Человеческая оболочка - Алексей Котаев

в отличие от животных, с трудом можем размножаться сами, — Мария слегка задрала свою кофту, чтобы видно было живот. Вместо пупка красовался большой шрам, размером с кулак. — Вот так выглядит мой пупок. Сравни со своим.

Айзек задрал свою куртку. — Ага…

— Ты был рожден естественным путем. Я — нет. Яйцеклетка зреет в пробирке, после чего ее помещают в искусственную матку, системы жизнеобеспечения поддерживают правильное развитие, доставляя питательный бульон по трубам к плоду. Когда ребенок готов и созрел — его извлекают. Я, как врач, который из поколения в поколение передает всю мудрость репродукции человека, скажу тебе: твой случай уникален, ты был выношен в животе живой женщины, зачат при этом естественным путем. Этот естественный путь люди обычно используют просто для развлечения. Ну ты наверно уже знаешь про это… — Мария хлопнула по плечу покрасневшего парня и направилась проверить пациента, благо сегодня он был единственным. Женщина, уходя, обернулась к Айзеку. — А вообще, сделаю вывод за тебя: еще лет пять-десять, и это поселение вымрет, как и многое другое. Оно выполнило функцию. Новых людей сюда уже не отправят. Валил бы ты отсюда.

Глава 4

Раны, что не заживут никогда

Удивительный разговор по душам. Невероятная искренность Марии повергла парня в шок. Он столько лет знал ее, но знал лишь как полезного человека, который штопал и лечил его тогда, когда Юрий сам уже справиться не мог. Каждый раз, когда она накладывала гипс или зашивала рваную рану на его голени, старик стоял рядом и пристально смотрел. Может он, действительно не хотел, чтобы о нем говорили? Боялся, что его очернят в глазах Айзека. Но сам Айзек ни на секунду не сомневался в своем наставнике. Да он был грубым и черствым, но это не мешало ему быть хорошим человеком, так как все, что он делал — было на благо парня. Возможно, он рассчитывал, что Айзек будет помогать ему в старости, а может, просто хотел поделиться знаниями, ведь исходя из истории Марии — он так и не успел. Кровати и шкафы в их скромном жилище, действительно, были сделаны Юрием, и лишь оттого, что Айзек ни с чем и никогда их не сравнивал, не понимал, насколько они были хорошими.

Хоть Айзек и был озадачен разговором, он отложил свои душевные терзания на долгую дорогу обратно. Ему еще предстояло добыть хоть что-то, чтобы содержание старика тут окупилось. Лекарства и обезболивающие в цене были на вес драгоценных металлов, а работа Марии ценилась и того дороже. Айзек чувствовал себя в долгу, и думая об этом, он представлял, каково было Юрию, когда тот приносил полуживого пацана в лазарет.

Удивительно, но каждый раз они появлялись тут под покровом темноты, и уходили до рассвета. Может в конспирации Юрия действительно, был подтекст, и он всеми возможными способами избегает контакта с соотечественниками, особенно с теми, что застали его там, в прошлой жизни. Вот и сейчас, под покровом темноты Айзек собрался покинуть это место, ведь чем быстрее он разделается с поручением, тем быстрее вернется назад и сможет отдохнуть, да и дорога до их охотничьих угодий проще преодолевается в дневное время.

Айзек дождался пробуждения Юрия, которого немного укачало от непривычного количества обезболивающих. Юрий был крайне недоволен, что парень провел тут так много времени совсем один, в окружении свободно гуляющих местных жителей. И, в первую очередь, начал расспрашивать об этом, но Айзек успокоил его, соврав, что проспал все это время, из-за того, что вымотался, волоча старика сюда.

Айзек плохо врал, ведь его мало кто этому учил. Старик все сразу понял, но оценил попытку парня научиться чему-то новому и соврал в ответ, сделав вид, что поверил, рассчитывая отыграться на Марии. Обсуждение сильно затянулось, вместе два охотника думали где быстро достать мяса с избытком. Валюта, которая была очень ценна, не валялась просто так в полях и лесах. Добывая по одной маленькой птичке, Айзек вряд ли бы собрал достаточно даже за пару дней. И хоть со сроками их не торопили, но действовать хотелось так, чтобы было как можно меньше возни. Айзек, конечно, уже знал, что хочет делать, и предложил свою безумную идею Юрию. Не так уж долго пришлось уговаривать старика. Он тоже понимал, что отплатить им придется. Оставалось только дополнить план.

— На верхней правой полке шкафа стоит сверток, с зубами морского гиганта. Заточи, сверни и помести в жир, которым мы мазали лица при вылазке на южные угодья. Главное, чтобы все хорошо замерзло, — как по методичке читал Юрий, надеясь, что парень сообразит, как работает данная ловушка. — И запомни, будь предельно осторожен! Прям максимум концентрации, иначе ни хрена не выйдет.

— Я понял, постараюсь управиться поскорее. Старик, ты главное — тут не скучай без меня.

Айзек повторял последовательность действий в своей голове. Одно за другим, иногда, сам того не замечая, помогал голове руками, выводя в воздухе жесты. Так он добрался до зала со скамейками, оделся, замотал лицо, робко окинул взглядом Марию, уставившуюся в какую-то научную книгу, и краем глаза высмотрел Юрия в перекрестье дверей холла и лечебного кабинета. Тот сразу же почувствовал на себе взгляд и поднял голову.

Перед ним стоял юноша, высокого роста, полностью укутанный во все черное, с ног до головы его одежда была перетянута кожаными ремнями с креплениями для различной экипировки, и как только он накинул свой длинный плащ с капюшоном, все тонкости его снаряжения пропали. Сейчас в его арсенале не было ничего примечательного, ведь шли они сюда не на вылазку, но его внешний вид все равно вызывал трепет.

Ясные, светло-серые глаза пристально наблюдали через прозрачный пластик маски. Это единственная часть тела, которую можно было в нем увидеть, но эти серые глаза, пронзающим взглядом заставили старика задуматься. Во-первых, о том, что он впервые увидел в пацане сильную фигуру. Во-вторых, что вырастил он не приемника или опору в будущем, а какого-то хищника, пусть даже и не сильно опытного, но хладнокровного и рассудительного. Мысль о том, что пора бы относиться к ребенку с должным уважением, зацепила гордость Юрия, и он попытался ее прогнать, но осознание того, что он впервые отправляет своего ученика так далеко одного, не давало ему покоя. Юрий впервые за, почти двадцать циклов, дал слабину.

— Эй, погоди! — кричал он из кабинета так громко, что даже собранная и спокойная Мария вздрогнула. — Снегоход тебе пригодиться, можешь его взять. На этот раз.

Айзек улыбнулся. Он был рад,