Все дороги ведут в «нигде» - Алексей Небоходов

– И как он добился этого?

– Начинал с малого, – ответила Алина, как будто ждала этот вопрос. – Поднимал разрушенные районы, строил дороги, парки. Люди любили его за это. Но потом всё превратилось в тотальный контроль. Теперь здесь не сделаешь шага без того, чтобы не заметить следы его "инициатив". За каждой идеальной клумбой скрывается жесткая рука.

Она замолчала, а Кирилл вдруг почувствовал, как воздух в комнате стал тяжелее.

– Ты сказала о культе? – спросил он тихо. – О каком?

– Культ личности, но оформленный как ритуал, – ответила Алина. – У нас есть танцы оленей, праздники, где все обязаны улыбаться, и штрафы за любую мелочь. Сабантуев здесь не просто человек. Он – бог в этом городе. Ты увидишь. Завтра я покажу тебе музей.

На следующий день они пересекали парк, окружавший здание, и оказались у массивного входа. На фасаде, из чёрного гранита, сияли бронзовые рога, а надпись гласила: «Музей великого Оленевода. Хранитель порядка».

– Добро пожаловать в главный храм нашего города! – провозгласила Алина с полной уверенностью в голосе.

– Это музей или цирк? – пробормотал Кирилл, разглядывая статую Сабантуева, который величественно восседал на вздыбившемся олене.

– Музей, конечно, – ответила Алина, даже не заметив его иронии. – Здесь хранится память о великих свершениях нашего мэра.

Внутри их встретил атриум с высоченным потолком. Пол был выложен мозаикой в виде карты Изграда, где все «достижения» Сабантуева подсвечивались золотыми лампочками. На стенах висели огромные экраны, где непрерывно шло видео: мэр открывает парки, мэр подписывает указы, мэр сажает деревья под аплодисменты толпы.

– Вот он, наш герой, – торжественно сказала Алина, указывая на центральную статую: Сабантуев верхом на олене, в позе полубога. На постаменте было написано: «Возвращение порядка миру хаоса».

– И это только фойе? – удивился Кирилл.

– О да, дальше только интереснее, – с энтузиазмом подтвердила Алина.

Первый зал назывался «Зал восхождения». Он был оформлен в виде диорамы. Здесь Сабантуев изображался простым оленеводом, который спас стадо оленей от снежной бури, что, как утверждала надпись, сделало его «избранным». В витринах лежали «личные вещи» мэра: меховая шапка, деревянные нарты, чашка с оленем.

– Вот это я понимаю, скромное начало, – заметил Кирилл, пряча усмешку.

– Именно с этого началась его дорога к величию, – серьёзно ответила Алина. – А теперь взгляни на «Храм порядка».

Главный зал музея поражал своим размахом. По периметру располагались гигантские портреты Сабантуева: то он в строгом костюме подписывает документы, то с лопатой открывает парк, то принимает подношения от благодарных граждан. В центре стоял трон из оленьих рогов, обитый красным бархатом.

– Символ власти и… величия, – уверенно добавила Алина.

– Величия, конечно, – сдержанно ответил Кирилл.

Следующим был «Зал ритуалов». Этот зал выглядел почти мистически: узоры на полу, видеоинсталляции с танцами в оленьих масках и подношениями «великому» мэру. В центре – экран, где голограмма Сабантуева «объясняла» посетителям важность порядка.

Одной из главных достопримечательностей зала была огромная инсталляция, расположенная у дальней стены. Это была сложная голографическая проекция, на которой Сабантуев стоял на коленях перед гигантской статуей идола Ксенополии – Кирилла Говорова. Вокруг него медленно кружились фигуры, похожие на жрецов в традиционных одеждах, их движения напоминали древний обряд. Сам Сабантуев, выполненный в реалистичных деталях, преклонялся перед статуей, сложив руки в молитвенном жесте, а его лицо выражало смесь благоговения и преданности.

