Серая крепость - Александр Викторович Горохов

— Ну, что же. Флаг в руки. Только оружие, включая трофейное, всем сдать.

После беспредельной, до физиономий в тарелках, пьянки и жестокого бодуна, от которого пришлось отходить целый день, Беспалых несколько дней не трогали. И он вместе с «прикреплёнными» механиками-водителями и Жилиным с Барбариным полностью отдался «приведением в божеский вид» боевых машин. Проверяли уровни рабочих жидкостей, что-то подтягивали и подкручивали, но самое заметное — перекрашивали машины, ставшие после попадания в них сотен (если не тысяч) стрел рябыми. Ни одна стрела, даже закалённая, конечно, не пробьёт два-три сантиметра алюминиевой брони, но чатинок и царапин наделали столько, что «живого места не осталось».

Попутно пришлось ломать голову над тем, как обозначить свою национальную принадлежность при встречах с хроноаборигенами, готовыми впасть в истерику при виде чего-то невиданного и, чего уж там греха таить, пугающего. Флага Российской Федерации тут не знают и ещё лет пятьсот знать не будут. В ходу — золотые и малиновые стяги с ликом Спаса Нерукотворного. Чтобы намалевать такое, нужно иметь немалый художественный талант.

Подсказку теперь дал Юрбаган:

— Пока мы с этим князем возились, я обратил внимание, на то, как он косился на борькину татуировку.

Ага. Бандюк, совершивший одну «ходку» на зону, не поленился наколоть себе на предплечье храм с одним куполом, увенчанным православным крестом.

— Как косился?

— С этим… С благоговением. Да и ты, Серый, говорят, прямо обезоружил этих сраных киевлян тем, что перекрестился перед тем, как с ними заговорил. Так что, как мне кажется, если такие купола с крестами по бокам башни нарисовать, а на лобовой нижней наклонной броне православный крест, то это издалека видно будет.

— Ага, — добавил Анатолий. — А по бортам — надписи сделать под церковно-славянский шрифт: «За Русь святую».

— Не греет как-то, — поморщился капитан. — Я же неверующий.

— Привыкай! — хмыкнул Юрка. — С волками жить — по волчьи выть. В этом времени все на религии помешаны. А значит, и нам придётся креститься и молитвы бормотать, если не хотим новых врагов нажить.

В общем, изготовили трафареты, намалевали по ним требуемое. Не сказать, чтобы получилось изыскано, но, вспоминая миниатюры из летописей, для этого времени весьма неплохо.

Панкрату, разумеется, доложили. Но он посчитал высказанные в процессе «мозгового штурма» аргументы разумными и не возражал. И даже потребовал, чтобы на верхушке водонапорной башни, когда будут заканчивать её строительство, установили крест. Не церковь, но самая высокая точка будущей базы.

Было известно капитану и то, что «смотрящий» за последующие дни переговорил буквально со всеми «братками», ездившими «на дело». Итогом стало то, что из одиннадцати трое перешли в постоянное подчинение «группы Десантника», как «братва» называла Сергея между собой.

Пацаны, с одной стороны, были довольны тем, что поменяли беспокойную «работу» по «тёркам» с лоточками на тему оплаты «крыши» на то, к чему у них душа лежала больше — военная техника, в ближайшей перспективе регулярные «командировки» для пострелушек с врагами родной страны, неплохие «командировочные». С другой, бухтели на серьёзное ограничение их «воли».

— Там же даже баб не будет! Ни погулять от души, ни с девочками развлечься.

Но «смотрящего» назначили на «должность» явно ещё и за то, что у него «котелок варит». «Девочками» он тех, кто «работал вахтовым методом» в 1236 году скоро обеспечил. Пришла пора заниматься внутренними работами в первых двух бараках, и сквозь «дыру» проследовал целый «Пазик»… отделочниц. Молодые, от двадцати до двадцати пяти лет, украинки, белоруски, молдаванки в количестве двадцати одной особы, чем-то проштрафившиеся на московских стройках и отправленные «исправляться», как им объяснили, в провинцию. «Работать за жратву». Сдадут объект и проявят трудовой энтузиазм, про их долги либо провинности забудут.

— Ну, а если что-нибудь при этом сможете «выдоить» из мужиков, всё ваше.

Ясное дело, намёк все поняли правильно, и ехали с пониманием, что после дневных смен их ждут смены ночные. И согласились на такое условие либо незамужние, либо разведённые. Не сказать, что какие-нибудь «мисс» с многочисленных конкурсов, но и не уродины. А иногда даже очень и очень ничего. На любой вкус: крупные и почти дюймовочки, полненькие и худышки, белокожие и смуглянки. Не говоря уже про разброс форм и размеров в «нужных» мужикам местах.

От такого пополнения воспрянули не только «братки», нёсшие караульную службу, но и строители-мужики, которых действительно наняли за хорошую зарплату в области. Те, кого не смутило то, что разбитные бабёнки, к которым они тут же принялись «подкатывать», сразу же ставили вопрос ребром:

— Сколько?

Поселили дамочек в такой же армейской палатке, как и остальных, пообещав, что по мере готовности первого же корпуса расселят по комнатам в нём. И на этом настоял уже Зильберштейн, исполнявший обязанности начальника строительства. Пока же извечный вопрос советских любовников «Где?» приходилось решать в меру фантазии дамочек и их клиентов.

Фрагмент 6

11

— Ну, что, защитнички? Проспали да про… любили приближение возможного противника?

— Да что бы они нам сделали, эти колхозаны?

— А если бы не «колхозаны» были, а лазутчики, которых монголы послали, чтобы ворота открыть? Ты хотя бы раз между палками, которые той Софийке вставлял, ночью в прибор ночного видения смотрел?

— Так ведь не монголы же, Десантник! Да и кому мы нафиг нужны?

— Не «Десантник» он тебе, а либо «товарищ капитан», либо «командир», — скривился Панкрат. — И правильно говорит. Люди вложили в это дело такие деньги, что у вас их столько никогда не было и не будет. А из-за вас они могли все их потерять.

— Это почему никогда не будет? — возмутился «браток».

— Потому что я об этом позабочусь, — прошипел Панкратов. — Под кем ходишь?

— Ну, под Вовчиком Пензенским…

— Так вот, лично позабочусь, чтобы тебе ничего, ответственнее, чем трясти мелочь из бабулек, торгующих семечками, не доверяли. А как остальные, Сергей Николаевич?

Ого! Не «Серёжа», как обычно, а «Сергей Николаевич»!

— Не лучше. Распи… Раззвиздяй на раззвиздяе. Вы простите, Семён Егорович, но лучше уж я по охране объекта бы имел дело с продажными вертухаями, чем с этими долбо… Долбнями. От тех хоть знаешь, чего ожидать: продаст при первой возможности, но до того, как такая возможность представится, будет службу