Вторжение - Никита Русов

разбудил громкий стук о древесный ствол, эхом раздавшийся на многие тилоны вокруг. Алувирэл открыл глаза и, медленно приподнявшись на локте, кинул взгляд в сторону окна, в которое уже пробивался сквозь толщу ветвей утренний свет.

«Хм, у Начал хорошее настроение сегодня», — улыбаясь, думал эльф, садясь на край кровати.

Широко зевнув, Алувирэл поднялся с постели и, подойдя к окошку, начал всматриваться в зеленеющие сосны, раскинувшиеся напротив окна бесконечной вечнозелёной чащей. Эльф вновь протёр глаза и отступил назад, приблизившись к вешалке, на которой висела его одежда.

«Парень, с которым вчера беседовал… нужно будет вместе с ним наведаться в лес сегодня после утренней трапезы», — думал Алувирэл, натягивая на себя бордового цвета рубаху с расшитыми на правом плече серебряными и ветвистыми узорами… из всех рубах, какие были в доме эльфа, эта была любимой. Быть может, из-за банального цвета и виртуозного узора или же из-за особых воспоминаний, которые навевал у Алувирэла один вид этой рубахи. Во всяком случае это знал лишь сам эльф.

Надев на себя коричневые сыромятные штаны и высокие такого же цвета сапоги с нанесёнными с внешней стороны не менее красивыми, чем на рубашке, узоры. Алувирэл открыл дверь и медленным шагом направился к выходу.

2

На улице стояло раннее и весьма прохладное утро.

Солнечный диск медленно поднимался над горизонтом, подсвечивая верхушки деревьев и, казалось, его свет еле дотягивался до крыш и окон домов, освещая клубы дыма, выходящие наверх через трубы, а они после развевались на ветру рваными клочьями.

Улица пустовала, потому, как большинство жителей ещё грелись в постелях, лишь некоторые лесорубы уже были на ногах, но и они всё так же не спеша направлялись в сторону лесопилки, которая находилась позади дома старосты. Помимо них, по улице ещё сновало несколько женщин зрелых лет, думающих о своих планах и обязанностях на грядущий день, и которые даже не замечали молодого на вид представителя иной расы. Всем известно, что внешность очень обманчива, а если дело касалось эльфов, то и подавно.

Внешность человека или даже орка не могла никого озадачить и завести в тупик, ибо по ней можно легко определить примерный возраст. С эльфами все было иначе. Под молодой и красивой внешностью могла скрываться очень старая, мудрая, с огромным жизненным опытом за плечами сущность. Посему в них нельзя быть уверенным окончательно.

Но в данный момент внешность Алувирэла была вовсе не обманчивой, она являлась столь же молодой, как и его душа. Рейнджер окинул взглядом улицу и маленький рынок, находящийся по левую руку от «Пьяного лесоруба», где у своих прилавков уже стояли двое купцов, с упоением ждущих наплыва покупателей, среди которых всегда преимущественно были женщины и молодые девушки, помогающие матерям по хозяйству.

Алувирэл повернул в сторону рынка и, пройдя вдоль стены трактира до самого конца, эльф свернул в сторону леса. Приблизившись к первым деревьям, в нос ударил сильный и в том же время приятный запах хвои. Ароматы леса всегда были необычными и чарующими для многих рас, но для эльфов они были особенно обожаемыми, ибо всегда вызывали у них непреодолимое чувство ностальгии, ведь лес — родной дом для эльфов.

И Алувирэл был не исключением.

Несколько тиланов чащи он преодолел, передвигаясь столь же медленным и размеренным шагом, каким он и вышел из трактира. Но пройдя мимо очередного кустика волчьих ягод, коих было множество в лесу, эльф рванул вперёд, словно неудержимый зверь, заприметивший свой обед, что неосторожно бродит в лесной чаще. И невероятно тихо, будто остроухий следопыт действительно летел на крыльях ветра и практически не касался земли.

Молниеносное и бесшумное передвижение по лесу являлось второй особенностью народа эльфов после их вечной молодости. А потому все те народы, которые когда-либо сражались против эльфов, уяснили, что нестись сломя голову по лесу следом за эльфом, во-первых, считалось бесполезной и глупой тратой сил и времени, а во вторых… последней ошибкой, которую совершит преследователь за свою жизнь. Ибо представитель перворожденных мог свободно завести своего противника если не в гиблые лесные болота, то в медвежью берлогу, или же к волчьей норе. Но по большей части всегда заводит в засаду, которую устраивают его собственные собратья, схоронившиеся на деревьях с направленными в сторону преследователя стрелами. Готовые беспощадно изрешетить его, не оставив ему ни единого шанса на спасение.

Алувирэл бежал какое-то время, ловко проскальзывая под множественными ветвями деревьев, что очень часто попадались на пути. Эльф даже несколько раз норовил врезаться в одно из них и рухнуть лицом вниз, прямо на покрытую расой траву. Но нет. Он все так же уверенно мчался вперёд, без всяких усилий перепрыгивая через множество ухабов и корней особенно больших сосен.

Пролетев мимо очередного дерева, Алувирэл остановился у маленькой полянки. Он глубоко вздохнул, лишний раз доказывая самому себе, что находится в родной стихии. Для него это всегда было будто в первый раз: ароматы, звуки, само окружение. Рейнджер будто каждый раз попадал в рай, стоило ему лишь зайти в какую-либо чащу… и отдаться ей всецело, и наслаждаться ею, словно непорочной девой, что так неустанно жаждет ласки и внимая своего избранника. Алувирэл присел у корней одной невероятно высокой и широкой сосны. Откинувшись назад к древесному столбу, он запрокинул голову и стрельнул взглядом в голубое небо, по которому неспешно плыли прелестные облака.

«Не волнуйся, Мириль», — думалось ему. — Скоро я вернусь домой вместе с заработанным золотом для лекаря, и тогда он вылечит тебя. Прошу лишь потерпеть ещё немного, ты же сама не хочешь причинить маме ещё больше боли, ей уже и так многое довелось пережить. Ты ведь знаешь это правда, сестрёнка?

Как бы Алувирэлу того не хотелось, но вместе с приятным чувством ностальгии к нему всегда возвращалась тревожная мысль о сестре. Последние два месяца он всегда вспоминал свою семью. Опечаленную смертью отца маму и смертельно больную младшую сестрёнку.

Ещё два месяца назад семья Алувирэла жила счастливо и не ведала горя. Его отец был высокопоставленным эльфом из высшего сословия, главой Дома Штормовых Ветров, и в тоже время пользовался уважением у простых жителей, на которых большинство таких, как он смотрелисвысока… но его отец был другим. Он всегда заботился об обычных эльфах, всячески стараясь улучшить их жизнь, преподнося им всяческие блага. И в этом деле он был не один, ему также помогало несколько таких же эльфов, что и он, чей высокий ранг соответствовал их материальному состоянию. Но, как правило, у отца Алувирэла естественно были завистники, которые всей