Трудно быть «дьяволом» - Антон Боровицкий

– Потому что Гебар должен был постоять за себя сам, – ответил спокойно Директор. – И если его "сделал" мой человек, его сделали бы и враги. Как и тебя, ведь ты остался в живых только потому, что ему нужно было тебя допросить. Прости, но против нас с земными ты не тянешь.

Грохнув кулаками по столу, Гарна вскочил, буравя пришельца ненавидящим взглядом. Не отводя взгляда, Директор продолжил:

– Я не хотел тебя обидеть, просто дал реалистичную оценку твоих способностей. Ваши методики подготовки отстают от наших на много столетий. В этом нет ничьей вины.

– Тогда зачем я вам? – спросил Гарна тихо.

– Затем, что умеешь думать и находить нестандартные решения. В прямом противостоянии толку с тебя немного, зато соображаешь ты что надо. И, отвечая на твой вопрос – я не собираюсь тебя убивать. Наоборот, хочу сохранить тебе жизнь. После того, что мы сделаем, нам очень понадобятся толковые люди.

– Что значит "понадобятся люди"? – перебил Сто Третий. Не по уставу перебил, но сейчас было не до устава. – Кому "нам", Отделу? Он не может служить у нас, он местный.

– Почему не может? – повернулся к нему Директор. – Прозелиты – смогли, причём сотнями тысяч. А он чем хуже?

– Тем, что взрослый! И тем, что гвардеец! – настаивал "дьявол". – Это выходит за рамки Проекта! У вас нет полномочий…

– У меня есть полномочия, – отрезал Директор. – Полномочия любой ценой защищать Родину от Содружества. Сейчас моя Родина в опасности. Наша – в опасности! Я не дам земным захватить Герт, и плевать я хотел на сценарии. Игры кончились, пришло время драться!

– Что вы предлагаете? – спросил, помолчав, "южанин".

– В этой ситуации сделать можно только одно, – отчеканил Директор. – Не дать врагу выиграть. Если Герт им так дорог, то мы лишим их его. Навсегда лишим! А свою партию мы проиграли. Ещё тогда, когда узнали про артефакт.

– Вы хотите сказать… – начал Консул.

– Именно, – кивнул, пристально глядя на Сто Третьего, Директор. – Рубим мост. Рубим мост, tovarisch gvardii kapitan!

Глава 37

– Это мятеж, товарищ директор, – помолчав, произнёс Консул. – Это хуже мятежа. За вычетом наших мы перебросили сюда больше тысячи человек. Вы понимаете, что они никогда больше не увидят дома?

– Я всё понимаю, – тихо ответил Директор, – но у нас есть долг. Мы обязаны сорвать планы расставившего Республике ловушку врага. Если мы пожалеем себя и станем думать о доме, то капкан захлопнется, и Марс будет обречён. Дома мы лишаемся в любом случае, нет у нас больше дома. И будет лучше, если мы сами пожертвуем им.

– Но…

– Я всё сказал, – остановил Консула Директор. – Приказывать тебе не имею права, поэтому решай сам. Либо работаем вместе, либо я всё делаю сам, но в любом случае – Отделу ни слова. Если информация дойдёт до крота, если земные поймут, что мы задумали – ситуация может выйти из-под контроля. Враги рассчитывали на "Змееносца", они сделают всё, чтобы не дать операции сорваться. Абсолютно всё, вплоть до присоединения планеты к Содружеству через горы трупов и реки крови. А местные, – кивнул он на Гарна, – между прочим, тоже люди. И жить хотят не меньше нашего! Если мы смалодушничаем, земные пройдутся по ним катком. По сравнению с которым Великая Водная – детская, невинная шалость.

– Какая трогательная забота, – не удержался Гарна. – Когда вы сами…

– "Авангард" был максимально щадящим вариантом, – перебил Директор. – "Змееносец" – уже страшнее. А что с вами сделает Президент Содружества в случае крушения планов, я даже думать не хочу.

– А если они врежут по Марсу? – тихо спросил "южанин".

– На этот случай готовы сценарии с использованием артефактов и материализующихся посреди земных городов боеголовок. Это будет тотальная война на уничтожение, выиграть которую Содружество не сможет. Наличие маяков спутало все карты. Даже если земные не задействуют свой артефакт, мы разорвём в клочья их группировку ещё на подлёте. В этом конфликте не будет победителей, но об этом надо думать в первую очередь агрессору. Мы не хотим воевать, но если потребуется – превратим поверхность Земли в стекло и сгорим в огне ответного удара. Не думаю, что Содружество готово на такие жертвы. А вот Республика – готова. Готова на всё!

– Я согласен, – медленно произнёс кригскоммандер. – Согласен идти до конца. Но у меня два условия. Первое – вы вернёте мне сына. Второе – отдадите Гатара. Делайте с ним что хотите, но после он мне нужен живым и в сознании. Я хочу поквитаться с ним. Очень хочу!

– Сына ты получишь, – кивнул Директор. – Мы как-никак многим тебе обязаны. Насчёт Гатара – не обещаю. И потом, что ты собрался с ним делать? Пытать? Ты не палач, ты солдат. И он – солдат! Не стоит позволять эмоциям затмевать разум. "Апостол" – "Апостолом", но пришло время взрослеть. Что молчишь, желваками играешь? Разве не этому тебя учил Дер Эстан? И, кстати, хорошо учил, коли ты на нас вышел. Поэтому не дури, кригскоммандер, Гатар – это по нашей части. Но в морду ему, если хочешь, дать разрешаю. Сердце-то не каменное.

– Договорились, – выдавил из себя Гарна. – Но если его возьмут живым, я хочу присутствовать на допросе. Раз уж я всё равно теперь никуда не денусь.

– Будешь присутствовать, – снова кивнул Директор и вопросительно посмотрел на "Этвана". Очень выразительно посмотрел.

– Я тоже согласен, – хрипло сказал Сто Третий. – Это плохой вариант, но другие ещё хуже. Намного хуже! И раз уж мы решились, у меня возникает вопрос. Как мы обойдём хурутов?

– Пока не знаю, – честно ответил Директор. – Разберёмся. Для начала предлагаю отпустить твоих ребят, – кивнул он Гарна. – И похоронить бригадного капитана со всеми в данной ситуации возможными почестями. Он служил своей стране до конца. Так же, как ты, кригскоммандер. И так же, как мы.

***

– Не чокаясь, – разлил по стаканам водку Директор. – Бери, бери, – подвинул он Гарна стопку. – Помянем твоего друга.

Какое-то время кригскоммандер молча смотрел на присутствующих. На своих новых союзников, убивших Гебара. И внутренним взором – на себя, с ними, выходит, снюхавшегося.

Перед ним сидели двое… людей? Существ? На вид раданцы как раданцы, но кто они на деле? Каковы их истинные планы и намерения? И, главное – стоит ли ради них рисковать жизнью и придавать принесённую Канцлеру и стране присягу?

– Я не хотел его убивать, – сказал, пристально глядя на Гарна, "южанин". – Но так сложилась ситуация. Мы оба знаем, что она могла сложиться иначе. Сложиться