"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

Никто, в том числе Сабин, ничего не говорит. Бастьен мельком подмигивает, и это единственное подтверждение тому, что они знают, чем мы с Райкером занимались. Скудность их реакции кажется естественной и одновременно сбивает с толку.

Глава 28

Мы вместе наслаждаемся очередным невероятным блюдом, приготовленным одной из сестер. Закончив есть, я проверяю, нет ли кого на горизонте, и бросаюсь к раковине. Мне удается бедром отпихнуть Лилу с пути и все-таки добраться до нее.

Но только я успеваю включить воду, как Лила начинает меня щекотать. Я визжу и пытаюсь вырваться, и она с легкостью забирает тарелки из моих ослабевших из-за смеха рук. Прежде чем мне удается собраться с духом и чем-то ответить, она уже начинает орудовать щеточкой.

– Это еще не конец, Лила. Твои посудомоечные дни сочтены, – заявляю я уверенно.

Она хихикает и сдувает на меня мыльную пену. Сверлю ее взглядом, пытаясь сдержать улыбку, и поворачиваюсь к смеющимся парням.

– Что это было? – сквозь смех спрашивает Бастьен.

– Они не дают мне мыть за собой посуду, – со скепсисом отвечаю я. – Вот я и борюсь за свое законное право. – Специально повышаю голос, чтобы Лила точно услышала меня за шумом текущей воды. Она хихикает.

– Это было уморительно, – восклицает Нокс, разражаясь смехом.

– Никогда не думал, что увижу Винну поверженной, но, увы и ах, этот день настал, – подмигивает Сабин, обходя меня и передавая свою тарелку Лиле. Он легонько чмокает ее в щеку и благодарит за ужин.

– А, так, значит, путь к твоему сердцу лежит через еду, – подшучиваю я, и он, усмехаясь, кивает.

Парни, как хорошие мальчики, выстраиваются в очередь и передают Лиле свои тарелки. Она бросает на меня взгляд, говорящий: «Видишь, не так уж и трудно, правда?»

На это я отвечаю:

– Вы просто овцы. Неужели никто из вас не присоединится к моей революции?

Стараюсь пробудить в себе «Храброе сердце», но больше похожа на пьяную ямайку, чем на шотландку. Парни взрываются от смеха, и я признаю поражение. Вален закидывает меня через плечо и шагает вниз по лестнице.

Я прижимаюсь к его спине и кричу:

– Ты еще услышишь обо мне, Лила! – Затем хохочу так злобно, что мной гордились бы самые отпетые из киношных злодеев. Шлепок по заднице превращает мой злобный смех в испуганный писк, и это еще больше распаляет парней. Они сгибаются и рыдают от смеха. Хихикает даже Сабин, а это говорит о многом.

Я свисаю с плеча Валена, с радостью притворяясь мешком картошки – именно так он меня и несет.

Он доносит меня до кинозала, скидывает с плеча и ставит на ноги.

Я даю себе минуту, чтобы кровь отлила от головы, и бросаюсь с Валеном наперегонки к своему месту. Он вырывается вперед – чертовы короткие ноги! – и мне ничего не остается, как запрыгнуть на него, чтобы помешать ему победить.

Мы плюхаемся на диван одновременно, и Валена совершенно не смущают мои попытки вытолкнуть его из угла. Он просто прижимает меня к себе так, как мы лежали, когда проснулись после первого киновечера.

В этот раз я не смущаюсь и не колеблюсь – спокойно располагаюсь поудобнее рядом с ним, просовываю руку под его футболку и касаюсь теплой груди. Он не сопротивляется и закидывает мое колено на свои бедра. Одну руку он оставляет на изгибе моей ноги, а второй рисует маленькие круги у меня на пояснице.

Остальные усмехаются, наблюдая за нашими выходками, и тоже рассаживаются. Сабин включает фильм, а я, не в силах удержаться, исподтишка оглядываю комнату и посматриваю на остальных ребят. Интересно, что они обо всем этом думают? За последние двадцать четыре часа я целовалась с Бастьеном и Райкером. Теперь же я как ни в чем не бывало распласталась на Валене, размышляя о том, как было бы классно поцеловаться с ним.

Я знаю, что у кастеров все именно так и устроено, но неужели никому из них это не кажется странным? И почему это не кажется странным мне? Может быть, Мэйв права и я действительно латентная чудачка. Тот факт, что мое либидо бесстыдно врубило свои двигатели на полную, подтверждает эту теорию.

До сих пор я лишь целовалась с ними, но что случится, когда дело зайдет дальше – что, если быть честной, может произойти в любой момент, учитывая то, как эти мальчики целуются и насколько сильно меня к ним влечет. Если я решу заняться сексом с одним из них, выбесит ли это остальных?

Что, если я займусь сексом с одним из них прежде, чем поцелуюсь со всеми остальными? Они общаются друг с другом на эти темы? Черт. Задевает ли Райкера то, что до этого я целовалась с ним, а теперь обнимаюсь с Валеном?

Бросаю взгляд в сторону Райкера, но он внимательно смотрит на экран. Случайно я слегка провожу щекой по груди Валена, и он целует меня в макушку. Я не обращаю внимания на фильм, но он, должно быть, забавный, потому что Вален дрожит от смеха.

Мой мозг переполнен бесконечным множеством вопросов, стремительно сменяющих друг друга, но дрожащего от смеха Валена и его рук, поглаживающих меня по волосам, оказывается достаточно, чтобы заглушить безумные мысли, и прежде чем я успеваю это понять, я засыпаю.

* * *

Просыпаюсь я от того, что чьи-то мягкие губы целуют меня в лоб. Уверенные прикосновения подушечек пальцев к рунам на задней стороне моего бедра заводят, и внутри начинает пробуждаться магия. Должно быть, это как-то связано с тем, что ребята касаются моих рун, сонно размышляю я.

Это единственное, что объяснило бы внезапно зарождающееся у меня в груди тепло и электричество. Так происходит при каждой моей близости с парнями, когда они трогают или целуют руны.

Мою кожу резко и сильно пронизывает магия, я вскакиваю и сползаю с Валена.

– Винна, это всего лишь я, – пытается успокоить Вален, но моя кожа вспыхивает очередным всплеском магии, и я в панике смотрю на него. Он обеспокоенно тянется ко мне, но я отодвигаюсь еще дальше. – Винна, все хорошо, ты в безопасности, – заверяет он.

– Я знаю, что это ты, проблема не в этом. Я не понимаю, какого хрена происходит с моей магией.

Вверх по моим рукам распространяется розовое сияние, и я жутко пугаюсь. Я едва различаю твою мать Валена, а затем выхожу из кинозала и так быстро, как только могут нести меня ноги, убегаю