Фантастика 2025-149 - Сергей Хардин

— Но если у вас нет магии, как вы пользуетесь волшебными вещами?

— Есть справочники и инструкции к ним. Это как ваши артефакты: необязательно быть магом, чтобы нажать на кнопку.

— Мы еще поговорим о вашем мироустройстве, но я уже понял, что толку от вас будет немного. Что ж, друг мой, — повернулся он к Ворону, — похоже, ваше пребывание во дворце действительно будет не таким долгим, как я надеялся.

Ура! Победа!

Но я ничем не выдала своей радости, сосредоточившись на разглядывании шипастого браслета на своей руке. Показалось или нет, что во время моего рассказа он едва уловимо вибрировал? Что за странный эффект?

Провожая меня в покои, Дэйтар был странно задумчив.

— Что-то не так? — не выдержала я.

Он покосился на мою дуэнью, не отходившую ни на шаг с тех пор, как мы вышли из дверей Совета.

— Леди Наисса, оставьте нас на минутку.

Молодая женщина поклонилась и отошла подальше, но глаз с нас не спускала. Работа есть работа. Ворон склонился к самому уху и шепнул:

— Мне кажется, мэйс Тайра Вирт не совсем покинула вас, моя таинэ.

Я ошеломленно хлопнула ресницами:

— Что? Это как?

— Ваш ментальный рисунок иногда раздваивается, словно откликается эхо. Не пугайтесь, пока ничего страшного не происходит. Это выглядит как дополнительная защита, оставленная вам в подарок. Например, от неудобных вопросов.

— Но это же хорошо?

Ворон отрицательно покачал головой:

— Любое ментальное вмешательство — плохо. Я понаблюдаю. Мне кажется, подарок как-то на вас влияет. Ваш характер изменился. Вы потеряли ту жизнерадостность, которая мне так нравилась. С этим нужно что-то делать.

Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки.

— Милорд, я не могу веселиться там, где чувствую себя, как раздавленный таракан под стеклянным колпаком!

И ушла, хлопнув дверью. Характер ему мой разонравился, видите ли! Мне его деспотический характер вообще никогда не нравился, но я же не высказываю претензий? Нам недолго придется терпеть друг друга, переживет!

Глава 9

ВТОРОЕ ПАДЕНИЕ

Допросы продолжались каждое утро.

День отводился сверхскоростному обучению самым азам ментальной магии, пока только защитной и целительской. Да-да, на Айэре считалось, что все болезни — от дурных мыслей, зависти и ментальных атак, или, по-русски, сглаза.

Еще я слушала краткие лекции по истории и структуре магии, о различии «животной» магии айэ и «разумной» человеческой, о причинах взаимной ненависти.

Все как всегда: две разумные расы не поделили мир.

Айэ считали, что они и есть мир, что грубая, изначально чужеродная магия людей убивает природу Айэры и ломает ее естественную энергетическую структуру, потому мир погибнет или непоправимо изменится.

Люди считали, что айэ — магические паразиты, что они питаются магией мира, а человеческую пьют, как лесорубы — виски. Там, где поселяются айэ, люди чаще сходят с ума, их магия приобретает темный и разрушительный характер, прежде всего для самих магов. А иногда сила вырывается из-под контроля и становится проклятием для людей.

Что-то в этом было, если вспомнить историю гибели семьи Тиррины Барренс, купившей в столице дом в придачу с древней старухой, оказавшейся одной из шестнадцати правящих айэни, королевой Зим. После переселения в особняк все леди и лорды Барренс рождались черными магами. И с каждым поколением их магия усиливалась, а характеры портились, пока изменения не достигли апогея в мрачной и стервозной личности Тиррины.

Но все это было мне уже знакомо из книг графской библиотеки и дневников самой Тиррины, а вот практическая магия приводила меня в восторг.

Дэйтар и Нейсон почти непрерывно обучали меня концентрации, укреплению моего ментального щита и даже легким атакам.

И во время этих занятий мы подружились с Нейсоном, что было неизбежно, ведь обучение менталистике требует полного доверия и искренности между учеником и учителем. По этой же причине мы незаметно сблизились с моим женихом. Более того, беседы с остроумным и просто умным Вороном стали для меня глотком свежей воды посреди болота. Я просыпалась в предвкушении и засыпала с улыбкой, зная, что завтрашний день раскроет мне еще одну тайну и еще одну грань необъятной вселенной по имени Дэйтар Орияр.

— Чистота помыслов — это идеальное зеркало для любого человека, не только для мага, — говорил мне мой жених. — Ментальный щит мага идеален, пока его душа не преисполнена алчностью, гневом, завистью. До тех пор ты не позволяешь чужим атакам даже коснуться твоей души. Как только ты впускаешь в себя зависть, гнев и прочий негатив, твоя душа становится беззащитна перед всеми пороками мира, не говоря уже о целенаправленных атаках. Это как трещина в плотине. Достаточно самой малой слабины, чтобы напор внешнего мира сокрушил плотину и подмял твою личность. Рано или поздно.

Из этого я делала вполне логичный вывод, что мой сероглазый лорд к своим двадцати четырем годам умудрился не заразиться алчностью, гневом и завистью. Что его помыслы чисты.

— Но разве нельзя прикрыть щитом дурные помыслы? — спрашивала я у наставника Нейсона.

— Можно, но это как листом бумаги закрываться от ливня. Любой, даже слабый менталист в два счета сковырнет такую преграду. Мы ее даже не заметим. Конечно, если нет амулета, созданного еще более сильным менталистом. Найти такой амулет непросто. Наш дар очень редок в мире.

Да я — избранная! — фыркнула я про себя. Вот только толку от моего будто бы дара никакого. Единственное, что само собой получалось — создавать и держать щит. Причем я понятия не имела, как я его создаю. И как, собственно говоря, держу. Сначала я его даже не ощущала, пришлось поверить на слово менталистам, единодушно утверждавшим, что мой щит великолепен.

Мое достижение за неделю усиленных занятий — я научилась укреплять защиту в случае атаки и даже превращать щит в «ментальное зеркало», то есть отражать силу атакующего. Мантры заклинаний впечатались в память так же легко, как узоры портальных арок. Нейсон был в восторге от скорости обучения.

Но увы, менталист — не только тот, кто защищается, но и тот, кто нападает. А вот с атаками в силу врожденного человеколюбия было куда хуже. Дело сдвинулось, когда на месте наставника я начала представлять врага, переместившего мою душу из тела в тело, с Земли на Айэру — синенького рогатого демона. Потому что никто, кроме демонов, такой фокус с душами провернуть не способен.

Ментальная магия не была эффектной, ее нельзя увидеть или потрогать, можно только осознать. Но однажды я увидела, как Дэйтар ощетинился тончайшими полупрозрачными, словно ледяной ежик, иглами. В тот момент он