Системный рыбак 1 - Сергей Шиленко

В общем это не просто рынок с низкой конкуренцией. Это рынок, которого не существует.

А что, если приготовить эту «пустую» рыбу так, как никто здесь и не пробовал? Не просто зажарить на костре, а использовать поварские техники и секреты.

Да и я же видел, рыба у острова полна энергии. Что, если предложить людям не только источник энергии для культивации, а ещё… удовольствие? Вкусную, сытную еду.

Мысль, сперва мелькнувшая как искра, мгновенно оформилась в четкий план. Таверна. Небольшая, уютная. Маленький рыбный ресторанчик. Люди будут приходить сюда после тяжелого дня не просто за силой, а за отдыхом и вкусом.

Ко мне в Москве стояла очередь из звёзд и бизнесменов. Думаю мне точно найдется чем удивить местных культиваторов. Вот увидят. Они ещё передерутся за миску моей ухи.

Я посмотрел на заколоченный дом. Он был возможностью. Первым шагом к чему-то большему. Ну а что? Я так же шёл к вершине поварского искусства. Сначала мечта, потом цель… а затем и звёзды Мишлен.

Ха-хах. Осталось только поймать рыбу.

Я развернулся и продолжил свой путь, насвистывая весёлую песенку. Три медяка в кармане, нож, крепкая нить и голова, полная новой, бесценной идеи. День определенно удался.

Когда я уже вышел за приделы деревни, на тропинку, ведущую к реке, мимо меня пронеслась маленькая тень. Щуплая девочка лет девяти, не больше. Она резко затормозила передо мной, и я невольно замер.

Ее вид был… странным. На худом лице и тонких руках виднелись свежие синяки и ссадины. Глаза были испуганными, затравленными. Но ее одежда совершенно не соответствовала этому образу. Простое, но изящное платье даже на первый взгляд из дорогой, качественной ткани, которая резко контрастировала с грязью и пылью деревенских улиц. Такое платье в деревне стоило бы целое состояние.

Она молча, с какой-то отчаянной решимостью протянула мне руку. В ее ладони лежало красное, блестящее яблоко.

Я опешил. Просто смотрел на яблоко, потом на ее испуганное лицо, потом снова на яблоко.

Фрукт был великолепен, без единого пятнышка. Словно с рекламного буклета овощной лавки. В этом суровом мире, где еду добывали с боем, такое яблоко казалось самым настоящим сокровищем.

Девочка ничего не говорила. Просто стояла, протягивая свой дар, и ее рука слегка дрожала.

Я медленно протянул руку и взял яблоко. Оно было прохладным и гладким.

— Спасибо, — сказал ей тихо. — Но почему?

Девочка вздрогнула, услышав мой голос. Она испуганно оглянулась через плечо, словно боялась, что нас кто-то увидит. Потом ее взгляд снова метнулся ко мне. В нем не было ни презрения, ни насмешки. Только странная смесь страха и… надежды?

Не сказав ни слова, она развернулась и бросилась бежать без оглядки. Маленькая фигурка в дорогом платье быстро скрылась за поворотом, оставив меня одного с яблоком в руке и ворохом вопросов в голове.

Кто она? Почему она мне помогает, когда все остальные видят во мне лишь ходячее недоразумение? И откуда у избитого ребенка такие дорогие вещи и фрукты?

Я посмотрел на яблоко. Потом на свои три медяка. Потом на нож и веревку и приправы.

Вздохнул. В деревне мне делать было больше нечего. Оставаться здесь на ночь было негде, да и не хотелось. Мой шалаш на острове казался сейчас самым безопасным и уютным местом во всем этом странном мире.

Я повернулся и пошел к реке. Пора было возвращаться домой. Впереди ждала работа. И много, очень много мыслей.

* * *

Вернулся я на остров, когда сумерки окрасили реку в лиловые и стальные тона. Благо обратный путь оказался легче и не таким опасным как сюда. А все дело было в одном маневре.

Одолжив веревку у местных и привязав ее к плоту, я прошел с ним вверх по течению. Затем оттуда без особых усилий сплавился вниз так, что течение сам принесло меня к острову. Грести требовалось уже не так отчаянно, как раньше.

В шалаше меня ждал отдых после суетного дня. Из звуков только шелест камыша и тихое мурчание Рида. Благодать.

Я опустился на землю у потухшего кострища. В руке все еще покоилось яблоко. Красное, пахнущее солнцем и чем-то неуловимо сладким.

Поднес его к лицу, вдохнул его аромат. В прошлой жизни такие яблоки служили декором для десертов, которые стоили как месячная зарплата простого рабочего. Здесь же оно оказалось знаком доброты, редким и непонятным.

Рид подошел, обнюхал яблоко, пренебрежительно фыркнул и уселся рядом, демонстративно отвернувшись.

Я усмехнулся и откусил кусок. Хруст оглушительно разорвал вечернюю тишину. Сладкий, терпкий сок наполнил рот. Невероятно вкусно.

Доел яблоко до самой сердцевины, задумчиво глядя на догорающий закат. Деревня там, за рекой, оставалась для меня враждебной. Но там была жизнь. Была странная девочка и думаю, там найдутся и другие дела и долги перешедшие ко мне.

Мой взгляд скользнул по шалашу, по кучке пепла, по разбросанным камням. Это убежище спасло мне жизнь. Оно позволит мне сколотить капитал и переехать в более комфортное жилище. В тот домик, что видел в деревне и по скорее вернуться к комфорту и любимому делу.

Мне хотелось спать в кровати, готовить на нормальной плите и не вздрагивать от каждого шороха.

В темной воде реки мерцали огни. Не отражения звезд, а нечто живое, движущееся. Рыба. Крупная, судя по яркости свечения, полная энергии.

Взгляд сам собой скользнул к вещам, купленным в городе. Нож. Моток льняной нити вместо лески. Осталось найти подходящую ветку для удилища и выстругать крючок. И у меня будет готова простейшая удочка.

Внезапно желудок свело резким спазмом, требуя своё.

Ладно, великие свершения подождут. Сначала ужин.

Огонь уже ровно гудел в небольшом очаге. Я придвинулся к теплу и достал последнего рака, припасенного с утра. Рядом легли три крохотных бумажных свертка из лавки. Соль, семена укропа и сушеный орегано. Роскошь по местным меркам.

Новый нож блеснул в свете пламени. Лезвие без малейшего усилия пробило хитин и прошло по суставам, отделяя хвост и клешни. Прошлая возня с тупым камнем теперь казалась каким-то первобытным кошмаром.

Я выложил на плоский камень у огня несколько щепоток семян и растёр их рукоятью ножа. Пряный, чуть анисовый аромат ударил в нос. Затем смешал их с солью и щепоткой орегано.

Несколько точных надрезов, и панцирь с хвоста сошел единым куском, обнажая жемчужно-белое мясо. Я натёр его ароматной солью, насадил на очищенную от коры ветку и