Пороки Лэндэльфа. Забытые сказки - Дева Кей

Противники топнули ногой и подняли оружие вверх. Сталь блеснула в свете рамп. От волнения я начала кусать губы.

– Алле!

Сабли лязгнули. Мне прежде доводилось видеть принца в деле, что не сказать о лорде Вилиане. Он оказался хорошим фехтовальщиком: двигался легко, с грацией, наносил точные удары и успевал блокировать. Но меня не покидало ощущение, что принц просто игрался – практически не атаковал, переходил в защиту, вяло вел бой, в секундных перерывах разминал шею.

Замах. Дориан с легкостью прогнулся назад, уворачиваясь от острого клинка. Зрители подбадривающе зааплодировали. Лорд тяжело дышал. Дориан его изматывал, не позволяя себя ранить.

– Эй, деточка! – позвал щегольской гоблин, тряся в воздухе пустой бокал.

Я чертыхнулась под нос, но, нацепив улыбку, потопала к захмелевшему гостю. Зрители громко ахнули. Вилиан прижимал ладонь к лицу. Его нос, губы и подбородок обагрились кровью.

– Альт! – герольд потребовал остановить бой.

Лорд опешил от «неспортивного поведения», но Дориан больше не давал спуску, несмотря на команду герольда. Принц совершал выпад за выпадом. Толпа привстала со своих мест, алча удовлетворить любопытство. Настроение на арене изменилось – это уже не стандартная дуэль на саблях.

– Альт! – продолжал визжать герольд.

Я метала взгляд поочередно с дерущихся на леди Фэлис. Мне хотелось видеть ее лицо, видеть ее эмоции. Видеть боль.

Элегантно прокрутив лезвие, принц Дориан выбил саблю из рук противника. Лорд недоумевающе раскинул руки:

– Какого баргес…

Он не успел договорить. С безумным зеленым блеском в глазах Дориан ударил его кулаком по лицу. Зрители вскочили с мест: дамы шокировано прикрывали ладонями губы, мужчины метались между желанием поддержать бой и остановить его. Лейтенант Андреа косилась на короля, ожидая приказа. Король кивнул, и лейтенант Андреа послала гвардейцев.

Сбитый с толку лорд Вилиан пытался защищаться, замахивался в ответ. Но принц с легкостью уворачивался и продолжал избиение – не сильно, чтобы тот оставался в сознании, превращая смазливое личико в кровавое полотно.

Я затаила дыхание, подловив всплеск эмоций толпы. Лорд Уайт с женой обеспокоенно озирались. Стоило гвардейцам приблизиться к дерущимся, Его Высочество просто выбросил руку, разбросав их по арене энергией.

– Дориан, хватит! – рыдая, кричала леди Фэлис, спеша к брату. – Прекрати! Прекрати, прошу тебя!

Вилиан вновь занес кулак, принц поймал его и сжал, вынуждая противника упасть на колени. Я возбужденно сжала поднос, наблюдая, как Уайт-младший захлебывался кровью, обессиленно сплевывая в песок. Мурашки бегали по рукам – страх смешался с жестоким ликованием.

– Похотливая паскуда! – прорычал принц, ломая один палец за другим.

Лорд Вилиан корчился от боли. И когда пальцы закончились, послышался жуткий хруст и истошный вопль. Сломанная кость прорезала кожу дублета.

– Надо было тебя кастрировать, выблядок!

– Я сказал – прекратить бой, Дориан! Тебе приказывает твой король! – взорвался король Стефан, встав с трона.

Слегка пошатываясь, точно опьянев от удовлетворения, принц брезгливо отбросил ослабевшее тело Вилиана. Он хищно слизал кровь с губ, тяжело дыша.

Фэлис уже была в метре от брата, когда принц выставил руку на нее, трансформировав в звериную.

– Да что на тебя нашло! – закричала та, рыдая

Присутствующие притихли, наблюдая за спектаклем, режиссером которого был сам кронпринц Пентамерона.

– Шлюха-сестрица спешит на помощь?! – с безумным весельем воскликнул Дориан.

