту уличили в приеме стероидов. Но никакой реальной организации особо не было. В мое время химичили все… ну почти. Приходилось и с бодуна драться, и под сильнейшими антибиотиками.

Но сейчас ситуация явно изменилась… и «прилететь» действительно могло откуда угодно. Ты мог попасться на запрещенке, даже не будучи в курсе, что ты ее употреблял. Потому опасения паренька были понятны…

— Все нормально будет, — заверил его я.

— Да не знаю, просто нервяк какой-то…

— Пройдешь, — спокойно повторил я. — Ты карту заполнил?

— Ага.

— Ну полный вперед.

Боец пошел с картой к кабинету терапевта, с которого начиналась и заканчивалась медицинская комиссия.

Шама, послушавший наш короткий разговор, покосился на меня.

— Добрый ты человек, Санек, прямо наставник молодежи какой-то.

— Кто-то же должен, — спокойно ответил я.

— Угу, только в кулачке никаких допингов-шмопингов нет, а то всех бы на хрен дисквалифицировали! Просто пацан еще походу не знает куда попал!

Закончив заполнять карту, я отнес ее в кабинет терапевта и оставил на специальной тумбочке на входе. Минут через десять строгий женский голос произнес мою фамилию.

Я