Звездный Поток. Клановец - Сергей Александрович Плотников

Аэлита Бринн не являлась исключением из правил. С одной стороны — так и транслируемая вовне женственность: от филигранной прически-каре и до особенно подчеркивающей красоту стоп обуви. Облегающий комбинезон, при это абсолютно не сковывающий движение. К счастью, прогрессор не забыла, что не у себя на родине и одежда нигде не нарушала нормы местной морали точно так же, как платье или брючный костюм.

С другой стороны, она совершенно естественно поздоровалась с ректором, улыбнулась выверенной деловой улыбкой и крепко пожала протянутую руку.

— Очень рада знакомству! — сказала она самым обычным женским голосом. Никакой экстремальной певучести или чего-то такого. — Для меня большая честь получить такое назначение! Из сопроводительной документации я понял, что мне доверят взять на себя обязанности куратора какой-то особой группы одаренных детей девяти-десяти лет?

— Особой — это очень мягко сказано, — улыбнулся Дэниел. — Однако позволь мне тебе кое-что рассказать до того, как я перейду к основному брифингу. Мне повезло, уже будучи капитаном я получил в подчинение вашего соотечественника, прибывшего на стажировку и обмен опытом. Мы неплохо сдружились, и он многое рассказал о том, как у вас на Родине заведено. Как видишь, сразу перешел на «ты».

Брин в ответ открыто улыбнулась и кивнула.

— Это мое первое посещение Ста Миров. Разумеется, я буду только рада узнать больше информации.

— В нашем профессионально этикете часто запрещается проговаривать важные вещи вслух, — Дэниел налил себе и своей гостье чаю. — Но я поступлю согласно вашему этикету и расскажу все прямо и в лоб. Взамен попрошу не раскрывать никому, о чем именно я с тобой беседовал. Идет?

— Даю слово, — как-то даже торжественно выделила голосом Аэлита это простое обещание. Нарушить которое могла, но только в исключительных случаях. Например, помогая раскрыть убийство того, кто обещания взял.

— Сначала я расскажу о себе и о ситуации вокруг Академии Элитеи и как она сложилась. И о моих причинах согласится на участие в учебном процессе прогрессора…

Разговор по меркам ректора Ли получился экстремально-длинным! Еще и в день перед началом нового семестра! Не удивительно, что хозяина кабинета то и дело дергали по «важным» и «очень важным» поводам. Но все вопросы Дэниел решал парой-тройкой фраз и возвращался к прерванному диалогу. А ведь ему еще на вопросы и реплики отвечать приходилось!

— Но почему конкуренция за влияние на Академию так остра⁈ — не сдержалась Аэлита. — Это учебное заведение ведь проект Большой Девятки. Если один клан вложится больше — это же хорошо для всех!

— Но он станет больше влиять, — Ли приходилось себе напоминать, что в некоторых вопроса граждане Вечной Пятерки словно дети. Причем из глухой деревни на самой задрипанной планете!

— Как, если это официально запрещено?

— Неофициально. Корректируя действия людей на местах.

— Так пусть тоже пришлют ресурсы и людей, раз так переживают!

— Им их жалко выделять на дело, которое не отобьет инвестиций. Как я говорил уже, Большой клан Ли просто вынужден был пойти на этот шаг. — терпеливо отвечал магистр.

— Постой-постой. Так остальные хотят, чтобы выделенные ресурсы клана Ли распределились не только на тех, ради кого они выделены, но и на их собственных детей, обучающихся тут? — попыталась хоть как-то понятно сформировать для себя услышанное Брин.

— Пожалуй, самое четкое определение, — задумавшись, согласился Дэн.

Он по своему другу из Пятерки то же самое замечал. Детские вопросы — а потом неожиданный вывод. Дети, кстати, тоже так могут — только реже и не все. Потеря лица, потеря лица! А на самом деле банальное желание выхватить себе чужой кусок! Тьфу, гадость! Вдвойне гадость, что пресловутая «потеря лица» произойдет, если все выхватили, а ты — нет!

— Эту бы энергию и ресурсы, что Большие кланы Ста Миров тратят на глупые конфликты и толкание локтями — и вы бы смогли построить Высший Социализм не хуже нашего! — в сердцах припечатала женщина.

— Я читал историю Вечной Пятерки, — покачал головой ректор. — Во всяком случае, тот вариант, что ваше правительство распространяет как официальный. Прогресс вашего общества был достигнут через чудовищное напряжение сил и самоограничение. И не за несколько лет, а за три столетия! И еще столько же ушло на погашение самовозникающих социальных конфликтов и окончательное выстраивание системы воспитания и обучения человека-социала. Представь, что у нас кто-то подобным процессом займется — например, тот же большой клан. Его же сожрут! Вместе с планетами, инфраструктурой и всем прочим. И хорошо если без рейдеров из Доминионов обойдется.

— Я ведь готовилась, — мягко напомнила Брин. — В том числе и из этих соображений был сформирован Корпус прогрессоров. Чтобы мы помогли обойти «подводные камни» социальных изменений и достичь высшего социализма через эволюцию текущего строя. Через точечную помощь и только по запросу со стороны Ста Миров.

«Да-да, верю-верю!» — подумал магистр. — 'Как будто нет скрытых агентов. Впрочем, ты сама можешь об этом не знать. Не твой уровень.

Вслух же сказал.

— Думаю, теперь мы можем перейти непосредственно к виновнику торжества и причине твоего вызова.

— Вся во внимании! — повела плечиком Аэлита. Хозяину кабинета пришлось напомнить себе, что он видит не заигрывание, а ту самую «естественную пластику». Ведь если Бринн захочет с ним переспать — она не будет его соблазнять, а прямо скажет. В некоторых вещах этикет Вечной Пятерки невероятно удобен!

— Коррен Талане Кунг Ли, — магистр вывел фотографии. — Сирота, умудрившийся как-то пережить спонтанную инициацию…

— Но как⁈ — широко раскрыла глаза ОВЭ-оператор. — Это же невозможно — обуздать не раскрытый дар!

— Увы, этих данных у меня нет, — развел руками Ли. — Но сведения точные. У меня работает преподаватель, который помогал мальчику, но — только раскрыть потенциал. И он уверен, что на момент прохождения испытаний тот даже банальным кинетическим ударом не владел. Бен Ферандо, можете сами у него узнать, я разрешаю. Но только строго конфиденциально.

— Поняла, — кивнула прогрессор.

— Далее его усыновила ведьма Констанция Талани, поскольку он спас её малолетнюю дочь, обманом проданную в рабство…

— Какое дичайшее варварство… — тихо, но разборчиво прошептала женщина. — Подожди-подожди, сколько Коррену сейчас лет?

— Девять, — с дичайшим наслаждением сообщил ректор. — А спас когда ему было шесть лет и два месяца.