– Ваше Высочество! Попридержите оскорбления и поспешите объясниться! – вмешался лорд Брэннус.

– Ах да! Прошу простить, что назвал уважаемую Фэлис Уайт шлюхой. – Принц расставил руки, убеждаясь, что зрители внимают каждому его слову. Он приблизился к дрожащей Фэлис и процедил громко и четко: – Ведь даже шлюхи не трахаются со своими братьями.

По ристалищу прокатилась волна шокированных вздохов. Лорд Брэннус побледнел. Губы Фэлис что-то растерянно шептали, пока улыбка Дориана становилась все ядовитее.

Леди Фэлис растерянно замотала головой и упала перед братом на колени, поддерживая его. Гвардейцы привели доктора.

Принц Дориан, оглядев своих зрителей, точно актер, закончивший свой акт, ушел со «сцены». Все это не было секундным порывом. Его Высочество планировал представление изначально. Ему нужны были публика, внимание. Он хотел перекинуть свое унижение на обидчиков.

Началась полнейшая суматоха. Все переглядывались, шептались. По приказу короля гвардейцы выводили гостей.

Я глядела на леди Фэлис. Сколько боли на ее лице, как обессиленно дрожали ее плечи, как униженно она понурила голову, не покидая братца. Слезы стекали по прекрасному личику.

Она нашла в толпе меня. Я едва заметно ухмыльнулась и подмигнула. К блюду из боли и унижения добавилась пара капель осознания – Фэлис все поняла. А я и не желала оставаться анонимным источником ее бед – этакий «последний штрих».

Я хотела смотреть на эту картину еще и еще, как художник, довольный своей мазней. Ощущать вкус отмщения, но во всем стоит знать меру. Стоило мне отвернуться, как я встретилась с хитрой улыбкой лорда Сайласа. Подозрительно сощурившись, он попеременно глядел на меня и мисс Уайт.

Не знаю, какие мысли вертелись в этой блондинистой голове, но мне не нравилось то, каким проницательным бывал юный лорд.

* * *

Сжимая алый плащ окоченелыми пальцами, молоденькая фейри шла робкой поступью в сопровождении двух головорезов Гвиллионы. Этой ночью Лэндэльф не спал – нарядные жители планировали гулять до тех пор, пока лучи солнца не коснутся башен собора и не проводят Самхэйн. Даже на пьяцце Этровилля местная голытьба устроила гуляния.

Будучи верующей, эльфийка стыдливо потупилась, не желая видеть даже очертания собора Санти Нарратори, помня, как лики Святых Сказителей способны безмолвно прожигать душу своими пустыми каменными глазницами.

– Направо, – басовито пробубнил один из сопровождающих.

Эльфийка пыталась унять внутреннюю дрожь. Они отдалялись от пьяццы, веселящихся забулдыг и скудных огней, углубляясь в узкие лабиринты.

И чем ближе они приближались к назначенному месту, тем чаще билось сердце. Разукрашенные уличные проститутки недовольно закатывали глаза при виде «девочки алого плаща». В ее голове металась мысль: «Еще не поздно. Можно сказать, что передумала».

– Еще одна…

– Деточка, тебе забить тут место рядышком со мной? Глядишь, сработаемся, – захохотала одна из жриц любви, сверкая почти беззубой улыбкой.

Юная эльфийка испуганно поджала губы, кутая лицо в капюшон.

– А ну, захлопни свою щель, Бритта! – рыкнул приспешник Гвиллионы. – А то вставлю по самое…

– О да, Уль, дорогой, вставь мне! – продолжила хохотать та. – Я-то все еще лелею воспоминания о твоих двух дюймах!

– А ну… – Уль рванул к проститутке, но его попридержал приятель – высокий тролль-полукровка.

– Оставь ты эту блошиную, Уль. У нас поручение от Гвиллионы. Пойдем.

Упоминание босса сбросило спесь с головореза. Эльфийка тяжело сглотнула. Сердце забилось в районе горла, стоило свернуть в мрачный переулок.

– Еще далеко? – пролепетала та.

– Почти на месте, – ответил