Голографический голос, сопровождавший проекцию, объяснял:

– Этот момент символизирует глубокое почтение к высшим принципам порядка и гармонии, воплощённым в идеале Ксенополии.

Кирилл остановился, с явным интересом разглядывая инсталляцию.

– Это что, шутка? – наконец спросил он, обернувшись к Алине.

– Вовсе нет, – ответила та с серьёзным видом. – Это центральный элемент зала. Сабантуев сам хотел показать, что идеи Ксенополии вдохновляют его как лидера.

– Забавно, как он преклоняется перед идеалом, созданным не им, – тихо пробормотал Кирилл, качая головой.

– Здесь каждый может ощутить себя частью системы, – перебила Алина, стараясь отвлечь внимание Кирилла, и протянула ему специальные очки для виртуального тура. – Попробуй, это вдохновляет.

Кирилл снова отказался, но долго не мог оторвать взгляд от инсталляции, пытаясь понять, насколько всё это серьезно.

Последним был «Зал будущего». Здесь демонстрировались макеты новых зданий, парков и мостов. На экранах играла вдохновляющая музыка, а под каждым проектом висела подпись: «Сабантуев – архитектор нового времени».

– И вот это – наше светлое будущее, – заключила Алина с искренним восторгом. – Всё по указу мэра, всё для порядка.

Когда они выходили через сувенирный магазин, Кирилл заметил целую коллекцию товаров: миниатюрные тронные кресла, шапки с рогами, магниты с изображением Сабантуева.

– У меня нет слов, – наконец сказал он, оказавшись на свежем воздухе.

– И не нужно, – с гордостью ответила Алина. – Добро пожаловать в Изград.

Они вышли из музея, и яркое дневное солнце сразу ослепило Кирилла. Он прикрыл глаза рукой, медленно привыкая к резкому контрасту после полумрака выставочных залов. Тепло окутывало всё вокруг, воздух был тяжёлым и насыщенным ароматами – смесью пыли, нагретого асфальта и приторно-сладкого запаха, который Кирилл не мог идентифицировать.

Перед ними раскинулась площадь, залитая солнечным светом. Витрины киосков, блестящие от полировки, отражали солнечные лучи, ослепляя и одновременно притягивая взгляд. Однако вскоре Кирилл понял, что это были не обычные магазины. Откровенные изображения и кричащие вывески на каждом углу недвусмысленно указывали на то, что здесь продаётся. Слева возвышались миниатюрные здания с яркими окнами, свет которых не приглушали даже жаркие солнечные лучи. На дверях висели таблички: «Комнаты для удовольствия», «Ваш секретный отдых», «Оазис наслаждений».

Кирилл остановился, пытаясь переварить увиденное. Рядом с ним Алина выглядела совершенно невозмутимой.

– Это что такое? – произнёс он наконец, жестом указывая на ближайший киоск, над которым красовалась яркая вывеска: «Только лучшее для вашего настроения».

– Это рынок, – спокойно ответила Алина, как будто ему должно было быть всё понятно. – Добро пожаловать в реальный Изград.

– Мини-бордели? – уточнил он, прищурившись, глядя на небольшое здание с розовой неоновой полосой по периметру крыши. – Серьёзно?

– А почему бы и нет? – ответила Алина, чуть склонив голову, словно изучая его реакцию. – У нас всё под контролем, даже такое.

Кирилл перевёл взгляд на площадь. Вокруг сновали люди – одни прятали лица, быстро проходя мимо, другие, напротив, уверенно шли к входам, не заботясь о том, кто их может увидеть. Возле одного из киосков толпились покупатели, рассматривая товары, которые он предпочёл бы не замечать. Продавец в униформе, с безукоризненной вежливостью, что-то объяснял, энергично жестикулируя.

– Это часть вашего… порядка? – сдержанно спросил он.

– Именно так, – кивнула Алина. – Удовольствия – такая же необходимость, как всё остальное. Здесь это не скрывают, не стыдятся. Это просто ещё один сектор нашей системы.