Фантастика 2025-64 - Сергей Александрович Богдашов

— И отец, и дед маги, но слабенькие. В Академию их не приняли.

— Значит будешь говорить, что это семейная тайна, если спросят. Понял?

— Так точно, лэр! — рявкнул я на радостях.

— Да не ори ты так, — покрутил лэр по сторонам головой и прислушался, пытаясь определить, есть ли кто рядом, — Короче, Зеркало. Очень короткий, по времени, щит. Держится секунду — полторы. Прелесть его в том, что этот щит отражает часть Силы заклинания обратно, на противника. Показываю один раз. Запомнишь — хорошо, не запомнишь — покажу в следующий раз. Поехали.

— Запомнил, — выдохнул я спустя минуту.

Да, с памятью Ларри определённо поработали. Точно могу сказать, что ни я, ни он раньше на такие подвиги не были способны.

Надо бы выяснить, что за говорящий медицинский артефакт появился у нас в лазарете. Хотя, нет. Лучше ничего не выяснять — целее буду. Инквизиция в любом мире никак не похожа на благотворительную организацию. Не дай Релти окажется вдруг, что этот медицинский артефакт с какой-то чертовщиной связан, и полетят наши души — моя и Ларри, прямо в рай, очищенные от скверны святым огнём на костре Инквизиции.

Глава 5

Вживаясь в роль и меняя облик.

Любой артист цирка — это прежде всего артист, и лишь потом он жонглёр или фокусник.

Грим, костюмы, эффектный антураж, умение выгодно подать себя — всё это важные слагающие циркового шоу. Праздника, на котором каждый артист умело отыгрывает свою роль перед публикой.

Девушка, невзрачная в обыденной жизни, может превратиться в ослепительную красавицу, выкатившись на арену на большом зеркальном шаре. Забавный толстячок, с отчётливо заметным пивным животиком — преобразиться в мага, вытаскивающего кроликов из пустой шляпы. Лихие вольтижировщики — кавказцы, сняв с себя после выступления ладные черкески и серебряные кинжалы, обычно тут же проверяют, не забыли ли они взять с собой паспорт и удостоверение артиста цирка. Иначе первый же полицейский патруль может увести их в отделение для выяснения личности.

В плане артистизма у клоунов гораздо больше забот и проблем, чем у остальных цирковых. В зависимости от количества реприз в выступлении мне приходится по два — три раза менять костюмы и грим, каждый раз создавая себе новый образ. Если в первом отделении я — Чарли Чаплин, то во втором чаще всего — традиционный ковёрный. Репризы у клоунов короткие, поэтому создаваемый мной образ публика должна опознавать с первых секунд моего выхода на арену.

Новый образ неудачника и ботана Ларри Ронси мне можно заново создавать практически с чистого листа.

В лазарет он умудрился загреметь в первый же день учебного года, ни с кем толком не пообщавшись, а за два с лишним месяца летних каникул мало ли что с ним могло произойти…

Бывает, люди и за более короткий срок меняются до неузнаваемости. Вон, даже Федр Смайлич поверил, что слабовольный дохляк Ларри смог превозмочь свою природную лень и всё лето накачивал себе мускулы и тренировался.

Новый образ… Пока мне импонирует наглый провинциал, слегка хамоватый и знающий себе цену. Он не прочь почесать кулаки при случае, или поволочиться за доступной девчонкой. Погулять от души на вечеринке, или засесть на ночь с книгой. Короче — обычный армейский маг в его понятном и привычном облике. А то, что Ларри ещё студент — это не страшно. Белговорт — не простая Академия. Традиции здесь блюдут. Почти все наши преподаватели — из «бывших». В смысле — отслуживших в армии лет десять — пятнадцать, а то и больше. Для них выбранный мной образ — одна сплошная ностальгия по временам своей молодости. Нечто узнаваемое и интуитивно понятное.

Не готов сказать, что жить буду легко, но одно можно точно спрогнозировать — жить мне будет весело.

А для клоуна смех вокруг него — это как бальзам на душу.

— Ларри Ронси, ты уже выбрал себе клуб? — врезался мне в ухо высокий голос нашей старосты, довольно противной девицы, постоянно соперничающей с Ларри в учёбе и порой доводящей его до белого каления своими нелепыми придирками и замечаниями.

Оторвавшись от своих размышлений, я заметил, что аудитория уже опустела и мы остались вдвоём.

— Эмга, отвали. Сдался мне твой клуб, — начал я отыгрывать свой новый образ, присматриваясь, как он ляжет в души аборигенов.

— Ларри Ронси! Немедленно извинись. Меня зовут Эмгана Биструд, и никак иначе. А участвовать в работе клубов должны все студенты. Впрочем, если ты хочешь в конце месяца получить минус десять в рейтинге, то я могу прямо сейчас внести тебя в список отказников. Но учти — твоих баллов ненадолго хватит и до зимних экзаменов ты вряд ли дотянешь, — назидательно помахала пальчиком вредная девица.

Эмгана — воплощённая серость и бесцветность. Её блёклые, полупрозрачные брови, ресницы и волосы полностью соответствуют её незапоминающемуся лицу и одежде. Моль невзрачная.

Кроме надоедливой старосты, налицо ещё одна проблема. Месяцы здесь, которых так же, как и у нас — двенадцать, очень короткие. По двадцать пять дней в каждом. К ним, в конце года, добавляется три дня, не относящихся ни к какому из месяцев. Их так и называют — Три дня.

На эти дни приходится настоящий звездопад церковных и государственных праздников.

Но не это главное. Сегодня восьмое число Первоосени, по-нашему — восьмое сентября. А значит, у меня осталось всего семнадцать дней, чтобы выбрать клуб и зарегистрировать в нём своё участие.

— Слушай, Эмгана, — соглашаюсь я на некоторый компромисс в общении, — А ты можешь мне внятно объяснить, что это было в прошлом году? У меня просто уши завяли от твоих постоянных ехидных замечаний и подколок.

— Должны же у тебя быть друзья, — опрокинула она меня навзничь одной фразой, словно черепаху на панцирь перевернула.

Сама при этом вперила глаза в небо, изображая высшую справедливость…

— Э-э, Эмгана, я всё ещё здесь, — на всякий случай помахал я ладонью у неё перед лицом, — Ты точно уверена, что все те тонны издевательств от тебя — это дружеское участие?

— Конечно! Постоянный раздражитель, порой доводящий тебя до бешенства. Это же классика! Я помогала тебе преодолеть твои комплексы и застенчивость!

— Аум-м… — издал я универсальный звук, вибрирующий во вселенной.

Одна девушка, из наших цирковых, когда-то научила. Помнится, как она после бурного секса утверждала, что произнесение этого звука помогает обрести спокойствие ума, тела и души благодаря сочетанию вибраций в теле и во вселенной.

— Аум-м… —