90-е: Шоу должно продолжаться 15 - Саша Фишер

— Ага, есть, — кивнул я и полез в мокрый карман. Осторожно, стараясь не дышать, извлек оттуда мокрую насквозь бумажку. С трудом развернул ее.

— Ну да, конечно, — резюмировала Ева. — Ничего уже не разберешь… А ты не запомнил, что там было написано?

Глава 6

— Ребятишки, а вы только приехали что ли? — из сплошной стены дождя вынырнула невысокая женщина, с ног до головы закутанная в здоровенный рыбацкий дождевик. В руке — мокрая тряпичная сумка с задорно торчащими из нее хвостами каких-то корнеплодов.

Мы с Евой подняли взгляды от расплывшегося на почти растворившейся в воде бумажке записки и синхронно кивнули.

— Вам переночевать-то есть где, горемыки? — смеющимся тоном спросила женщина. И, не дожидаясь ответа скомандовала. — А ну-ка давайте за мной! А то еще воспаление легких схватите и накроется ваш отпуск… медным тазом.

И босые ступни нашего внезапного ангела смело нырнули в несущийся по проезжей части поток воды. Мы с Евой переглянулись, я подхватил сумки и чемодан, и мы поспешили следом.

А дождь все лил, так и не собираясь заканчиваться. Вопреки расхожей истине, что сильный ливень — это ненадолго.

— Меня Полина Марковна зовут, если что! — сквозь шум потоков воды прокричала нам проводница. — Народу у меня много, но на одну ночь найду, где вам постелить. А утром уже разберетесь, что да как!

Ехидный внутренний голос, подзуживавший меня периодически за время всей нашей не самой комфортной дороги, заткнулся. Видимо, на появление «ангела из дождя» он ну никак не рассчитывал. А ведь именно из таких вот маленьких чудес и складываются волшебные детские воспоминания.

Шли мы, на самом деле, довольно долго. Во всяком случае, мне так показалось. Свернули с относительно широкой улицы куда-то в узкий переулок между домами, утопающими в мокрой от дождя зелени. Потом поднимались вверх, потом снова свернули. И снова. Это был какой-то лабиринт среди частного сектора. В городе, как будто бы совсем без людей.

— Пришли! — весело сказала Полина Марковна и нырнула в узкую калитку в заборе. Во внутреннем дворике, прикрытом сверху сплошной крышей виноградной лозы, дождь шел не с такой страшной силой, как на улице, но крупные капли все равно падали нам на головы. Я думал, что там будет один дом, вроде того, в котором мы в тот раз с отцом снимали комнату под крышей, но тут все оказалось еще веселее. Здесь было сразу много разномастных построек, которые были как попало прилеплены друг к другу. За калиткой был первый дворик, ограниченный одной глухой стеной, увитой сверху донизу плющом и двухэтажным домом с внешней лестницей. Дальше был узкий проход, в который нагруженный багажом я едва протиснулся. Там имелся второй дворик, пошире первого. И окружали его сразу несколько построек. Очень старая на вид избушка с белеными стенами и черепичной крышей, деревянный сарай, что-то вроде навеса со шторами из бусин… Дальше были еще какие-то проходы и переходы. Как будто мы попали в лабиринт, построенный из самых разных крохотных и не очень зданьиц, возведенных в разное время.

— Давайте сюда! — хозяйка открыла дверь одной из одноэтажных построек. Щелкнула выключателем. Одинокая лампочка под самодельным плетеным абажуром осветила комнату. Две газовых плиты, кухонный стол, шкафчики. Пара табуреток, еще один стол. На стенах развешены тазики и сковородки. Летняя кухня!

— Обалдеть, я даже не думала, что от дождя можно так устать! — Ева села прямо на пол и вытерла лицо руками. На полу под всеми нами немедленно образовались лужи.

— Вы откуда такие красивые? — спросила Полина Марковна. Когда она разоблачилась из своей дождевой одежды, выяснилось, что она скорее бабушка, чем тетенька. Возможно, даже старушка. Сухощавая, с тонкими жилистыми руками, покрытыми темным южным загаром. Кожа на лице похожа на пергамент. А полностью седые волосы убраны в неидеальный пучок на затылке. Надо же так ошибиться! Пока мы шли, я думал, что ей всего лет тридцать пять, может… Очень молодой и задорный голос. И ничего старческого в движениях.

— Из Новокиневска, — сказал я.

— О, надо же, какой совпадение! — она обрадованно всплеснула руками. — А я в Новокиневской области работала! Завклуба была в Малиновке. Знаете такое место?

— Ничего себе! — ахнула Ева.

— Меня туда по распределению отправили, сразу после института культуры, — Полина Марковна говорила и в это же время постоянно двигалась. Набулькала воды из высокой оплетенной бутыли в эмалированный чайник в цветочек, включила газ, поставила чайник. Потом вывалила в раковину те корнеплоды из сумки, которые она тащила. Хрен знает, что это. Может, репа, а может вообще турнепс. — Я тогда в Новокиневск на поезде приехала, а до Малиновки меня уже на зиле подбросили. Хорошо хоть в кабине, а не в кузове. Привезли, выгрузили, выделили прямо целый дом сразу и бросили. А вечером мужики тамошние напились и давай в дверь ломиться. Мол, знакомиться же надо! Ох, как я тогда испугалась! Даже шкаф умудрилась в одиночку к двери передвинуть, чтобы не открыли. А потом ничего, привыкла. Мужики у меня еще слезно прощения просили…

Шум дождя остался снаружи. Новая реальность до мозга доходила постепенно. Вот перестали шуметь в ушах двигатели. Они так-то давно уже замолкли, конечно, но эхо могучих моторов сначала двух самолетов, потом «кометы» продолжало гудеть где-то в голове, и вот только сейчас, когда на плите зашумел чайник, я понял, что это воображаемое гудение замолчало. Мы прибыли в пункт назначения. Пусть пока еще не разобрались, что тут как. И жилье на всю нашу ораву еще не найдено. И придется снова подрываться и мчать в Туапсе, чтобы встретить наших. И потом еще бегать нагруженным, потому что надо же будет девчонкам помочь… Но это все уже была другая суета. Я видел сквозь залитое дождем окно виноградные гроздья, какое-то фруктовое дерево и часть стены, увитой плющом. И понимал, что это он. Тот самый город из моей детской сказки, который я не смог разглядеть в курортном Геленджике в тот, второй раз. Я приехал.

Тут я понял, что, задумавшись, пропустил часть разговора. Ева уже рассказала, что у нас буквально на днях в Малиновке был рок-фестиваль, а Полина Марковна ей в ответ рассказывала про бардов, которые там собирались. И то, как это все начиналось где-то в шестидесятых годах…

* * *

Это была очень… гм… необычная