Жена злодея, или Брачный договор попаданки - Ольга Ивановна Коротаева

— Перепады давления опасны, не говоря о том, что… Меня снова мутит. Буэ!

К сожалению, тошнит меня по-настоящему, но я испуганно прижимаю ладонь к губам, внезапно заметив внизу людей. Мы с Хэйком были не одни. Далеко не одни! Но хуже того, что некоторые зрители, судя по ужасающим свидетельствам, оказались на линии огня, когда я в первый раз перегнулась через перила.

Подавив усилием воли ещё один приступ тошноты, отнимаю ладонь от губ и виновато лепечу:

— Извините…

— Извиняешься перед теми, кто нападал на беззащитных жителей побережья, грабил и насиловал? — слышу саркастичный голос Каханера. — Да моя жёнушка образец доброты и сострадания.

— Отдуваюсь за двоих, — огрызаюсь я. — Ведь в тебе этих качеств и капли нет.

Но муки совести тут же пропадают, и я жалею, что сдержалась и не выдала этим зверям в человеческом обличие контрольный «выстрел».

— Спасибо за комплимент, дорогая супруга, — серьёзно отвечает Хэйк, и я не понимаю, шутит он или принимает мои слова за чистую монету. — Рад, что ты понимаешь меня лучше других.

Заложив руки за спину, он прохаживается по небольшому, огороженному перилами, возвышению. Я же с интересом оглядываю корабль, на котором мы оказались, отмечая, что пираты стоят неподвижно, будто заколдованные.

— Морская фигура замри, — бормочу себе под нос и прищуриваюсь. — Он будто всех обездвижил.

— Почему будто? — тут же отзывается Хэйк, доказывая, что у него отличный слух. — Так и есть.

Оглядываюсь на мужа:

— А что будешь делать теперь?

— Хм, — он скрещивает руки на груди и смотрит в сторону берега. Я предполагаю, что это и есть владения нагов. — В прошлый раз драконье пламя Костяного хвоста уничтожило корабли, но пираты бесчинствуют на новом судне. Десяти дней не прошло, как он покинул доки. Чуешь запах дерева и смолы?

— Подозреваешь, что пиратов поддерживает правитель Гирайчи? — понимая, что Каханер прав, тихо уточняю я.

Хэйк дёргает уголком губ:

— Подозреваю? Я знаю это, жена.

— У меня, вообще-то имя есть, — ворчу себе под нос. Каханер сурово сводит брови, и я поспешно добавляю: — Но муженёк может звать меня, как захочет! Зайкой, рыбкой… даже Настенькой! Не обижусь.

— Учту, — серьёзно кивает этот непробиваемый тип, а потом продолжает: — Уничтожу этот, появятся ещё. Наги славятся крепкими судами, а казна правителя Гирайчи полна золота. Полагал, что, потеря Безымянных островов убедит Тарека отказаться от планов по нападению на Тенебрис, но ошибся.

Он замолкает, выжидающе глядя на меня, и я осторожно рассуждаю:

— То есть пираты — это следствие, а причина — правитель Гирайчи. Логика твоих рассуждений мне понятна, но ты так и не сказал, что будешь делать.

— Придётся устранить не только следствие, но и причину, — жёстко отвечает Хэйк.

Холодею от ужаса:

— Нападёшь на нагов? Сейчас? Один?!

— Я не один, — педантично поправляет он.

— Э, нет, — активно возражаю я. — Беременным крайне противопоказаны сражения, осады и прочие кровавые игрища. Ты рискуешь остаться без наследника!..

Губы Каханера иронично изгибаются, и я замолкаю. Неужели понял, что я блефую? Но причина веселья злодея в другом.

— Не зачем открыто нападать на Гирайчу, — хищно прищуривается Хэйк. — Волею богинь Звёзд и Лавы мне в руки попала любимая дочь Тарека.

«А вот это плохо. Очень плохо!»

Не хочется, чтобы очаровательная нагиня пострадала из-за интриг её воинственного отца.

Глава 16

Хэйк вынимает их красивых поясных ножен небольшой кинжал, и я сразу узнаю его. Тот самый, что был в руках Каханера, когда я впервые появилась в этом мире! Мужчина делает шаг ко мне, и я опасливо отступаю.

— Не шевелись, — приказывает муж, и я замираю, как миленькая.

«Ах, да, — хочу поморщиться, но даже этого не удаётся сделать. — Чёртов маг снова колдует!»

Хэйк тянется к моей голове и отделяет прядь волос, а затем одним резким движением отсекает её, а мне даже не вздрогнуть от испуга. Буравлю Каханера ненавидящим взглядом, а ему как с гуся вода.

— Смотри внимательно. Такое нечасто увидишь.

Он дует на прядь моих волос, и та меняет цвет и структуру. Теперь она выглядит так, будто муж её срезал с головы Фейлоры.

— Теперь даже самый могущественный маг уверит, что эта прядь волос принадлежит старшей дочери правителя Гирайча от третьей наложницы! — важно сообщает Каханер и самодовольно уточняет: — Впечатлена?

«Ох, я бы ответила, насколько! — внутри всё кипит и явно назревает буря. — Впрочем, как только верну способность двигаться и говорить, так сразу продемонстрирую, как сильно я впечатлена!»

Кажется, Хэйк прекрасно осведомлён, о чём я думаю, иначе почему не спешит меня освобождать? Явно жить хочет. Я уже тридцать раз его утопила, двадцать зарезала и десять придушила… Жаль, что только мысленно.

— А всё потому, что я использовал материал из другого мира и вложил в него магию нашего. Кровь мага и милость богинь скрепили наш союз, а иначе ничего бы не получилось.

Холодею от догадки. Кажется, теперь начинаю подозревать, куда подевались предыдущие жёны. Он их по запчастям разобрал? Ясно, почему Каханеру нужна жена для ритуала. Супруга никому не сможет пожаловаться!

— Впрочем, пряди недостаточно, — решает мужчина и внимательно осматривает меня.

Холодею от ужаса — что ещё он задумал от меня отрезать?!

«Только посмей!» — убеждаю взглядом.

— Нужна чешуйка, — задумчиво продолжает этот злодей.

«Но у меня нет чешуи!»

Даже не знаю, радоваться этому или горевать. Вдруг Каханер легко превратит в чешуйку, скажем, мой ноготь? Не хочу лишаться ни одного из двадцати!

«Садист, — бессильно злюсь я. — Не позволю себя разбирать по кусочкам!»

Но что я могу? Хорошо, хоть моргаю и дышу. Но на этом моя свободная воля заканчивается.

Хэйк берёт мою руку и подносит пальцы к губам.

«О, нет! — паникую я. — Он выгрызет мне ноготь?!»

Ору про себя, но Каханер, внимательно рассмотрев мою кисть, одним коротким движением чиркает по коже острием и отпускает меня.

— Видимо, ты когда-то поцарапалась, — показывает мне крошечную чешуйку с зажившей болячки. — То, что нужно.

Заносит над острием щепоть и шевелит пальцами, будто сыпет что-то, и коричневая корочка обращается в сверкающую зелёную чешуйку.

— Великолепно, — с придыханием говорит Хэйк и подвешивает кинжал в воздухе рядом с прядью.

Невольно отмечаю, что эта его способность невероятно удобная. Мне бы пригодилась на работе, когда разбирала архивные бумаги, отделяя документы головной фирмы от десятка дочерних. Тогда стопки лежали везде, — на полу, шкафах, стульях, столах, подоконнике, и одно неверное движение поставило бы крест на многодневном труде.

А так бы подвешивала нужные стопки в воздухе и горя не знала.

Пока